Но поспорить не вышло. Террел раздвинул мои ноги и вошел на всю глубину своим мужским органом. Я застонала, устраиваясь удобнее. Обхватила его талию ногами, чуть подалась навстречу, когда он уже совершал следующий толчок.
Сознание уплывало куда-то далеко. И лишь близость амеранина имела значение. Я поговорю с ним потом, когда он отойдет, и постараюсь объяснить, что значит для меня моя работа. А сейчас я хотела лишь принадлежать ему, отдаться своим желаниям, утонуть в ощущениях, которые мне дарил Террел. Я не могла без него, как и он не мог без меня. Мы нуждались друг в друге, как в глотке воды, были воздухом друг для друга. Я не смогла бы спокойно дышать, зная, что он где-то далеко подвергает себя риску. А он не мог без меня. Я просто инстинктивно, по-женски, чувствовала это, поэтому все остальное отходило на второй план.
Я целовала губы Террела, царапая щеки о его щетину. Покусывала, играла языком. Впивалась ногтями в мощные плечи и просто плакала от безумного счастья, которое так внезапно ворвалось в мою жизнь.
«Я люблю тебя», – прошептала тихо в тот момент, когда он плавно подводил меня к развязке, к экстазу.
Услышав мои слова, он сжал меня еще сильнее и на мгновение замер. А потом совершил несколько кульминационных толчков – и все пространство вокруг рассыпалось на мелкие осколки, которые плясали перед глазами, как частички в калейдоскопе.
Когда мы отдышались, он поднялся, стоял и смотрел на меня. Я же не знала, что и думать. Наверное, зря сказала ему о своих чувствах. Все же Террел странный – неизвестно, чего от него можно ожидать.
Все еще ощущая вытекающую жидкость между ног, я повернулась на бок. Нужно сходить в душ. Но глаза так и слипались от не вылившихся слез, от нервного и физического напряжения последних дней. Террел тем временем сам скрылся за дверью в боковой стене своей каюты, а я все лежала и смотрела на каменистый ландшафт, думая, что ошиблась и не стоило говорить амеранину о любви. Может, эти модифицированные земляне вообще лишены прежних человеческих чувств?
Он вернулся минут через десять гладко выбритый и посвежевший. Указал мне на дверь.
– Если нужно – можешь сходить в душ.
Я судорожно кивнула в ответ, собрала свою одежду и скрылась за дверью санузла. Стоя в кабине под струями теплой воды, я думала обо всем, что связывало меня и Террела.
Он совершенно прав. Это судьба. Да, меня использовал Диззир, подставил с репортажем Батч, не бросился на мои поиски Роберт. Но ведь именно эта череда событий привела к откровенному разговору. Террел не виновен в смерти моего отца. Его убили по приказу Уильяма Декса. И моя месть просто потеряла смысл. Но Декс – слишком опасный противник. И мне не под силу с ним справиться. Даже могущественный и имеющий влияние в криминальной сфере Квазар до сих пор не может добиться правды. Чего уж говорить обо мне?
Я вышла из душа совершенно потерянная. Но внезапно почувствовала запах кофе. На прикроватном столике рядом с чашками на подносе лежали бутерброды с сыром и ветчиной, шоколадки, два тюбика творожного десерта с вишней, капсула со сливками. Террел, видимо, только что вернулся в каюту и теперь сидел на постели, что-то пролистывая в селфпаде.
– Я подумал, что ты проголодалась. Помнится, на Олтре у тебя был отличный аппетит. Хотя, может, стоило принести засушенных сверчков? У меня они имеются, – пошутил он серьезным тоном.
– Спасибо, обойдусь без них. Дайк еще не вернулся? – поинтересовалась я, гадая, что случилось с Террелом за это время. Его доброта сразу же наводила меня на подозрения.
– Нет, еще нет. Он сейчас в городе. Ты бери, не стесняйся. Не знаю, как ты, но лично я успел проголодаться. – Он забросил в рот бутерброд, запивая его кофе. Я тоже забралась на постель, взяв себе творожный десерт. Надо же, прямо как когда-то дома, когда я не заботилась о своей фигуре.
– Ты так и не ответил на мой вопрос! – напомнила я Террелу.
– На который? Почему не хочу тебя отпускать? – Он криво улыбнулся. – Ты слишком доверчивая. В этом твоя беда. Ты до сих пор не заметила, что этим многие пользуются?
Я покачала головой, хотя понимала, что Террел отчасти прав. Иногда я бывала слишком доброй и не замечала человеческой подлости. Наверное, я была такой идеалисткой, которая думала, что во Вселенной еще осталось добро, что можно кому-то доверять и не думать о предательстве, что можно делать что-то бескорыстно.
– Боишься, что я снова попаду под чье-то влияние? Но это ведь не ответ, – с грустью сказала я. – Я спрашивала именно о твоем ко мне отношении.
– Какое может быть отношение к той, которая обманывала меня все это время? И даже тогда, когда выдалась возможность сказать мне правду, ты снова солгала, сочинив историю про знакомую жрицу. – Тон Террела вдруг опять стал жестким и властным. – Пока я просто пытаюсь оградить тебя от опасностей. А потом посмотрим.
Точно зря ему призналась в своих чувствах! Он все равно не верит мне до конца и считает, что я могу его предать. Моя ложь, выстроенная красивым карточным домиком, рухнула, скрыв за собой мое истинное лицо. А я действительно думала лишь о себе, хотела отомстить и заработать на этой мести. Вот только не учла, что месть сама по себе несет негатив. Я не думала, что из ненависти может вспыхнуть пламя любви, не пыталась понять амеранина, была полной эгоисткой. Так чего же я сейчас хочу от него? Признания в вечной любви? Предложения стать его женой? Да он за тридцать лет ни капли не изменился, разве что стал более совершенным. Сколько лет могут жить такие вот модифицированные земляне? А я? Через тридцать лет я буду старой клюшкой, а Террел останется молодым. Если он и хочет удержать меня рядом с собой, то на короткий срок, а потом просто выбросит за ненадобностью и найдет себе новое развлечение.
От этой мысли мне стало совсем плохо. Я уже не хотела есть. Даже смотреть на Террела не хотела. Сама во всем виновата. Теперь меня уволят с работы. И как сложится моя дальнейшая жизнь, слишком сложно предсказать.
– Зачем оделась? Мы пока никуда не уходим.
– У тебя мой корабль, – со злостью напомнила я.
– Да, – безразлично пожал он плечами. – И что?
– Да пошел ты! – с обидой бросила ему, развернулась и зарылась в подушку, только бы не смотреть на красивое наглое лицо мужчины.
Горячие ладони плавно легли на мои ягодицы и сжали их. Я почувствовала тяжесть его тела. Он склонился, отодвинул мои волосы в сторону и зашептал мне в ухо:
– Не будь дурой! Я просто спрячу тебя на время, вот и все.
Я всхлипнула и сжала пальцами края подушки, прижимаясь к ней еще сильнее, как к единственной защите.
– Ладно, как хочешь, – зевнул амеранин. Я слышала, как он раздевался и ложился рядом, но так и не решалась сказать ему все, что о нем думаю.
Почему все было так сложно, и путь к настоящему счастью таил в себе столько подводных камней? Я еще немного полежала на животе, но потом поняла, что сон одолевает меня, поэтому поднялась, сбросила брюки и рубашку и улеглась подальше от Террела, натянув на себя одеяло.
