− Милая, это уже не твоя
территория, − парень перевел взгляд на меня. - Красотка, а ты чья?
− Шрам, ее не трогай, −
Настя бросила на меня обеспокоенный взгляд. - Она здесь не причем. Это наше
дело. Отпусти ее.
− Шельма, Шельма куда же я
отпущу девушку в такую погоду. Взять их! - отдал приказ главарь. - Красотку
приведете ко мне утром.
Нас схватили, отвели в какую-то
темную комнату. Настю приковали цепью к стене, а меня заперли в клетке. Когда
мы остались одни, от Насти я услышала вздох полный отчаяния.
− Ангелина, ты это... - тихо
произнесла девушка. − ...ну... пойми. Я не хотела тебя впутывать... а
теперь еще и Шрам... прости меня... вот...
− Я...
− Подожди, дай мне сказать. Я
поступила с тобой не по закону, нашему закону. Ты мне помогла, а я... Мне
стыдно, пожалуйста, прости меня...
В течение следующих часов Настя
рассказывала мне историю своей жизни. А я слушала и не могла поверить, что
такое возможно. Жизнь девушки так сильно отличалась от моей. И я простила. Не
могла не простить. Всю ночь мы тихо переговаривались. Так было легче - мысли о
еде и холоде отступали на второй план. Не заметила, как уснула.
Меня разбудил звон цепей. По серому
свету, что пробивался из небольшого окна, было понятно, что сейчас уже утро.
″Утро?! Самаэль...″
− Ангелин, − к моей
клетке подбежала Настя, она как-то смогла освободиться от цепей. - Я сейчас...
я открою замок.
Девушка уже полчаса ковырялась в
замке клетки, но безуспешно. За дверью послышались голоса и шаги. Настя удвоила
свои попытки.
− Настя, уходи. Со мной все
будет хорошо, − ″я надеюсь.″ − Беги, пока можешь.
− Ты не понимаешь, что он с
тобой сделает. Это Шрам тогда меня... в четырнадцать лет...
− Уходи, я сказала!
− Ты сможешь переместиться? -
с надеждой спросила девушка, отходя к окну.
− Нет, сил не хватает. Я
слишком устала, но надеюсь, что кое-кто исполнит свою угрозу. Уходи.
Настя хотела еще что-то сказать, но
в двери послышался скрежет ключа, и она стрелой метнулась к окну, открыла его и
выпрыгнула. Поднялся шум из-за исчезновения Шельмы, но меня все же повели к
Шраму. Затолкнули в комнату. Красивая такая комната, с мебелью, коврами на полу
и широченной кроватью.
− Раздевайся, Красотка,
− услышала я голос Шрама, а потом и увидела его самого. Теперь понятно
почему у него такая кличка. Все тело парня (а он был обнажен, полностью) было
покрыто тонкими шрамами, только симпатичное лицо осталось ничем не испорчено.
− Ага, − кивнула. - А
сколько сейчас времени?
− Тебя интересует время? -
удивился Шрам.
− Да. Скажи, пожалуйста,
− и улыбнулась, надеюсь, вышел не оскал.
− Сейчас ..., − начал
говорить парень, посмотрев на часы.
В следующий миг все вокруг
закружилось, и я оказалась в своем кабинетике. Самаэль удивленным взглядом
осмотрел меня. ″Господи! Как же хочется его сейчас расцеловать!″
Снаружи бабахнуло, но мне было все равно. Я с удовольствием воплотила свое желание,
и набросилась на ничего не подозревающего Падшего.
Самаэль не ожидал от меня подобного,
потому что с его стороны не было никаких действий. Ну, каждый, наверное,
удивился бы тому, что девушка, с безумной улыбкой на лице, бросится,
ухватившись руками за шею, и как пиявка присосется к губам. Но потом Падший
обнял меня, прижимая к себе сильнее, ответил на поцелуй. И все. Мир со своими
проблемами и заботами исчез. Как в рекламе йогурта, что часто показывают по
телевизору: ″И пусть весь мир подождет...″ Целовались мы долго,
очень долго и отлипли друг от друга, когда уже стало не хватать воздуха.
Самаэль отстранился, но не выпустил из объятий, заглянул в глаза так, что меня
от этого взгляда в жар бросило. ″Поцелуев мало. Хочу большего.″ И
как только осознала то, что подумала - испугалась. Испугалась собственных
желаний. Падший начал наклоняться еще за одним поцелуем и все мысли вылетели из
головы. Когда его губы были совсем близко, я чихнула. А потом еще раз. И еще. И
еще...
Я заболела. Невыносимо болело горло,
словно я наелась песку, глаза слезились, а платочков не хватало, из-за насморка
голос был такой, что хоть сейчас можно идти озвучивать американские
блокбастеры. Мало того, к ночи поднялась температура - мне было то жарко, то
холодно. ″Эх, сейчас бы маминого малинового варенья и горячего
чайку...″ Но чай закончился, а варенье... Самаэль уже доел. Кстати, он не
бросил меня в таком беспомощном состоянии, и сейчас сидел возле кровати.
− Что это? - Падший удивленно
посмотрел на меня.
− Это бумажки с цветными
картинками - деньги называются.
− Я знаю, что такое деньги.
− Вот и будь умницей, сходи в
аптеку, купи вот это, − написала на бумажке название лекарства и подала
Самаэлю. - Здесь не далеко, за углом. Круглосуточная.
Я ожидала возмущения, ″мол,
как это, Дьявол и пойдет в аптеку″ или чего-то подобного, ждала гневных
взглядов, рыка, скрипа зубами. Не дождалась. Падший поцеловал меня в лоб, взял
деньги, записку и ушел (не переместился, а своим ходом отправился). Уже было
подумала, что на основе температуры у меня галлюцинации начались, но через
пятнадцать минут Самаэль вернулся с лекарством. А дальше нужно было сделать
самое сложное, невыполнимую миссию. Как мне уколоть саму себя? Нет, я могу так
извернуться, но... боюсь.
− Сделай мне укол, −
жалостно попросила Падшего.
− Зачем?
− Температуру нужно сбить, а
таблетки уже не помогают. Вот, держи, − дала в руки Самаэлю шприц с
лекарством.
- Но я не умею, − он посмотрел
на шприц так, словно это какая-то гадость.
- Просто воткни иголку и введи
лекарство, − и приспустила пижамные брюки. - Постарайся попасть вот сюда.
− Симпатично, − хмыкнул
Падший.
− Самаэль, коли! Ай!!!
Больно!!! - соседей точно разбудила.
− Сама сказала, коли, −
невинным голосочком ответил Дьявол.
− Но не так же. У-у-у...
Через несколько минут лекарство
начало действовать и мне захотелось спать. Свернувшись под одеялом клубочком,
закрыла глаза. Услышала как Самаэль прошелся по комнате. Щелкнул выключатель.
Рядом прогнулась кровать, и меня аккуратно прижали к теплому телу. Я не хотела
ни о чем думать, поэтому не стала возмущаться и просто уснула в уютных
объятиях.
11. ″Сюрпризы ко Дню Святого Валентина″
″Четырнадцатое февраля... День
всех Влюбленных... День Святого Валентина... Интересно, как Самаэль
отреагирует, если подарю ему валентинку? У-у-у, ну почему все так сложно...
Почему я не могла влюбиться в кого-то попроще, а не в Дьявола, а? Кто-нибудь,
скажите мне, пожалуйста, почему именно в него? За что? За красоту? Да, Самаэль
очень привлекателен. Эти правильные черты лица, линия губ, идеальное тело и
завораживающие серые глаза. Вообще, как может ангел быть не красивым? За
доброту? Как говорит Иринка: ″Не смешите мои тапки.″ Нет, я не
говорю, что Падший не знает, что такое добро. Просто он так долго играл роль
плохого, что забыл это понятие. Хотя, иногда он показывает свое истинное лицо.
Ведь как еще объяснить его хорошее отношение ко мне (он две недели пока я
болела, был рядом), его поведение во время новогодних и рождественских
праздников, его игры с Ильей... Тогда, за что я его люблю? А может здесь как
раз и действует правило: ″Любят не за что-то, а вопреки.″ Люблю его
вопреки тому, что Зло нельзя любить, вопреки здравому рассудку, ведь по всем
законам я должна ненавидеть Дьявола, вопреки его поступкам - оправдывая тем,
что это всего лишь работа, вопреки всем - ведь вижу в Самаэле что-то особенное,
дорогое для меня... Не важно за что или вопреки, главное, что я его люблю. А
вот, что ко мне чувствует Падший? Помнит ли он что такое Любовь? Может ли он
любить, или спрятал эти чувства очень глубоко в себе?..″
