Для человека трезвого, необкуренного, и об этом Слепой прекрасно знал, подобные вечеринки в принципе безопасны. Участвовать в коллективном соитии даже ради успеха задания Слепой не собирался, хотя и отлично понимал, что присутствовать в одежде на подобном мероприятии — то же самое, что оставаться трезвым в компании собутыльников: все будут воспринимать тебя или как стукача, или, в лучшем случае, как больного. Ему, опять-таки, хотел он того или нет, нужно было во что бы то ни стало всем своим видом убедить присутствующих, что он больной. Темные очки и одетый под сорочку и пиджак жесткий корсет помогли ему реально подтвердить придуманную на ходу легенду. Когда потные девицы у входа начали стягивать с него одежду, он, делая вид, что заикается, попросил провести его в кабинет начальника, которого, точнее, которую уже по его просьбе предупредил один из охранников. Начальница, стройная, усердно молодящаяся стриженая брюнетка слегка за пятьдесят в довольно откровенном полупрозрачном вечернем платье, привстала ему навстречу и предложила сесть.
— Меня предупредили, — сказала она, не скрывая сочувствия. — Вы герой войны, и…
— Да, — кивнул Слепой, — денег у меня много, но здоровье они мне не возвращают. Я плохо вижу, и единственная моя радость — это слышать звуки и вдыхать ароматы любви…
— Но вообще-то у нас не принято. И участники вечеринки могут быть против… Но мы можем попробовать… — пожала плечами дама.
— Давайте попробуем, — попросил Слепой. — Все происходит в полумраке. И не думаю, что кто-то будет возмущаться. Ведь главным для всех будет сам процесс… А кто за ним наблюдает, это дело второе…
— В общем-то да… — пробормотала дама.
И как раз в это время зазвонил ее мобильный.
— Да, Нонна, я слушаю, — проговорила дама в трубку. — Хорошо. Я поняла. Гарик от тебя. Сейчас попрошу, чтобы его пропустили.
Дама поднялась из-за стола и сказала Слепому:
— А вы можете идти в зал.
Слепой поклонился и медленно пошел в сторону зала, который скорее можно было назвать спальней.
Вдоль стен стояли широкие диваны, и на каждом слышались или стоны, или гортанный смех, всхлипывания. В полумраке можно было заметить, что кто-то предпочитает заниматься любовью под простыней, кто-то перед зеркалом. Но надо понимать, что если все они менялись партнерами, то за ночь можно было попробовать всего.
Одна из женщин встала и, чуть пошатываясь, пошла к выходу, прямо на Слепого. Она была или пьяна, или находилась под действием наркотика.
— Ты куда?! — возмутился мужской голос.
— В туалет! — сказала она.
И тут же из другого угла послышался грязный мат.
— Че стоишь, раздевайся! Или помочь? — сказала, проходя мимо Слепого, женщина и толкнула его голым задом.
В комнату вошел охранник, на нем были лишь ярко-красные стринги. Его накачанное, лоснящееся, загорелое тело могло возбудить кого угодно. Не успел он переступить порог, как женщины завизжали:
— Иди к нам!
— К нам, к нам иди, Бобби!
Охранник приветливо помахал рукой и объявил:
— Гарик пришел.
Мужчины потянулись к одежде. Слепой думал, они собираются одеваться, но, как оказалось, они просто искали деньги.
В комнату вошел невысокий черноволосый паренек в очках. Он снял с плеч разноцветный рюкзачок, и тут же входные двери распахнулись настежь и в комнату ворвались люди в камуфляже и закрывающих лицо шапочках-масках.
Слепой успел метнуться в угол, где за шторой оказалась ниша. Там ни жив ни мертв от страха стоял парень с видеокамерой, а у него за спиной светилась над дверью надпись «Запасной выход». Слепой выбежал на улицу и угрем скользнул за как раз закрывающуюся дверь соседнего подъезда. Но, как оказалось, не один он воспользовался ею для того, чтобы переждать облаву. У стены стоял, поправляя брюки, один из участников оргии — приятной и довольно интеллигентной внешности мужчина.
Он поднял на Слепого взгляд и, покачав головой, улыбнулся:
— А я думал, что ты стукач, что это ты их вызвал. А ты тоже драла дал.
Слепой, не зная, что ответить, пожал плечами.
— Ты на колесах? — спросил незнакомец.
— На колесах, — кивнул Слепой.
— Подвезешь?
— А куда тебе?
— Сначала в бар, а потом подумаю.
Он прислушался и выглянул на улицу.
— Темно и тихо, — прокомментировал он.
— Ладно, я сейчас подгоню сюда машину, — сказал Слепой.
Возле входа в клуб было тихо. Похоже, парни в камуфляже как неожиданно явились, так же неожиданно и исчезли. Слепой подошел к своему серебристому «фольксвагену», огляделся, сел за руль и подъехал к подъезду. Его случайный знакомый тут же вышел из подъезда и устроился на переднем сиденье.
— Спасибо, — кивнул мужчина и, протягивая руку, представился: — Дмитрий.
— Глеб, — кивнул Слепой и, заводя мотор, спросил: — Куда тебя подвезти?
— Я же говорю — в какой-нибудь бар. Стресс снять надо. Здесь неподалеку есть такой «Бекар», — сказал Дмитрий и добавил: — Они с этой наркотой ошизели. То гадость какую-то в оборот пускают, то налеты устраивают. Это же они из-за наркоты! Я заметил, что стоило охраннику про Гарика сказать, и они налетели, как коршуны.
— А кто такой этот Гарик? — поинтересовался Слепой.
— А ты, видно, в первый раз у них был? — спросил Дмитрий. — Я так и понял. Ты же даже раздеться не успел. Я тоже здесь нечасто бываю. Но Гарика знаю. Он наркотой контингент снабжает. Ты же заметил, он как появился, так эти маски-шоу и налетели. А мне светиться в таких заведениях не резон. Мне за кордон летать надо.
— Бизнесмен, что ли?
— Да нет… Врач я…
— И что лечишь?
— Да это и лечу…
— Что «это»? — уточнил Слепой.
— Наркозависимость… Если надо, обращайся, — сказал мужчина и протянул Слепому свою визитку.
Слепой мельком взглянул и лишь покачал головой. На визитке на европейский манер, без отчества, было написано: «Доктор медицинских наук Дмитрий Шевченко». Было похоже, что это был именно тот самый доктор, о котором ему говорила Лара, тот самый, что пытался безуспешно вылечить ребят, которые наглотались экстази.
— Ну так как, зайдешь со мной? Я проставляю, — сказал доктор Дмитрий Шевченко, — а то одному тут сидеть тошно мне будет…
— Ну, давай посидим, — как бы нехотя согласился Слепой.
Людей в баре уже почти не было, и им тут же налили текилы.
Они устроились за одним из столиков, и Шевченко, прежде чем сделать первый глоток, чокнулся и произнес тост:
— Ну что ж, за знакомство! И за наше чудесное спасение!
