К текиле официант принес солонку и тонко нарезанный лайм. Шевченко тут же отправил один ломтик в рот и, чуть скривившись, заметил:
— Да, «Бекар» оправдывает свое название… Ты вот музыкой занимался?
Слепой, тоже сделав несколько глотков, неопределенно пожал плечами.
— А я когда-то занимался. Серьезно. Мать заставляла. Так вот, бекар — это такой знак, который съедает, аннулирует и диезы и бемоли. И нота, какой была, такой и остается! Ну вот мы с тобой сейчас выпьем текилы, и сегодняшнего вечера как и не бывало. Жалко только, что проблему так не решить. Проблема, как была, так и останется…
— А в чем проблема, если не секрет? — спросил Слепой.
— В чем проблема… — повторил Шевченко и спросил: — А ты сам кто по профессии?
— Военный отставник.
— Пенсионер, что ли? — уточнил Шевченко.
— Да что-то вроде того, — пожал плечами Слепой.
— Да. Вас рано на пенсию отправляют. Но и работы для вас полно! Ты бы в охранное агентство устроился. Или к богатому боссу. Неплохие бабки можно получить…
— Ну, вот немного осмотрюсь, может, и устроюсь, — кивнул Слепой.
— Это ж не то что я. Наркотики, наркоманы и наркоманши… — горько вздохнул Шевченко. — У меня-то и семьи, может, поэтому нет. Вот по клубам хожу… Думаешь, я извращенец какой?! Просто за день на такое насмотришься, что свет становится не мил… А там ощущения острые. И, опять же, адреналин.
— Ну и как дела с наркотиками? Ты же, как я понимаю, лечишь наркоманов?
— Пытаюсь…
— Получается?
— Изредка… — вздохнул Шевченко.
— А что ты думаешь про эти таблетки, которыми в Москве молодежь траванулась?
— Вот про эти таблетки я тебе много чего могу рассказать, — оживился Шевченко. — Сейчас выпьем еще чуток — и расскажу.
Он залпом допил текилу и, насыпав прямо в рот щепотку соли, отправил в рот еще ломтик лайма.
— Я же, можно сказать, здесь, у нас, единственный толковый спец по наркотикам. Я пытался вылечить этих идиотов…
— Ну и?
— Ну и… Они идиотами были, идиотами и остались. Повреждена кора головного мозга. Будут в психушке жизнь доживать… Да были бы хоть тихие… Домой можно было бы отпустить. А то полный завал. Совсем себя не контролируют. То в отключке, то вдруг резкий перепад — приступ агрессии, готовы крушить все подряд.
— А что за наркотики они принимали? — спросил Слепой.
— Экстази… но…
— Что «но»?
— Но изготовлены были эти таблетки крайне неряшливо.
— Откуда ты знаешь?
— Химик знакомый сказал, Пал Палыч его кличут. Говорят, в девяностые тоже нечто подобное кто-то химичил. Но там вроде как качество повыше было. И эксцессов подобных не было. Но я тебе могу сказать как специалист: даже один раз нюхни или вколи дохлой дури — и все, мозги поплыли… Наш мозг — это такая тонкая субстанция…
— Так что, лучше пить? — спросил Слепой, кивнув на пустой стакан из-под текилы.
— Нет, — покачал головой Шевченко, — и пить плохо, очень плохо. Алкоголь — тоже наркотик. Но к нему организм человека за многие столетия как бы адаптировался. А наркотики… они убивают скорее, чем алкоголь, особенно синтетика… да еще некачественная…
— Так, может, эту гадость производят те же люди, что в девяностые ее делали? — высказал предположение Слепой.
— И что из того, — пожал плечами Шевченко, подзывая официанта. — Мне бы найти, чем эту гадость из организма вывести. А думать, кто и где ее производит, — это не мой профиль…
— Дай мне телефон своего Пал Палыча, может, я его разговорю, — попросил Слепой.
— Тебе? Телефон Пал Палыча? Погоди… Я еще не знаю, можно тебе доверять или нет… — сказал Шевченко, глядя в глаза Слепому, и заказал подошедшему официанту еще текилы.
— Ладно… — согласился Слепой.
— Вот скажи, зачем тебе телефон Палыча? Ты же не химик, не врач… И не наркоман…
— Я выйду на этих гадов, что наркотики делают, народ травят. Я же служил в армии, а бывших военных не бывает. Я все сделаю, чтобы уничтожить тех сволочей, которые убивают людей!
— Эй, ты… потише… — оглянувшись, испуганно попросил Шевченко.
— А че тише! — начал нагнетать обстановку Слепой. — Ты че, боишься?!
— Боюсь, — кивнул Шевченко. — Очень боюсь. Ты даже не представляешь, какие люди за этим всем стоят.
— За чем? — изумился Слепой. — За этими таблетками? Да за ними, я уверен, шушера какая-нибудь стоит…
— Ну, тут, может, ты и прав, — кивнул Шевченко. — Люди посерьезнее и товаром посерьезнее занимаются. Я о наркотиках тебе много чего рассказать могу.
— Что, пробовал, что ли? — в лоб спросил Слепой.
— Какая разница… Сегодня наркотики расползаются по Москве и по всей России страшнее, чем раковая опухоль. И среди богатых, и среди бедных… Зайди в любой бар, у тебя только спросят: тебе расслабиться или ускориться? Те, что победнее, добывают маковую соломку или дезоморфин, крокодил. От него, я это видел своими глазами, совсем еще молодые пацаны и девчонки гниют заживо. Ну а те, у кого водятся деньжата, нюхают кокаин, герычем балуются… Есть так называемый общественный центр по борьбе с наркотиками, мне тоже случается в нем бывать. Так теперь они знаешь чем занимаются?.. Проверяют учебные заведения на предмет употребления студентами наркотиков. И знаешь, в МГИМО кокаинщиков пруд пруди… Еще бы! Папаши богатые. Деньжат отпрыскам отстегнут, а сами за кордон свалят. А эта детвора безмозглая, вместо того чтобы учиться, дурью мается.
— Ты с такой уверенностью об этом говоришь… — удивился Слепой.
— Что делать, факты — упрямая вещь! — вздохнул Шевченко. — У них новый тестер появился. Устанавливаешь в унитазе или писсуаре и получаешь результат. Сами добровольно они, может, и не пойдут проверяться. А тут раз-два — и все об этих мажорах известно!
— Но там же не только мажоры учатся…
— Ну да, но деньги тянуть удобнее из тех, кто их имеет или чьи родители их имеют. Но я тебе скажу, не только ради денег это все делается… Не только…
— А ради чего еще?
— Да у того, кто хотя бы несколько раз наркотики попробовал, воля притупляется. Им легко управлять. И алкоголиками легко управлять, и наркоманами. Ими легко управлять, им легко внушать любые идеи. Они становятся членами стаи… Но и это еще не все…
— Я смотрю, ты досконально изучил проблему… — покачав головой, заметил Слепой.
— Досконально не досконально, а кое-что понял… Дети знаменитых и богатых родителей под наркотой удивительно легко включаются во всякие сомнительные предприятия.
— В смысле?
— Да фотографируют, на видео снимают их в непотребном виде, а потом грозят им самим или родителям, что в Интернет выложат. На каждого такого ребенка, если его всю жизнь за ручку мама не водит, обязательно есть такого плана компромат… Вот тебе и мажоры…
