— Да, если можно, — кивнул Слепой.
— В подробностях? — уточнила Муха.
— В подробностях, — подтвердил Слепой.
— Ну, это будет тогда стоить дороже! Говорят, что тот, кто владеет информацией, владеет миром! Так что информация сейчас очень дорого стоит. А если она тебе нужна, то…
Муха хотела еще что-то сказать, но Слепой уже достал двадцатидолларовую бумажку и протянул ее Мухе.
— Столько хватит? — спросил Слепой.
— Ну да… — кивнула Муха, пряча бумажку в карман брюк, и задумчиво добавила: — Или нет?..
— Ты рассказывай, Муха, видишь — человек торопится, — подогнал Боб.
— А что именно вас интересует? — серьезно спросила Муха.
— Вы знали того мужчину, которого вчера избили до смерти? — спросил Слепой.
— А ты ваще кто?! — спросила Муха. — Че ты ходишь и все вынюхиваешь? Боб, он кто?
— Муха, это наш человек! Он не из полиции. — успокоил ее Боб. — Расскажи ему все, что он просит. Ему для дела надо.
— Ладно. Не вопрос, — пожала плечами Муха и попросила: — Только дайте женщине закурить!
Слепой достал из кармана и протянул ей пачку сигарет, а потом дал прикурить. Выпустив несколько колец дыма, Муха наконец сказала:
— В общем, того, которого мы забили, американца, я позже узнала. А второго я под фонарем хорошо рассмотрела, пока он с Бобом базарил. Так вот, второго я еще в девяностые знала. Как знала… Ну, проходил он по делу одному. В общем, засудили его. Наверное, откинулся он.
— А что за дело? — уточнил Слепой.
— Да наркоту синтезировали химики… Я тогда только травкой баловалась, но мощно всем интересовалась. По журналистскому своему роду деятельности.
— Вы что, журналистка?
— Да что-то вроде того, — покраснела Муха и продолжила: — Так вот, их там несколько было организаторов. Но чалиться одного его отправили. Его звали… ага… Его звали Федор Лущик. Точно. Федор Лущик.
— А второй?
— Американец? Ну с этим у меня ваще личные счеты. Кто его, может, за собаку пинал. А я исключительно за свои загубленные ноги.
— В смысле? — опешил Слепой.
— В смысле и без смысла… — вздохнула Муха. — Появлялся он уже здесь, на вокзале, года два назад. Пробники крема бесплатно раздавал. Помажешь — и все волосы на ногах отвалятся. А у меня ноги волосатые были. Дай, думаю, попробую.
— И что? — уточнил Слепой.
— Да вот что! — сказала Муха и закатала одну штанину.
Вся нога до колена была покрыта тонкой в кровоподтеках кожей с рубцами.
— Все волосы вместе с кожей слезли… — пробормотала Муха и заплакала.
— А я и не знал, — растерянно произнес Боб.
— А еще скольким людям он этот крем впарил! Да и теперь он, я уверена, сюда не с пустыми руками заявился!
— А сумки вы их не видели? Большая такая… — начал Слепой.
— Сумка ниче! Годящая сумка! На колесиках, — покачала головой Муха, выливая себе из бутылки последние капли.
— Так где их сумка? — спросил Слепой.
— У меня, — сказала Муха. — Я в ней бутылки буду таскать сдавать!
— Она что, пустая была? — спросил Слепой.
— Ну да! Там полно было коробочек всяких. Но я их на мусорку высыпала. Вот только одну себе оставила. В такой соль хорошо хранить! — заявила Муха, копаясь в пакете, из которого в конце концов извлекла пластмассовую баночку с ярко-зеленой наклейкой.
— Она пустая? — спросил Слепой.
— Да нет, я еще ее не опустошала, — сказала Муха и добавила: — Но если хошь ее взять, только за дополнительную плату!
— Это конечно! — кивнул Слепой, протягивая ей еще десять долларов.
— Я ж говорю, кто владеет информацией, тот владеет миром! — сказала Муха и предложила: — Один вопрос можешь задать бесплатно. Но ровно один!
Слепой задумался, а потом спросил:
— А куда второй, Федор Лущик, делся, ты не заметила?
— Заметила, — кивнула Муха. — Он в такси уехал.
— Ладно, спасибо! — кивнул Слепой.
— Знаешь, мне бы еще сигаретку, — попросила Муха.
Слепой отдал ей почти полную пачку и вежливо кивнул, потом пожал руку Бобу, который опять впал в задумчивость.
— Ну что, все узнал, что хотел? — спросил Боб.
— Ну, что узнал, то узнал… — покачал головой Слепой и спросил: — Может, и тебе заплатить?
— Ну если только на поминки по Лэсли, — пожал плечами Боб, — а так с друзей я денег не беру.
Слепой протянул ему двадцать долларов и направился к метро.
С молодым, подающим надежды ученым-химиком Павлом Стрельниковым Слепой познакомился в ходе одного давнего своего не самого простого расследования. Так получилось, что Слепой спас Павлу жизнь, поэтому тот всегда готов был оказать ему любую услугу.
Павел оборудовал себе лабораторию в бывшем отцовском гараже, и Слепой был уверен, что сейчас найдет его именно там.
Павел действительно, несмотря на летнюю жару, в надетом на голое тело белом халате сидел в своем гараже за заставленным пробирками и колбами столом.
— Не боишься, что к тебе антитеррор нагрянет? — поздоровавшись, спросил Слепой.
— Да мы с антитеррором — лучшие друзья! — улыбнулся Павел. — Если они не могут определить, что там где намешано, ко мне бегут. Я всегда, если могу, помогаю. Вы же помните, я безотказный.
— Помню, помню, — кивнул Слепой, — потому и пришел.
Коробочка с белым порошком Павла весьма заинтересовала. Он прочитал надпись на ярко-зеленой этикетке и пожал плечами:
— Ну, все понятно! Даже без анализа вам скажу — это американская самоделка, так называемые пищевые добавки. Они их назначение по-разному указывают. То для похудения, то для поумнения…
Павел говорил, ловко манипулируя пробирками, и, произведя несколько операций, улыбнулся:
— Ну вот, что и требовалось доказать.
— А что требовалось доказать? — поинтересовался Слепой.
— То, что в эти добавки входит некоторое количество синтетических наркотических веществ, которые вызывают привыкание. Человек, один раз попробовавший эту добавку, подседает на нее навсегда. В малых дозах это может и ничего. Но в больших чревато… — объяснил Павел.
— Спасибо, — кивнул Слепой и попросил: — Ты не мог бы мне написать формулы основы этой добавки и того наркотика, который входит в ее состав.
— С дорогой душой, — кивнул Павел, вырывая из блокнота листок.
— Ты бы куда-нибудь на речку покупаться съездил, — предложил ему Слепой.
— Не могу, — пожал плечами Павел, — спецзаказ.
