Магическое шоу во внутреннем дворе Академии было подготовлено студентами старшего курса: фейерверки, проекции иллюзионных картин и в завершение – дуэли между стихийными магами, во время которых зрителей беспрестанно осыпали то снопы искр, то ледяные осколки, то вздёрнутые из-под ног земляные комья.
Инспектор остался очень доволен: во время зрелища он успел незаметно для всех просканировать при помощи кристалла большую часть новобранцев, расположившихся под деревьями прямо на траве, и уловил несколько остаточных вибраций от применения тёмной магии, разбавленную эльфийскую кровь, а также странное, ни на что не похожее явление. Одна из юных девиц, что расположилась под кустом на скамеечке в компании темнокожей подружки южных кровей, как будто бы и вовсе не излучала никакой магии, хотя была определённо студенткой, судя по наколотому на платье синему банту первокурсницы.
Подобравшись как можно ближе к кусту, Вайс активировал в кармане кристалл и записал в его память подозрительное явление. Вполне возможно, что излучение всё-таки было, но имело незнакомую природу, а потому он, много лет уже бумагомаратель, а не практик, попросту не смог расшифровать его. Специалисты-искатели разберутся, его дело – фиксировать и доносить куда следует. Всё складывалось как нельзя лучше. Задача по проверке Академии была почти выполнена, и инспектор решил немного расслабиться.
– Вы не жалуете Орден Искателей, это всем известно, – как бы между прочим проронил Вайс, возвращаясь к изумрудным глазам.
Графиня Агата смотрела на него прямо, отчего становилось не по себе. Он не любил женщин, которые были выше его ростом и не опускали ресниц при разговоре. Хотя златоглазая эльфийка наверняка была из того же теста.
– И вы бы не жаловали того, кто убил вашу супругу, разве не так? – произнесла она.
Филип Вайс вспомнил Каролину и заколебался, теребя трубку. Провокационные вопросы нравились ему ещё меньше, чем пронзительные взгляды.
– Отдел магического контроля относится к Университету, а не к Ордену, ваша светлость, – напомнил он, получив в ответ ледяную снисходительную улыбку. – Мы ведь только следим за тем, чтобы соблюдались установленные правила.
– Эти правила установлены людьми, имеющими весьма отдалённое представление о настоящей магии, – ядовито сказала Агата.
– Отчего же? Например, я и сам выпускник Сюр-Мао, факультет целительства, – инспектор чуть поклонился.
– Где практиковались? – запросто поинтересовался Тэрон, всё так же придерживая каменную графиню за локоток длинными цепкими пальцами.
– В столичном госпитале, – пожал плечами Вайс.
В зале заиграла музыка, положив конец напряжённому разговору. Ректор увёл опасно сверкающую глазами статую в танцевальный зал, отчего Филип сразу вздохнул с облегчением. Тщательно вытряхнув и спрятав трубку, инспектор поискал глазами усатого профессора... и обомлел. Лысоватый профессор накручивал на палец ус и лучезарно улыбался стройной девушке в пышном жёлтом платье. Её воздушные светлые волосы были завиты в крупные кудри, что струились по обнажённым плечам, а под искусно перевитыми на висках тончайшими косами покачивались сверкающие серёжки в эльфийских, демон раздери, ушах! Он знал это совершенно точно, несмотря на то, что причёска тщательно скрывала сей факт.
– Моя выпускница Тесса, – представил девушку цветущий до самых ушей мистик. – Готовит теперь зелья в графском замке, необычайная искусница.
На Филипа Вайса посмотрели пронзительные нахальные глаза, и он проглотил язык.
– Вы танцуете, инспектор? – поинтересовалась девушка, пальчиком смахнув с его камзола прилипшую крошку табачного пепла.
– Ох, да-да, конечно, – промямлил он, пытаясь было засунуть руку в карман и прикоснуться к регистрирующему кристаллу.
Ночь растворилась в обволакивающем золотом тумане. Время от времени Филип делал бесплодные попытки вынырнуть из одолевшего его безумия, но в её присутствии это не представлялось возможным. Они танцевали. Пили вино. Смеялись. Снова танцевали. Тесса слушала его безыскусную болтовню с удивлением раскрыв маленький розовый рот и после неизменно хохотала, одаривая его незаметными прикосновениями, от которых кровь его буквально вскипала в жилах и приливала к известным местам с такой силой, что он едва дотерпел до окончания бала.
– Позвольте проводить вас к «Серой белке»? – промурлыкала эльфийка, склоняя белокурую головку на его плечо.
Филип Вайс протестующе замотал головой – он желал бы выглядеть джентльменом и провожать понравившихся девушек, а не наоборот.
– Понимаю, – прошептала она. – Инспектор в компании девушки из Академии... Что ж, тогда я пойду вперёд и буду ждать вас в вашей комнате, идёт?
Он ничего не соображал, а потому молча протянул ей ключ с деревянной биркой, обозначающей номер покоев. Тесса оставила на его щеке влажный поцелуй и исчезла во мраке ночи.
***
Вино продолжало весело шуметь в голове, тело испытывало невероятную лёгкость и желание бесконечно следовать за мелодией танца, кристаллы и протоколы были отодвинуты в то неприятное утреннее будущее, что неизменно следовало за вечерним алкогольным излишеством, а потому инспектор и сам не заметил, как оказался у «Серой белки». Всё ещё приплясывая, он задрал голову и попытался отыскать в чёрном небе луну, которой поклонялись бесстыжие эльфийки. Луны не было, должно быть, она тоже спряталась за Вечными горами или затерялась в лесу, где её сожрали неведомые бестии.
Неведомая бестия, да, подумал Вайс, толкая дверь комнаты и изумлённо уставившись на расположившуюся в кресле девушку. Это было уже слишком. То есть, в приправленных вином и её касаниями фантазиях она действительно могла оказаться в его номере, более того – он сам отдал ей ключ. Но всё же он не был готов к такому крутому повороту событий. Тесса смотрела на него с лёгким прищуром, как дикая кошка.
– Ты, – только и сумел выдохнуть он прежде, чем его захлестнула неодолимая волна желания.
Кинувшись к эльфийке, он стиснул её так, что она испуганно пискнула, а после ловким движением вывернул руки ей за спину как заправский искатель. Несмотря на годы кабинетной жизни, тело ещё помнило приёмы, которым обучали его в юности. Девчонка испуганно дёрнулась, и он с удовольствием отметил, как сладко вздрогнуло всё её тело. Грубо подтащив негодницу к кровати, Вайс толкнул её на покрывало и тут же навалился сверху, не оставляя возможности для маневров.
– Будешь знать, как дразнить меня, эльфийская дрянь! – прорычал он ей в лицо, не узнавая собственного голоса.
В голове заклубился тёмный дурман, контролировать который было невозможно. С одной стороны, всё ещё оставалось вбитое в голову отвращение к остроухим нечестивцам, с другой фонтаном билась потребность немедленно стать обладателем этой белобрысой красотки, показать ей, что её игра зашла слишком далеко. Филипу ни разу в жизни не доводилось брать женщину силой, в этом не было прежде никакой необходимости, но дьявольский Трир и его обитатели пробудили в нём не просто дух искателя, но дух настоящего охотника. И добыча билась сейчас в его руках, безуспешно пытаясь вырваться. Это возбуждало ещё сильнее.
