Когда через некоторое время благоухающая розами Ефросинья появилась на кухне, завтрак был в самом разгаре.
– О, какая красавица к нам пришла! – воскликнул Михал Михалыч. – Проходи, садись. Кашу гречневую уважаешь? Давай тарелку. Сейчас маслицем подсолнечным сбрызнем – объедение! Бери хлеб, Кузя тебе чая нальет, – он сделал знак, и крупный рыжий кот тут же протянул козе большую белую чашку с весёлыми ромашками на боку.
– Тихон рассказал мне про твои мытарства. Бедная ты, бедная. Но ничего. Есть у меня идея, куда тебя пристроить. Это правда, что ты умеешь петь и танцевать?
– Угу, – кивнула коза, пытаясь побыстрее проглотить наваристую, невероятно вкусную кашу.
– Ты ешь, ешь, – подбодрил её Михал Михалыч. – Не торопись. Сейчас подкрепишься, передохнёшь, и поедем с тобой в Цирк на Цветном бульваре. У меня там друг работает. Давно ищет себе партнёра для номера, а ты, похоже, как раз подойдёшь – красавица и наверняка умница.
– Вы не сомневайтесь, я очень умная! – подтвердила Фрося.
– Прям-таки очень?
– Честное слово. Меня в Англии за мой умище министром выбрали. А еще я в журналах печаталась и даже выпустила целую книгу советов!
– И много советов там было? – заинтересовался хозяин квартиры.
– Всего один, зато на все случаи жизни, – серьёзно сказала коза: – «В любой сложной ситуации спрашивайте, что делать, у козы Ефросиньи».
Вся компания, сидевшая за столом, покатилась со смеху.
– Вот спасибо тебе, Тихон! – сказал Михал Михалыч, вытерев слёзы, выступившие от хохота. – А уж как тебе Бимбом будет благодарен!
– Кто это – Бимбом? – спросила польщённая Фроська.
– Мой ученик и очень хороший человек. А сейчас отдыхай, я тебе в комнате постелил. Вечером поедем знакомиться.
Он проводил Фросю в комнату, помог ей устроиться на небольшом диванчике, закрыл шторы и тихо вышел. Ефросинья моментально заснула.
Проснулась она под вечер. Из кухни доносился звон тарелок, глухо фыркал водопроводный кран – видимо, звери мыли посуду. Хозяин квартиры в прихожей разговаривал с кем-то по телефону.
– Говорю тебе, Сережа, это настоящий самородок! Уж ты мне поверь. Такие репризы можно делать, что я тебе даже завидовать буду. Хоть в цирк возвращайся. Сейчас она отдохнёт, и мы к тебе на метро приедем. Ты ведь сегодня во втором отделении выступаешь?
Фрося сладко потянулась. «Это я – самородок!» – довольно подумала коза. Она полежала ещё немного, наслаждаясь мягкой и тёплой постелью, потом встала, аккуратно застелила диванчик и вышла в коридор.
– Вот, проснулась твоя актриса, – радостно сообщил в трубку Михал Михалыч. – Жди нас!
Он положил телефон и ласково погладил козу по головке:
– Я обо всём договорился. Иди обедай. Василиса тебе щей нальёт, потом надевай сарафан и поедем с тобой в цирк. Ты в метро уже успела побывать?
– Нет. Но я читала книжку про разные станции.
– Ишь ты, книжку! – восхитился Михал Михалыч – Ну а сегодня увидишь метро собственными глазами. Это сказка!
И не соврал добрейший Михал Михалыч. Метро поразило провинциальную козочку в самое сердце. Станция, на которую они спустились, была похожа на сказочный дворец. Фрося восторженно смотрела вокруг. Пройдя через турникеты, они спустились на платформу. Здесь было ещё красивее, но очень уж многолюдно. Фрося на минуту зазевалась, рассматривая мозаичное панно на стене, и тут же потеряла из виду Михал Михалыча. Она подпрыгнула, затем влезла на низкую мраморную скамейку и попыталась оглядеться. В проёме арки на другом конце станции она увидела красный рюкзак с надписью: «Россия» – точно такой же, как у Михал Михалыча! Фрося стала пробираться через толпу. Подъехал поезд, распахнулись двери. Человек с рюкзаком пропустил выходящих пассажиров и вошёл в вагон.
– Михал Михалыч! – закричала Фрося и отчаянно рванула следом.
Она вскочила в переполненный поезд, и двери захлопнулись, чуть не прищемив подол её сарафанчика.
Поезд стал набирать скорость. Фрося, то и дело извиняясь, начала ввинчиваться в толпу стоящих пассажиров, пробираясь к знакомому рюкзаку. Наконец она очутилась рядом с ним и аккуратно потянула за лямку.
– Что такое? – вежливо поинтересовался у неё незнакомый молодой парнишка. – Вам что-то нужно?
– Боже мой… – пролепетала коза. – Рюкзак… такой же… Мамочки…
– Что случилось? – ещё раз спросил молодой человек.
– Извините, – проблеяла Фрося и двинулась к дверям.
На следующей станции она вышла, села в поезд, идущий в обратном направлении, и вернулась на мраморно-золотую станцию. Там она стала бегать, звать Михал Михалыча, но среди всеобщей суеты и шума найти потерявшегося друга было нелегко.
В конце концов Фрося села на перроне у самого въезда в туннель и заплакала. В это время на станции остановился очередной поезд. Рядом с Ефросиньей открылась дверь кабины, и появился машинист.
– Привет. А ну перестань рыдать! Рельсы заржавеют! – с улыбкой обратился он к Ефросинье.
– Извините, – всхлипнула Фрося, – я просто потерялась, и вот…
– Потерялась… В метро это бывает. Что же ты взрослого за руку-то не держала? – сказал машинист. – Ну давай запрыгивай. У нас линия Кольцевая – покатаемся, поищем и, может, найдём кого ты потеряла. Только пообещай не плакать. У меня приборы, они сырости не любят.
– Ух ты! А можно? – Слёзы моментально высохли на козьей мордочке. – А вы мне порулить дадите?
– Нет, – усмехнулся машинист, – порулить не дам, а вот станции объявлять – пожалуйста. Как раз автомат барахлит. Ну что, поехали?
Повеселевшая Фроська вскочила в кабину, захлопнула дверь и взяла в руки микрофон. Машинист протянул ей листок с названиями станций и дал сигнал отправления.
– Осторожно! Двери закрываются, – объявила коза. – Следующая станция «Краснопресненская»!
Поезд свистнул и пополз в тоннель.
