– Их Ксения взяла, – «обрадовала» меня Наташа. – Иди к ней. А тебе зачем?
– Интервью расшифровать.
– А-а-а… Слушай, может, пусть Ксюша сама и расшифрует? Ты же никогда этим не занималась.
– Нет уж, – хмыкнула я. – Сама буду. Когда-то же надо начинать.
– Ну смотри, если тебе нужен лишний геморрой…
Эх, придётся всё-таки идти к Ксеньке. Как ни хотелось оттянуть объяснения с подругой, но беды, как говорится, не миновать. Спрашивается, зачем ей понадобились мои наушники?
Я нехотя вылезла из-за стола и медленно направилась к двери.
– А, Саш, – вспомнила Марина, – Марь Семённа просила тебя, как придёшь, зайти к ней.
– Зайду, – буркнула я.
– Ты чего такая злая сегодня, Саш? – удивилась Наташка.
– Обыкновенная, – пожала я плечами.
Зря Мария Семёновна говорила, что нет во мне артистических талантов, вон как я умею прикидываться! Похвалив себя за хорошую игру, я двинулась дальше.
– А, Саш, – Наташка переглянулась с Мариной, – тебя ещё и Софа искала.
– А этой что надо? – грубо спросила я.
– Вот сама у неё и узнай, – загадочно хихикнули девчонки.
– Да ну её! – махнула я рукой.
Я нашу Софу всерьёз не могу воспринимать. У этой девчонки не мозги в голове, а разноцветные хлопушки, какая взорвётся в следующий момент – не знаешь…
Глава 8
Чтобы дойти до наших журналистов, нужно сначала миновать кухоньку, расположенную в отдельной, довольно уютной, нише, свернуть направо, пройти через галерею, в которой я вчера так удачно приложилась головой, и выйти в ещё один блок, в котором располагаются комнаты наших верстальщиков и журналистов. Что касается Марии Семёновны, то она обитает на первом этаже, рядом с кабинетом шефа. Я на минуту задумалась. То ли сразу к Ксеньке бежать, то ли спуститься к главному редактору? Пересилила моя врождённая ответственность и уважение к начальству.
Первой, кто встретился мне на первом этаже, оказалась Настюха. Она с задумчивым видом сидела на диванчике в холле, прихлёбывала что-то горячее из своей огромной жёлтой кружки и болтала ногой.
– Привет, Насть! – улыбнулась я секретарше. – А ты чего это тут сидишь?
– У шефа важный разговор! – прошептала Настя, кивая на закрытую дверь директорского кабинета.
– А-а-а… – заинтригованно протянула я.
Мне стало жутко любопытно. Зимин вообще был загадочной фигурой для меня. Вот уже год, как я работаю в издательстве, а ещё не поняла, что он за человек. Мне кажется, и никто из наших не мог похвалиться большей осведомлённостью. Даже Настька и Мария Семёновна. Хотя наша редакторша, как правая рука великого и грозного, должна была хоть что-то знать про шефа, но, по-моему, и она пребывает в неведении.
– А кто у него там?
– Вольский!
– Сам? – ещё больше заинтересовалась я. – Как это он снизошёл до нас?
– Сама удивляюсь!
– И давно они заседают?
– Уже час точно, – взглянула на наручные часики Настасья.
– Час? – удивилась я.
Значит, когда шеф просил меня поработать с книгой Вольского, тот уже сидел в его кабинете? Странно, очень странно. Почему меня это удивило, я и сама не могла понять, но было что-то в этом обстоятельстве необычное. Я подошла ближе к двери и прислушалась. Увы, с той стороны не раздавалось ни одного звука.
– Ты чего, Саш? – озадаченно посмотрела на меня Настя.
– Да так, – неопределённо ответила я. – Насть, ты не знаешь, Мария Семёновна у себя?
– Вроде да, – Настя отхлебнула из кружки. – Слушай, Саш, ты же у Серебрякова была, я совсем забыла! Натаха рассказывала, он жуткий красавчик и бабник, она тут вся слюнями изошлась от зависти, что не её на интервью отправили.
– Обычный дядька, что вы так к нему прицепились? – вспылила я.
– А что я такого сказала?
– Да ну тебя! – Я дёрнулась дальше по коридору и чуть ли не с размаху вломилась к главному редактору в кабинет. – Марь Семённа, к вам можно?
– Заходи, Александра, – посмотрела она на меня поверх очков. – Прибыла?
– Ага, – я рухнула на стул для посетителей с видом уставшего, но довольного жизнью человека. – Можете меня поздравить, Марь Семённа, я взяла первое в своей жизни интервью!
– Мои поздравления, Саша, – улыбнулась она. – Вид у тебя счастливый, значит, всё прошло хорошо. Как тебе Серебряков?
– Очень интересный человек, – не стала лукавить я. – Я постараюсь к завтрашнему дню расшифровать запись, и вы сами в этом убедитесь.
– Буду ждать, – усмехнулась редакторша. – Ксения сказала, что художник хотел видеть именно тебя. А ты что же, знакома с ним была раньше?
– Нет, – помотала я головой. – Я, честно говоря, сама удивилась его странному заявлению. Возможно, он просто не любит журналистов? Но это же неважно теперь, правда, Марь Семённа? Главное, что интервью теперь у нас в кармане!
– Совершенно с тобой согласна, – Мария Семёновна помолчала.
Её серые глаза внимательно смотрели на меня.
«Ну вот, кажется, сейчас начнётся!» – с тоской подумала я.
– Саша, мне нужно обсудить с тобой один очень важный вопрос.
– Слушаю вас, Мария Семёновна, – я выпрямила спину.
– Ты работаешь у нас уже год, – издалека начала она, – и за это время могла убедиться в том, что я, в силу своей должности, отвечаю не только за своевременную сдачу наших журналов в печать. На моих плечах также лежит и поддержание здоровой атмосферы среди наших сотрудников. И ты сама понимаешь, что, работая в сугубо женском коллективе, сделать это не всегда просто.
Я неуверенно кивнула. Что-то мне пока непонятно, куда клонит эта женщина.
– У нас работают разные люди с различными, порой очень своеобразными характерами, с каждым из которых приходится считаться. Да…
Мария Семёновна опять замолчала. Видно было, что тема разговора была для неё не очень удобной. Я сидела тихо, как мышка.
– Ладно, не буду ходить вокруг да около. Вчера в нашем коллективе случилось нечто не совсем обычное. Ты догадываешься, что я говорю о твоих странных словах, заставивших удивиться не только экзальтированных особ вроде нашей Софии, но и меня, практичного и рассудительного человека. И сейчас я бы хотела получить от тебя разумное объяснение произошедшему.
– Я понимаю, – вздохнула я.
А я-то как хотела бы получить это объяснение!
– Ты знаешь, Александра, что ни в какие мистические штуки и глупое ясновидение я не верю, так что прошу тебя найти такие слова, которые в полной мере смогут меня убедить.
