– Случилось, – кивнула она, не в силах больше держать все в себе. – Мы целовались, и, кажется, я в него влюбилась.
Не кажется. Влюбилась. Втрескалась по самые уши. Только об Иване и может думать, называя того про себя всеми ласковыми производными именами: Ваня, Ванюшка, Ванечка, Иванушка… Она даже сама не знала, какое имя ей больше нравится – все пришлись по вкусу и не одно из них не передавало ту нежность, что испытывала к нему. А еще хотелось увидеть его до ломоты в суставах. Вновь ощутить его губы на своих, оказаться в теплых и сильных объятьях, вдохнуть его очень мужской и безумно приятный запах… Несколько раз Вита хваталась за телефон, чтобы позвонить и хотя бы так услышать его, но в последний момент передумывала, понимая, что ему сейчас точно не до нее по ее же милости. Да и тот поцелуй, скорее всего, был вызван желанием утешить, а не каким-то иным, хоть ей и показалось в тот момент, что Иван тоже хочет продолжения.
– А вот это уже посерьезнее всего остального, – усмехнулась Света. – И психи твои теперь понятны. А то плетешь тут про какие-то долги.
– Да тут все один к одному, – вздохнула Вита.
– А ты с ним поговорила? Он знает, что ты знаешь о том, что он твой начальник? Знает о том, что тебе рассказал этот, как его, Федот, кажется? Ну и имечко!..
– Не знает… А я не знаю, как заговорить с ним на эту тему. Да и надо ли? – посмотрела она несчастными глазами на подругу. – Все и так непросто.
– Насчет надо ли – не знаю. Просто это ложь. Кто знает, что из нее может вырасти. Ну и я в принципе такого не люблю. Слушай, ну если он сам поцеловал тебя, значит, тоже неравнодушен! – с воодушевлением воскликнула Света.
Хотела бы и Вита так думать, да не получалось.
– Вряд ли. Наверное, хотел утешить.
– Вот точно нет. Кто же целует из-за этого? Тебя послушать, так и переспать можно в лечебных целях, – рассмеялась Света. – Мне кажется, что он в тебя тоже втюрился.
– Думаешь? – с надеждой взглянула на нее Вита.
Вот бы было здорово! Хотя, может, и наоборот. На минуточку она забыла, кто Иван, и кто она. А ведь они из разных слоев общества, и вряд ли часто такие, как он, обращают внимание на таких, как она. К тому же ему в ней очень многое не нравится, насколько сама могла судить. Да и он не раз это подчеркивал. Правда, какое-то время уже не подчеркивает. Как бы там ни было, но что-то все равно изменилось в их отношениях.
Иван
– Привет, дружище! Ну все, прооперировали твоего пацана. Жить будет.
Олег позвонил во второй половине дня. На самом деле, если бы не он, то вряд ли у Ивана получилось бы так быстро все организовать. Кругом столько бюрократических заморочек, оказывается, что даже деньги не помогают. А у Олега везде подвязки, ему достаточно было сделать несколько звонков, и тогда уже заработали деньги.
– Как он? – поинтересовался Иван.
Судьба брата Виты, конечно же, интересовала его, но исключительно через призму самой Виты. Жалко было парня, конечно, но в этой ситуации Ивана волновала больше его сестра. А в том, что она не находит себе места, он не сомневался. Еще и рулить приходится, поди, сегодня. А все прихоть одного придурка! Опять же он не единожды за сегодня порывался позвонить Федоту и все отменить. Ну то есть, снова перевести девушку на более спокойную работу. Но что подумает о нем его же кадровик? Что начальник окончательно съехал с катушек – что же еще? И будет прав. Он и съехал, только не в ту степь. Запутался в собственной якобы мести, которая и сначала-то не радовала, а сейчас и вовсе раздражала. Как-то нужно все изменить, но как – Иван пока понятия не имел.
– Ну, этого я тебе не скажу. Да и главрач просит тебя самого подъехать сегодня, чтобы обсудить детали реабилитации. Сам понимаешь, что операция – это только начало, – вздохнул Олег. – Слушай, а кто тебе этот пацан? Все собираюсь спросить, да забываю. Я что-то и не слышал про него раньше…
Друг спросил это таким тоном, что Иван рассмеялся бы обязательно, если бы все не было таким грустным. Пацан – пока еще никто, а вот его сестра умудрилась за короткое время стать почти всем в его жизни.
– Родственник хорошей знакомой, – ограничился ответом, который с натяжкой можно было считать правдивым. – А почему врач хочет со мной обсудить все, а не с родственниками? – высказал вслух то, о чем думал.
– Как почему? Ты же платишь, дружище, тебе и заказывать музыку. Думаю, реабилитация выльется в копеечку еще ту.
Да плевать на деньги! Меньше всего Иван думал об этом. Если кому-то пригодятся они, то даже лучше. Не солить же ему прибыль. И на мецената он не тянет, как ни крути.
– Ладно, после работы заеду, – пообещал больше самому себе.
Наверняка вечером в больнице будет и Вита. Хоть так увидит ее, раз уж по-другому не получается, раз не хватает смелости даже позвонить ей и узнать, как дела. Про свидание вообще молчит – на такое решиться почему-то особенно тяжело, хоть и ужасно хочется.
Главрач понравился Ивану сразу – толковый мужик, привыкший говорить прямо и по существу.
– Малец родился в рубашке, Иван Сергеевич, – начал разговор врач с обзора состояния больного. – Позвоночник не пострадал, да и травмы все оказались совместимыми с жизнью. Так что, будет жить и даже не останется инвалидом, что после подобных аварий случается редко. Время, конечно, на восстановление потребуется приличное, но у него и вся жизнь впереди, – с улыбкой закончил вступительную речь.
Дальше пошло обсуждение самой реабилитации. По словам врача, протянется та не меньше года. Сначала у них в больнице, потом в специальном центре, а заключительный этап Кирилл должен провести в каком-то санатории, где таких вот переломанных учат чуть ли не заново ходить.
Врач представил всю смету расходов, что Ивану тоже понравилось. Не вымогал – это он читал по его лицу, а лишь называл расценки. Со всеми Иван соглашался, и вскоре с формальностями было покончено.
– Можете пройти к пациенту, – сказал главрач на прощание.
– А он разве… не в реанимации?
– В интенсивной терапии, – улыбнулся врач. – Говорю же, повезло. В реанимации провел не больше часа после операции. Быстро пришел в себя, и мы его перевели оттуда. Все жизненные показатели в норме. С ним сейчас как раз родные…
Иван поймал себя на том, что волнуется, когда шел по коридору травматологии к нужной палате. И волновался он перед встречей с Витой. Когда врач сообщил, что с больным сейчас родные, последние сомнения отсеялись, что и она там. Да и он очень наделся на это – безумно хотелось ее увидеть.
Рядом с кроватью больного сидели, кроме Виты, их родители. И что больше всего порадовало, так это атмосфера. Не было слез и уныния, напротив – в настроениях этих людей Иван почувствовал позитивный настрой. А когда заметил, как заблестели теплом глаза Виты, стоило ему войти, то и вовсе внутренне растаял.
– Кирюша, это он! – с восторженным придыханием сообщила сыну мама Виты.
