Он понял, что Эмма Стюарт удивительная женщина, которая способна ценить красоту во всех ее формах. Что у нее доброе сердце, и она не стесняется открыто проявлять свои чувства. Ему следует соблюдать осторожность, если он не хочет, чтобы она похитила его сердце.
* * *
На обратном пути Эмма все еще успокаивалась после представления. Она не хотела смущать Дэниела своими слезами, но не смогла их сдержать. Особенно когда в конце заиграла невероятно красивая музыка и Рудольфо понял, что Мими умерла. История о бедности, любви и самопожертвовании была так мастерски передана, что сдержать эмоции было просто невозможно.
– Прости, что расплакалась, – сказала она Дэниелу, который всю дорогу напряженно молчал. – Я впервые услышала «Богему» и не знала, чем закончится история.
Ей было неловко признаваться Дэниелу в своей неискушенности, но она хотела быть с ним честной, поскольку не любила притворяться.
Дэниел кивнул, но она увидела удивление, промелькнувшее на его лице.
– Это многое объясняет, но извиняться нет необходимости. Многие люди плачут во время театральных представлений. В этом нет ничего постыдного.
Его шофер высадил их на подземной парковке дома. Направляясь к лифту, Эмма мысленно готовилась к тому, что Дэниел поблагодарит ее за хорошо проведенное время и поднимется к себе в квартиру, а затем найдет предлог для того, чтобы больше с ней не встречаться. Наверное, это был бы естественный поворот событий. Их семьи враждуют. Он с самого рождения ни в чем не нуждался, а она стала богатой совсем недавно.
Но бойцовский дух не позволял ей сдаваться. Дэниел ей нравился. Ей доставляло удовольствие его общество. Его внимание всегда полностью сосредотачивалось на ней. Он заставлял ее чувствовать себя так, будто она была единственной женщиной на свете. Такое с ней было впервые.
– Спасибо за чудесный вечер, – сказала она, когда двери лифта открылись.
Пропустив ее вперед, Дэниел вошел в кабину и нажал кнопку с номером ее этажа. Это означало, что он не собирается приглашать ее к себе. Не успела она расстроиться, как он пронзил ее взглядом, он которого внутри у нее вспыхнул огонь.
– Это я должен тебя благодарить, Эмма. Вечер и вправду был замечательный. У меня такое чувство, будто я тоже впервые услышал «Богему». Смотреть на мир твоими глазами было так удивительно.
Раздался сигнал, и двери лифта открылись. У нее осталось всего несколько секунд, чтобы принять решение.
Эмма взяла Дэниела за руку:
– Пойдем ко мне.
Он придержал свободной рукой дверь лифта.
– Ты уверена? – Его голос был тихим и чарующим. – Если я зайду к тебе, захочу снова тебя поцеловать.
Ее сердце затрепетало.
– Хорошо.
Не теряя времени, она повела его по коридору к своей квартире. У двери он поднял руку и провел большим пальцем по ее щеке. От этого прикосновения по ее коже пробежал электрический разряд.
– У тебя веснушки. Как я раньше их не замечал?
– Мне не следовало плакать в опере. Слезы испортили макияж. Должно быть, я ужасно выгляжу.
Дэниел покачал головой:
– Ты ослепительна. И в том, что ты заплакала во время оперы, не было ничего плохого. Эти слезы показали, что ты способна сопереживать.
С этими словами он притянул ее к себе и поцеловал. Сначала прикосновение его губ было легким и дразнящим, затем его язык проник к ней в рот и скользнул по ее языку. Она поняла, что хочет Дэниела так, как не хотела прежде ни одного мужчину и что одних лишь поцелуев ей будет недостаточно.
Достав из сумочки ключи, Эмма уронила их на пол. Дэниел наклонился, чтобы их поднять, и Эмма провела ладонью по его широким плечам. Она не могла дождаться, когда прикоснется к его обнаженному телу.
Открыв дверь, он отдал ей ключи, и она, войдя в квартиру, бросила их на столик вместе с сумочкой. Руки Дэниела легли ей на талию, и он поцеловал ее снова. Этот поцелуй был долгим и страстным. Эмма подумала, что, если Дэниел не сделает ее своей, она сгорит в огне желания.
– Мне нужно знать, хочешь ли ты это сделать, – прошептал он.
– Да, хочу. Я безумно тебя хочу, Дэниел, но мне нужно сначала кое-что тебе сказать, – произнесла она с некоторой долей смущения.
Дэниел слегка нахмурился:
– Говори.
– Меня беспокоит, что я могу тебя разочаровать.
В ответ на это Дэниел ослепительно улыбнулся и покачал головой. Затем он крепче прижал Эмму к себе и поцеловал в губы.
– В тебе нет ничего такого, что могло бы меня разочаровать.
Эмма тяжело сглотнула. Неужели он на самом деле так думает? Она и вправду так хороша? Или, может, он принимает желаемое за действительное?
Дэниел принялся покрывать поцелуями ее шею, и ее логика и здравый смысл отключились.
– У меня за всю мою жизнь был только один мужчина, Дэниел.
Он слегка отстранился и прищурился.
– Твоя семья держала тебя взаперти в высокой башне? Иначе как это объяснить? За такой женщиной, как ты, должны бегать толпы мужчин.
Его слова удивили ее и придали ей уверенности.
– Не в башне – в маленькой квартирке. Моя мать постоянно меня контролировала.
– Я знаю, что это такое.
Значит, их можно считать товарищами по несчастью.
– Я ни разу не получила максимального удовольствия во время секса, – призналась она.
– Ты хочешь сказать, что никогда не испытывала оргазма?
Этот разговор зашел гораздо дальше, чем она планировала, но она не чувствовала себя униженной. Ей хотелось быть откровенной с Дэниелом. Он этого заслуживал.
– Никогда. Я читала об этом и понимаю, что я многого была лишена.
Дэниел посерьезнел. Между его бровей залегла складка.
– Ты не смогла бы меня разочаровать, даже если бы попыталась. Твой сексуальный опыт для меня не имеет значения. Я хочу тебя.
Эмма вынула шпильки из прически, тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам.
– Я хочу, чтобы ты показал мне то, чего мне недоставало все эти годы.
Из горла Дэниела вырвался стон.
– Я покажу. – Он снял с ее плеча тонкую бретельку, и все тело Эммы задрожало от желания. Она повернула голову набок, и Дэниел, поняв, чего она хочет, поцеловал ее в шею. – А ты не стесняйся проявлять эмоции. Делай то, что считаешь правильным.
Тогда она повернулась к нему спиной и убрала волосы в сторону.
– Слышала, ты знаешь толк в молниях.
– Не могу обещать, что ты сможешь снова надеть это платье.
– Ничего страшного. Меня в нем уже видели.
Расстегнув платье, Дэниел снял его с ее плеч, и оно упало на пол. Затем он положил руки ей на бедра и так тесно прижался к ней сзади, что Эмма почувствовала, как он возбужден. Его ладони переместились ей на живот и медленно скользнули вверх. Ее соски затвердели в ожидании его прикосновений.
