«Разве его отношения с этой женщиной могли быть продолжительными?»
Он обязательно поговорит с Эммой и все ей объяснит, но сначала ему нужно позвонить матери и запретить ей общаться с прессой. Когда Эмма все узнает, она будет думать о нем худшее. Чтобы выгадать десять – пятнадцать минут, он отправил ей сообщение:
«У меня есть для тебя важные новости. Я могу приехать к тебе в офис?»
Он подождал несколько минут, но ответ не пришел. Что, если Эмма уже все узнала? При этой мысли внутри у него все оборвалось.
А вот его мать сразу подошла к телефону.
– Полагаю, ты уже посмотрел новости, – произнесла она вместо приветствия.
– Что ты делаешь, черт побери? Ты раньше времени сообщила всему миру о том, что мы собираемся подписать договор аренды. Ты договорилась с Норой Брэдфорд за моей спиной.
– Ты не оставил мне выбора. Ты никогда не осмелился бы переманить к нам Нору. Ты слишком увлекся женщиной, которую поначалу собирался просто использовать.
– Ее зовут Эмма. И ты не можешь знать, какие у меня были намерения. – Его мать была права в одном: он действительно не собирался переманивать Нору у «Иденс» из-за Эммы. – Из-за тебя я оказался в ужасной ситуации, но мне некогда с тобой это обсуждать. Мне нужно поговорить с Эммой, пока она не узнала о том, что ты сделала. Нам с тобой нужно будет поговорить о моей роли в компании. Я больше не позволю тебе подрывать мой авторитет.
– Мы можем обсудить это в понедельник после подписания договора. Может, поужинаем вместе?
– Что?
– Я думаю, что по такому важному случаю мне следует прилететь в Нью-Йорк.
– Не надо. Я не нуждаюсь в твоем надзоре. У меня все под контролем.
– Значит, ты не хочешь меня видеть?
– Я просто хочу сказать, что тебе нет необходимости прилетать в Нью-Йорк. Это глупо.
– Глупо это или нет, я все равно прилечу. Я хочу увидеть тебя и помещение для нашего нового магазина. Я знаю, что ты расстроен, но ты скоро поймешь, что я поступила правильно. Ты встретишь другую женщину. У тебя будет еще много женщин.
Но такой, как Эмма, у него уже не будет.
Раздался звонок в дверь, и собаки залаяли.
– Мне нужно идти. Пока, мама.
Разорвав соединение, он бросил телефон на кровать и пошел открывать дверь.
Когда он увидел стоящую на пороге Эмму, внутри у него все сжалось. Ее черты были напряжены, и он понял, что она все знает.
– Входи. Я отправил тебе сообщение, но ты на него не ответила.
– Да? – Эмма наклонилась, чтобы погладить собак, которые вертелись у ее ног. – Я его не получала. После того как я увидела этот кошмар по телевизору, я выключила телефон. – Между ее бровями залегла складка. – Почему ты все это время мне лгал, Дэниел?
– Я тебе не лгал. Нору Брэдфорд переманила моя мать.
– Но ты знал, что она собиралась это сделать?
Он не мог ей лгать.
– Да, знал.
Ее плечи опустились.
– Как давно?
– Я узнал об этом до знакомства с тобой. Моя мать отправила меня на тот показ в Эмпайр-стейт только для того, чтобы я поговорил с Норой. Кстати, я так и не смог пообщаться с Норой в тот вечер, потому что пошел провожать тебя. – Он потянулся к Эмме, но она резко отпрянула.
– Ты хотел навредить «Иденс».
– Моя мать, не я.
– Какая разница? Результат один и тот же. Вы нанесли серьезный удар по нашей компании. Софи и Минди очень расстроены.
– Если нужно, я с ними поговорю. Я скажу им, что ты ничего не знала. Надеюсь, они не сильно на тебя разозлились.
– На самом деле мои сестры совсем на меня не разозлились. Они меня поддерживают, хотя с самого начала предупреждали, что ты меня предашь. Я им не поверила, и это было очень глупо с моей стороны.
Дэниел запустил пальцы себе в волосы.
– Я тебя не предавал, Эмма. Клянусь, я не знал, что моя мать ведет переговоры с Норой Брэдфорд. Об аренде помещения для «Стоунз» я планировал тебе сказать во время нашей поездки на Бермуды.
– Значит, ты собирался отвезти меня на солнечный остров только для того, чтобы смягчить удар? Может, ты думал, что я порадуюсь за тебя? Поздравлю тебя с победой?
Дэниел сделал глубокий вдох:
– На самом деле я надеялся, что ты поймешь, что твои чувства ко мне сильнее, чем твоя ненависть к моей компании.
– Дело касается не только твоей компании, но и твоей семьи. Ты защищаешь интересы своей семьи, а у меня нет другого выбора, кроме как защищать интересы моей.
Дэниел отказывался верить, что они зашли в тупик. Должен же быть хоть какой-то выход из этой ситуации.
– Значит, ты делаешь выбор в пользу своих сестер, а не в мою? И это после того, как семья Иден с тобой обошлась?
– Разве у меня есть выбор? Я не хочу разрывать родственные связи, о которых я мечтала всю свою жизнь. Более того, ты не вправе мне говорить, как я должна относиться к своей семье. Я знаю, что для тебя на первом месте остаются интересы твоей семьи. Даже после того, как тебя предал родной брат. Даже несмотря на то, что твоя мать ни во что тебя не ставит.
– Если защищать интересы моей семьи означает потерять тебя, я не хочу оставаться преданным своей семье.
– Я слышала, что твоя мать сказала обо мне. Меня подобное отношение не устраивает. Я хочу, чтобы семья моего мужчины принимала и уважала меня. Я всю свою жизнь чувствовала себя потерянной. Искала свое место. Наконец я его нашла, и я не хочу возвращаться к тому, что было раньше. Я хочу двигаться вперед.
– Что ты хочешь этим сказать, Эмма? – спросил Дэниел и затаил дыхание в ожидании ответа.
По ее щекам потекли слезы.
– Я хочу сказать, что у нас с тобой нет будущего. А раз нет будущего, значит, между нами все кончено. Я не могу продолжать с тобой спать и притворяться, что меня устраивают легкие, ни к чему не обязывающие отношения. Я почти с самого начала чувствовала, что между нами происходит что-то серьезное, настоящее.
– Я тоже это чувствовал. Мы с тобой быстро поладили. Наши разговоры по душам доставляли мне не меньше удовольствия, чем интимная близость.
– Именно поэтому нам сейчас так тяжело. – Эмма потупилась на мгновение. Когда она снова подняла на него свои красивые карие глаза, он понял, что она собирается ему сказать что-то очень важное. – Я люблю тебя, Дэниел. Возможно, сейчас это глупо звучит, но это правда. Я столько раз хотела сказать тебе эти слова, но мне не хватало смелости.
– Тогда зачем ты говоришь их сейчас?
– Я не хочу, чтобы между нами оставались недомолвки.
Дэниел тяжело сглотнул. Он мог бы сейчас признаться ей в своих чувствах, но не стал этого делать, потому что они ей были уже не нужны.
