На самом деле Зиба притормозила сразу за углом и, как только «Форд» стал поворачивать, неожиданно резко бросила свою «Тойоту» назад. Инстинктивно водитель попытался вырулить обратно на свою полосу, но тяжелый самосвал с разгону ударил его по касательной и перевернул автомобиль. «Форд» раскрутился на крыше как волчок и налетел на ограждение тротуара. Из переполненного кузова самосвала посыпался гравий.
Как только раздались скрежет металла и звон бьющегося стекла, Зиба рванула «Тойоту» с места, с ходу набрав сто километров в час. Длинный отрезок улицы до следующего перекрестка был свободен. Только две девицы, вяло волочившие ноги, шарахнулись с проезжей части. Да еще хозяин «Москвича» прижал машину к обочине.
Зибе повезло: на перекрестке горел зеленый, и она смогла проскочить дальше, прежде чем кто-то из свидетелей дорожного происшествия успел различить номер. За пять минут «Тойота» ушла достаточно далеко. В центре, с его бесконечными пробками, они бы не проехали и половины этого расстояния.
Теперь лучше нырнуть в тихий дворик: гаишники, пожалуй, уже на месте и вот-вот передадут по рации приметы машины.
— А те — из «Форда»? — на лицо Алины постепенно возвращались краски. — Вдруг кто-нибудь очухается и назовет номер.
— Не хотят меня сдавать, а то бы давно навели. Убивать тоже не с руки. Вот взять живьем — это гораздо привлекательней.
Зиба закурила сигарету, поправила широкий кожаный пояс.
— Давай пока разбежимся в разные стороны.
— А машина?
— У отцовского шофера есть доверенность. Позвоню — пусть ближе к вечеру отгонит на место.
* * *
«Куда податься? Они явно спустили собак с цепи. Смена ролей — охотник в качестве дичи. Забиваться в щель я не умею — характер не тот.»
В магазине модной одежды она выбрала себе кремовую блузку и костюмчик в клетку: пиджак и юбка до колен. Уже выписав чек, сообразила: на голые ноги нужны колготки, да и ботинки на толстой подошве придется сменить.
Попросилась в примерочную — переодеться. Она уже забыла, когда последний раз надевала нечто похожее. Забыла, как натягиваются колготки, как застегивать сзади юбку. Смотрела на себя в зеркало — как будто собралась на маскарад.
А вот с туфлями не до смеха: даже здесь, пока разворачиваешься в тесной примерочной, подворачиваются ноги. Нет, высокие каблуки не для нее, надо взять что-нибудь поустойчивей. Еще клипсы и шляпку. Можно надеть парик — он в сумке. Но слишком пропахли чужие волосы дымом после лесного пожара.
Рассчитавшись за все, она вышла на улицу в защитных очках на пол-лица. Куда теперь? Если они взялись за дело, то на квартиру соваться не стоит. Лучше снять пока номер в гостинице.
Зиба отвыкла толкаться в общественном транспорте, покупать жетоны, талоны и прочую дребедень. Какая из приличных гостиниц ближе? «Космос» — три остановки на метро.
Запах резины на эскалаторе, ветер из черной дыры тоннеля, огни, подплывающие из глубины. Насупленные лица погружены в дешевое чтиво, равнодушный голос в нос объявляет остановки. Ожившие воспоминания детства. Они с отцом едут в зоопарк, у него с собой фотоаппарат. Зибе не верится, что она сейчас увидит наяву зверей из книжек: тигра, крокодила, жирафа…
— Одноместный «люкс», пожалуйста. Сроком на неделю, — облокотилась на стойку Зиба.
Администраторша намекнула на улыбку — процентов пять от нормальной.
— Только что освободился. Сейчас заканчивают уборку. Заполняйте, пожалуйста, карточку.
— У меня нет с собой паспорта. Не хочу, чтобы муж потом раскопал, где я жила в Москве.
Брови администраторши слегка изогнулись:
— Мне очень жаль. Но это обязательное условие.
— Посмотрите, может быть подойдет, — Зиба вернула чистую карточку со вложенными тремя сотенными купюрами.
Новенькие, хрустящие, с большим портретом Франклина, они должны были сыграть безотказно.
Тонкие брови нахмурились в раздумьи:
— Попробуем что-нибудь придумать, — улыбка из пятипроцентной стала почти сердечной. — Присядьте, пожалуйста, подождите.
Зиба отправилась к большим мягким креслам в центре фойе. Она привыкла к майке и джинсам, как с своей коже. Теперь ее походка, то, как она оттолкнулась от стойки и как упала в кресло — все никак не соответствовало одежде.
Проводив взглядом странную молодую женщину, одетую будто с чужого плеча, администраторша набрала номер и произнесла в трубку несколько слов. Потом дала отбой, несколько минут для вида порылась в бумагах и, наконец, кивнула Зибе: все в порядке, можно идти в кассу оплачивать.
Номер выглядел вполне пристойно: без пятен на обивке мебели, с большими окнами и московским пейзажем в современной белой рамке. В ванной комнате приятно пахло. На столе лежала стопка бумаг: меню гостиничного ресторана от сегодняшнего числа, реклама дорогих магазинов моды и ювелирных изделий, справочник по типу «Желтых страниц» с московскими адресами и телефонами, программа всех телеканалов на неделю и длинный список видеокассет, которые постоялец может взять напрокат.
Зиба вставила ключ в замок, стянула колготки, липнущие к ногам. Она привыкла действовать, а не просчитывать варианты и сейчас чувствовала себя не в своей тарелке.
После гибели Алексея она поняла, насколько много он значил для ее затеи. В разговоре с Алиной она впервые в жизни отдала мужу должное. Ей хотелось бы сказать еще больше, закричать так, чтобы он услышал ее.
А они почуяли слабину. Они ведь долго сидели тихо, не шевелясь, выжидая развития событий. Авось кто-то сделает грязную работу за них. И почти дождались.
Надо позвонить отцу — тысячу лет она ему не звонила. Алексей сейчас числится в отпуске за свой счет, иначе отец давно бы встревожился — почему он не появляется на работе. Для отца это будет удар. Кстати, пора заявить в милицию о пропаже человека. Долгое молчание может навести на подозрения.
Хаджиев сам снял трубку, по этому номеру можно было, минуя секретаршу, сразу попасть в кабинет.
— Рад тебя слышать. Где вы оба запропастились? Собирайтесь и приезжайте в гости. Прямо сегодня. Мне на днях завезли горных трав из нашей деревни — весь дом пропах.
— Сегодня не выйдет. У тебя все в порядке?
— А что мне сделается, — от голоса отца веяло оптимизмом. — Вчера подписали контракт: банк будет финансировать строительство нового газопровода из Сибири в Западную Европу.
— Поздравляю. Слушай, скажи Валере пусть отгонит мою машину в гараж. Она стоит во дворе по адресу Тимирязева, шесть.
— Где это?
— На отшибе. Не бойся, он Москву знает как свои пять пальцев.
В это время Зиба расслышала шаги, остановившиеся возле двери.
Продолжать разговор? Обязательно. И даже сделать вид, что она говорит из спальни, чтобы они решились открыть дверь. Шнур оказался достаточно длинным и она смогла отойти в дальний угол комнаты, прихватив с собой сумку. Она прикрыла рот и нижнюю часть трубки платком, чтобы создать впечатление голоса, доносящегося издалека.
