— Но согласись, что ты виновата — нельзя так трусить.
— Если бы я почувствовала, что ей нужна твоя жизнь. Но тут речь шла именно о деньгах. Не знаю, кто ее навел на этот дом.
— Не волнуйся, выясним, — пообещал Арефьев.
— В любом случае твой человек может подтвердить — как только я пришла в себя, я сразу потребовала быстрей ехать обратно.
— Правда, — подтвердил Валик.
Он видел, что Алина отчаянно выкручивается и хотел хоть чем-то облегчить ее положение.
— Как думаешь — канистры бензина хватит? — спросил Арефьев старшего из охранников.
— На двоих? — тот сразу все смекнул.
— У тебя есть еще кандидатуры?
Сергей только улыбнулся в ответ. Он успел перевязать себе предплечье — на бинте засыхало бурое пятно.
— Где это можно организовать? — почесал подбородок Арефьев.
— Только в подвале, больше негде.
— Дай воды, — махнул хозяин Валику. — Не видишь, человеку в самом деле плохо.
В глазах у Алины все поплыло: комната, говорящие головы, хрустальная люстра с разноцветными искрами.
— Значит, в подвале, — вернулся к теме Арефьев. — Пожара не устроишь?
— Там бетонный пол. Разве что закоптим.
— Тогда вперед. Сейчас Валик вернется — он тут побудет, а ты все организуешь.
Вода показалась Алине горькой. Она сделал глоток и отдала стакан. Бросила взгляд на Зибу — та сидела неподвижно, словно происходящее ее совершенно не касалось.
— Пойти мне тоже выпить чего-нибудь, — вслух подумал Арефьев. — Ночь какая-то дурная.
В комнате с приговоренными к смерти остался только Валик. Счет времени шел на минуты.
«Неужели он в самом деле решился на такое? — вертелось в голове Алины. — Или хочет напугать, чтобы узнать, кто за нами стоит? По отношению ко мне он теперь способен на все: люди такого сорта не прощают предательство.»
— Слышал, что он сказал? Это же маньяк, — она встала и сделала шаг по направлению к охраннику.
— Сидеть, — решительным жестом показал тот.
Все равно Алина чувствовала в нем слабину — он ведь подтвердил ее слова, хотя мог бы вылить ушат грязи.
— Ответь мне — это нормальный человек? Ведь тебе тоже предстоит принимать участие — принеси, подай. Ты видел когда-нибудь, как горит живой человек, женщина? Сейчас придется смотреть, смотреть в упор.
— Раньше надо было думать, — пробормотал Валик.
— Ты понимаешь, что нас с ней используют? Мы только пешки в чужой игре. Как тебе кажется: я всю жизнь мечтала лечь с этим уродом? Нет, мне не оставили выбора.
В свой шепот Алина вкладывала всю энергию убеждения, на которую была способна. Одновременно она прислушивалась к звукам, доносившимся со второго этажа. Слух обострился до предела. Вот Арефьев, тяжело ступая подошел к столу, вот звякнуло стекло. Горлышко бутылки о край стакана? Он может выпить там, наверху, может с полным стаканом спуститься вниз — еще раз насладиться их страхом. Или Сергей вернется раньше — доложить что все готово?
Она все-таки преодолела расстояние, отделявшее ее от охранника. Пять таких важных шагов. Теперь она стояла рядом с ним и сила убеждения многократно возросла.
— Прошу тебя, сделай что-нибудь. Останови их.
— Легко сказать, — Валик опустил голову и смотрел в пол.
Воспользовавшись тем, что ее выпустили из поля зрения, Зиба чуть приподнялась на стуле и пропустила под собой цепочку от наручников. Руки теперь оказались уже не за спиной, а впереди, но ими еще нельзя было двигать. Оставалось поджать колени к подбородку и пропустить ноги за цепочку. Зиба внимательно следила за охранником — он по-прежнему смотрел в пол, выслушивая настойчивые призывы Алины.
— Ты чужой среди них, ты совсем из другого теста. Рано или поздно они это поймут, и тебе придется плохо. Надо их опередить.
Она хотела дотронуться до него, но боялась, что такой слишком откровенный и грубый прием вызовет обратную реакцию. Он должен помнить прикосновение ее пальцев в машине.
Валик поднял глаза и посмотрел в это лицо с бездонными глазами, заслонившее весь остальной мир. Значит, она все-таки не шлюха, ее заставили связаться с хозяином. Похоже на правду.
— Поздно. Сейчас они оба вернутся. Если бы ты сразу в машине сказала, что…
Вдруг над головой звякнуло и что-то холодное сдавило горло. Это Зиба тихо как кошка зашла ему за спину и накинула на шею цепочку от наручников. Крутанула еще на пол-оборота — петля затянулась, вдавилась в кожу. Валик уже не мог издать ни звука, только хрип. Он хватал воздух руками, надеясь уцепиться за что-то, лицо исказила гримаса боли.
Сама Алина только в последнюю секунду заметила подкравшуюся Зибу. Теперь, завороженная ужасом, наблюдала как меняется лицо, которое еще совсем недавно выражало целую палитру чувств: сомнения, нерешительность, возмущение чужой жестокостью, восхищение красотой, такой близкой…
Лицо растягивалось то в одну, то в другую сторону как у резиновой игрушки, которую мнут детские пальцы. Надувались сосуды на висках, выворачивались губы, вылезал наружу язык. Глаза набухали, вылезали из орбит, зрачки то западали вниз, то закатывались кверху.
Прошло секунд пять, которые показались Алине вечностью — охранник валялся на полу с красной узорчатой полосой на шее.
— Зачем? Я почти его уговорила.
— Не успела бы. Слышишь?
Судя по запаху бензина поднимался из подвала Сергей. Алина вытянула у его напарника пистолет, протянула подруге.
На этот раз та сполна воспользовалась преимуществами внезапности. Неожиданно выступив в дверной проем, она подкосила охранника двумя выстрелами в ноги. Прежде чем Сергей успел хоть что-то сообразить, подскочившая Алина обезоружила его и забрала ключи от наручников.
— Присмотри за ним! — крикнула Зиба, взбираясь по лестнице.
Казначея нигде не было видно. Наконец, он отыскался в углу, за большим платяным шкафом. Услышав выстрелы, он заподозрил неладное и не нашел ничего лучшего, чем затаиться здесь с бокалом в руках.
Рукояткой пистолета Зиба выбила ему передние зубы — в отместку за тот удар, которым казначей сбросил ее со стула. Потом защелкнула наручники, еще сохранившие тепло ее запястий. Арефьев протянул руки без сопротивления — он как-то обмяк, скривил рот, будто собирался заплакать.
Алина с трудом приволокла из подвала двадцатилитровую канистру и поливала одну комнату за другой.
— Вы в своем уме, девочки? — забормотал хозяин. — Я просто хотел попугать.
— А теперь тебе будет страшно.
— Хочешь получить ровно миллион в баках? Устраивает?
— Давай, — равнодушно согласилась Зиба.
