– Не хочу, – качнула она головой, завороженно глядя на меня.
– Тогда сбор через час. Форма одежды летне-выходная.
Через час Марта была готова к выходу, прическа осталась без изменений, а макияж она освежила. Правда, в поселок мы добирались порознь, она сама так попросила: не хотела, чтобы видели соседи. А может, переживала, что муж с кладбища увидит. Сначала она уехала на такси, затем я.
Начали мы с ресторана, потому как никто из нас не обедал.
Каре ягненка, мраморная говядина, форель, семга – все, чем богато было меню. Я заказал бутылочку белого вина, Марта глянула на меня с укором, но уговорить ее было не трудно. Какая рыба без белого вина?
Я замахнулся и на вторую бутылку, но на этот раз нарвался на более решительный отказ. А раздражать ее в мои планы точно не входило.
Мы говорили обо всем, но конкретно ни о чем. Мы не договаривались, но дела семейные обходили стороной. Я сказал несколько слов о себе: два раза был женат, на данный момент холост, намекнул на свое желание снова бросить якорь в спокойных водах семейной жизни. На этом все. И она ничего не рассказывала о своей семье, а я не спрашивал, не желая возвращаться к переживаниям, от которых пытался ее отвлечь. Ни слова о муже, ни камня в зятя.
Зато мы вспомнили стародавнее слово из своей молодости и отправились в культпоход в кино. А потом делились впечатлениями о фильме, забыв о тревогах, от которых сбежали.
Вечером гуляли по набережной, Марту совершенно не тянуло домой. Посидели немного в кафе с видом на море, я снова заказал бутылку вина, отказываться она не стала. Я рискнул предложить вторую, и этим все испортил. Марта как будто вспомнила о покойном муже, о своем долге перед ним, который она сама же в свое время и выдумала.
– Мне пора домой, – сказала она и взяла в руки свою сумку.
Отговаривать ее я не стал, подозвал официанта. Марта подала ему свою карточку, но я ее опередил. Так уж у нас принято, платить должен мужчина, европейские правила в русских кафе и ресторанах отдыхают. К тому же не хотелось казаться бедным родственником: Марта могла подумать, что я «положил на нее глаз» из-за ее денег. Я человек не бедный, и она должна была это знать.
– Домой на одном такси? – спросил я.
– На одном, – немного подумав, ответила Марта. – Но по разным домам.
В машине я, как бы невзначай, прижался к ней, она все поняла, но не отодвинулась. И взглядом не укорила. Но я не рискнул обнять ее. Даже если она и стремится к сближению, идти к ней нужно маленькими и редкими шажками. А куда мне торопиться? Жизнь, может, уже и на исходе, зато отпуск бессрочный.
– А если нам завтра немного поваляться у моря? – спросил я.
– Предлагаешь мне спуститься со скалы? – Марта с замиранием глянула на меня.
– Зачем же? Можно на такси. Я знаю один платный пляж, там бассейн, шезлонги…
– Лучше со скалы, – качнула она головой.
– Завтра.
– Приехали! – останавливая машину, сказал таксист.
– Пожалуйста, не провожай меня, – чуть ли не умоляюще глянула на меня Марта.
Сначала из машины вышла она, затем я. Она не останавливалась, а я не догонял. И в гости не напрашивался.
Открывая калитку, я почувствовал, что за мной кто-то наблюдает, и усмехнулся. Хорошо мы с Мартой сегодня прогулялись: и сами поужинали, и у соседей будет пища для разговоров.
Глава 8
Солнце жаркое, небо чистое, а ветер прохладный и на море волна. Марта не раздевалась, она стояла на берегу в своем белом брючном костюме и бросала камушки. Не самая лучшая сегодня погода для солнечных ванн, но ее это ничуть не огорчало. Возможно, она стеснялась обнажаться передо мной. Для своих лет она выглядела достаточно хорошо, но тело, что ни говори, все равно уже не свежее.
А может быть, она думала о муже, который мог наблюдать за ней. И ревновать ко мне. Я усмехнулся, представив, как Семен Сальников трясется от гнева. А вдруг оно так и было? Стоять он мог высоко на камне, который заменял мне смотровую площадку.
Я не удержался, повернулся, поднял голову. И вздрогнул, увидев силуэт знакомого мужчины. Он стоял на камне в нескольких шагах от меня, вернее, так мне показалось. Как тогда, с Ликой, мое сознание стало жертвой зума, эффекта приближения. И тогда мне стало не по себе от резкости восприятия, и сейчас тряхнуло изнутри. Но тогда я видел Марту, а сейчас передо мной стоял ее муж. Немолодой уже, на лбу две глубокие морщины, мышцы лица не в тонусе. Нос слегка искривлен, на солнце поблескивал излом хряща на спинке. Такую мелочь никаким гримом не создашь. Взгляд жесткий, колючий, даже злой. Почти как у Артема. Но не молодой. Взгляд умудренного жизнью человека, много повидавшего на своем веку.
Видение длилось недолго, секунду-две. Сальников не пропал, он всего лишь отдалился от меня метров на тридцать, и смотреть на него нужно было круто вверх. Может, из-за того, что я резко вскинул голову, мне померещился покойник на расстоянии вытянутой руки.
Но Марта же мне в свое время не померещилась. И не покойницей она была, а почти живым человеком.
Словно почувствовав мое беспокойство, Марта повернулась, проследила за моим взглядом. И затрепетала, увидев мужа. А он не уходил, стоял и смотрел на нее – мрачно, с укором.
– Сема, ты не так все понял! – всполошенно проговорила она и пошла к нему, приложив пальцы к вискам.
– Куда ты? – протянул я руку, пытаясь ее остановить. Но она уже находилась метрах в трех от меня, но все же заметила мое движение и дернула плечом, будто стряхивая с него мою руку.
Марта шла как завороженная, даже не подумала об опасности, хватаясь рукой за железную скобу.
– Эй, а страховка!
Но она мотнула головой. Некогда ей обвязываться веревкой. Ей хотелось поскорей добраться до мужа, поговорить с ним, вера в загробный мир, казалось, придавала ей сверхъестественные силы. Она с легкостью перебрасывала тело с одной скобы на другую. Я последовал за ней, так же проигнорировав страховку, но Марту догнать не мог, напротив, разрыв только увеличивался.
– Сема, ты где?! – с тоской в голосе крикнула Марта.
На камне уже никого не было, когда она поднялась. Марта заметалась из стороны в сторону, пытаясь найти мужа. То за один куст заглянет, то за другой, как будто он мог там прятаться. И за памятниками его не было.
– Может, показалось? – спросил я, пытаясь восстановить дыхание. Для меня это было не просто восхождение, я участвовал в самой настоящей гонке, которую устроила Марта. Она-то не устала, у нее адреналин в крови зашкаливал, а я отдышаться не мог.
– Ты его видел? – Марта сощурила глаза, с подозрением или даже обвинением глядя на меня.
– Кого я видел? Вдруг это был Артем?
– Ты знаешь, что это не Артем!
Она повернулась ко мне спиной и рванула обратной дорогой. Без остановок вышла к могиле мужа. А там, за оградкой, никого. И памятник не сдвинут, и земля не разрыта.
