– А когда?
– Да хоть завтра.
– Если только вечером, когда мисс Роуз отужинает.
– Как скажешь, красавица, – снова улыбнулся барон. – Ну раз договорились, тогда пойду. А ты готовься, платье получше одень.
– Надену, – пообещала Кэти, в мыслях уже представляя, как наведет румяна и сделает прическу как у мисс Роуз, чтобы барон слова вымолвить не смог, когда увидит её.
Служанка уже почти закрыла ворота, когда мужчина снова обернулся.
– Ах вот ещё что, Кэти. Не сделаешь ли ты кое-что для меня?
– Что, господин?
– Принеси-ка мне что-нибудь из вещей твоей хозяйки.
Кэти непонятливо захлопала ресницами.
– Зачем?
– А вот на свидании и расскажу. Это чтобы ты точно пришла.
– Я приду, – уверила барона девушка.
– Ну вот и узнаешь.
Служанка не понимала, зачем такие странности, но очень боялась рассердить вопросами будущего жениха.
– А что принести?
– Ну не знаю…
– Кружевной платочек могу.
– Лучше… подвязку чулочную.
Девушка задумалась. Зайти в комнату хозяйки вроде как смахнуть пыль и взять подвязку дело нескольких минут. Но ведь это такая вещь, которую и постороннему не показывают, не то чтобы давать.
Видя сомнения на лице служанки, барон осторожно подтолкнул её.
– Кэти, ты же хочешь со мной на свидание?
Девушка, чувствуя, что будущее уплывает из рук, всё-таки решилась.
– Подождёте?
– Конечно! Иди.
Долго ждать барону не довелось. Не прошло и четверти часа, как он уходил с чулочной подвязкой мисс Роуз в кармане, поцеловав на прощание руку глупой служанке.
***
– Боже мой! Как же я рада, что ты всё-таки пришла! Опять ты в своей вуали! Когда же уже снимешь её? – весело щебетала Луиза подруге Элен. – Ну хорошо хоть так пришла. Последний летний бал в доме самого герцога Аддингтона – это не то, что стоит пропускать. Посмотри, я же говорила, как здесь чудесно!
Дом, и правда, был прекрасен. Огромный, с высокими потолками, он был освещен сотнями свечей, которые отражались в больших зеркалах и создавали какую-то совершено волшебную атмосферу. «Наверное, именно в такие вечера случаются самые чудесные вещи», – подумала Элен. Ей редко приходилось бывать в таких роскошных домах, здесь она чувствовала себя чуть ли не Золушкой, впервые попавшей на бал. Оркестр из полутора десятка музыкантов играл прямо в зале. Паркетный пол был натерт до блеска, возле стен стояли очаровательные маленькие диванчики, а сам большой зал был украшен цветами и белоснежными статуэтками соблазнительных нимф и целящихся в людей купидонов. По залу сновали десятки дам в самых модных нарядах и мужчин, то и дело бросающих на Элен заинтересованные взгляды. Хорошо ещё, что рядом была Луиза, которая своей несмолкающей болтовней помогала подруге освоиться.
– Ты вообще знакома с Аддингтоном?
Не успела Элен покачать головой, как Луиза уже сама догадалась.
– Впрочем, откуда? Ты и сама в городе недавно, а герцог так вообще приезжает из столицы не чаще раза в три месяца. А если бы не леди Бланш, то, скорее всего, и вовсе бы забыл дорогу в родной город.
– Леди Бланш? – заинтересовалась Элен.
– Боже мой, сколько ты всего не знаешь! – удивилась Луиза, обрадованная возможностью посплетничать. – Герцог Аддингтон уже много лет обхаживает графиню. Говорят, их познакомил ныне покойный супруг, граф Бланш, и герцог влюбился в неё с первого взгляда. Но не смел рушить семейную жизнь друга и уехал в столицу, навещая их лишь на праздники. А потом, когда граф скончался, стал ухаживать за вдовой, да вот только леди Бланш его отвергает раз за разом. Странная женщина, редко кому выпадает шанс выйти замуж во второй раз, да ещё за кого! За самого герцога!
Элен слушала Луизу с легкой улыбкой, а в душе с каждой минутой всё больше уважала миссис Бланш. Эта неприступная, строгая с виду женщина с острым языком и цепкой хваткой, беззаветно любила своего мужа и продолжала быть ему верной даже по прошествии стольких лет после его смерти. Как бы хотелось Элен, чтобы её будущая семья была такой же крепкой, а любовь к супругу большой и взаимной!
– А вон, кстати, и они! – указала Луиза кончиком веера в сторону группы из трех человек. – Вот тот высокий седовласый мужчина и есть герцог Аддингтон. Видишь, как он улыбается леди Бланш.
– Я смотрю, она пришла вместе с племянником, – промолвила Элен, которая уже успела увидеть, что в компании с Аддингтон и Бланш стоит граф Кинберг.
– А, ну да, – как-то недовольно сказала Луиза. – Только ей удается оторвать его от чьей-то юбки.
Элен удивлённо взглянула на Луизу, в чьих глазах бушевали эмоции, которые девушка разгадать не могла.
– Ну ладно, – отвела взгляд мисс Марли от троицы. – Я вижу, что пришла моя дорогая Хлоя Джей с мужем. Я тебя потом обязательно им представлю. А сейчас позволь тебя ненадолго оставить.
– Иди, конечно.
Элен была рада хоть немного отдохнуть от болтливой подруги. Когда Луиза ушла, девушка снова взглянула в сторону устроителя бала и его гостей и увидела, что Эдвард смотрит на неё. Элен мгновенно стало жарко. Она пожалела, что не взяла из дома, как Луиза, веер. Сейчас бы он ей очень пригодился. Девушка бросила по сторонам взгляд и не найдя места, где могла бы укрыться, пошла к выходу из зала. Она замечала, что как только проходит мимо стайки женщин, как те тут же закрываясь веерами, начинали о чём-то шептаться. Но Элен привыкла к этому и уже мало обращала внимания.
Выйдя из зала, она обогнула несколько прогуливающихся и беседующих пар и пошла по коридору, рассматривая на стенах большие портреты самого герцога Аддингтона и его родственников. У неё в поместье тоже висели портреты её семьи. Но приглашенный художник рисовал их в те времена, когда миссис Роуз была жива, поэтому на всех картинах Элен изображена ещё девочкой. Она безумно скучала по тем временам, когда их семья была такой счастливой. Незаметно для себя, Элен дошла до поворота коридора и оказалась в небольшом уголке, вдали от любопытных глаз. Сюда едва доносилась музыка, а свечей было гораздо меньше, чем в остальном доме. Здесь Элен могла расслабиться. Она подняла вуаль и подошла к большому зеркалу у стены. Смотря на своё отражение, она думала о том, что её изящное голубое платье с отделкой из фиолетовых лент выглядит простовато по сравнению с дорогими нарядами других дам, хотя и подчеркивает хрупкость её фигуры. Она провела пальцем по цепочке незатейливого золотого кулона – одному из немногих украшений, что осталось от мамы.
– А мне можно? – вдруг раздался голос позади неё.
Подняв глаза, девушка увидела в зеркале графа Кинберга. Сегодня в темно-синем фраке с блестящими в свете свечей глазами, он был особенно хорош.
