Когда позднее этот принц должен был наследовать своему дяде, он навсегда сохранил добрую память о Франции и привязанность к французам. Теперь, сделавшись королем властью императора, он постарался выразить ему свою благодарность самым блестящим образом и принимал французов с необыкновенной добротой. Можно представить себе, что он ни на минуту не задумался согласиться на союз, предлагаемый его старшей дочери Августе. В этой принцессе, семнадцати или восемнадцати лет, очарование привлекательной наружности счастливо соединилось с самыми симпатичными свойствами. И этот брак, заключенный из политических целей, стал для принца Евгения источником невозмутимого счастья. Принцесса Августа Баварская очень привязалась к мужу и немало способствовала тому, чтобы завоевать ему сердца итальянских граждан. Красивая, умная, набожная и очень милая, она нежно любима принцем Евгением; и теперь, живя в Баварии, они наслаждаются радостями самого идеального брака
[91].
Когда император находился в Мюнхене, ему пришло в голову избавиться на несколько месяцев от работы посредством нового увлечения, известной фантазии, полуромантической-полуполитической, по отношению к королеве Баварии. Каролина Баденская, вторая жена короля, была не очень красива, но изящна, с приятными манерами, полными достоинства. Император представился влюбленным в нее. Присутствовавшие при этом зрелище говорят, что было довольно любопытно видеть его в борьбе со своим резким характером, своими несколько вульгарными привычками, желающим, однако, иметь успех у королевы, привыкшей к известному этикету, от которого в Германии не освобождаются ни при каких обстоятельствах. Баварская королева сумела внушить уважение своему энергичному воздыхателю, и, однако, по-видимому, ей доставляло удовольствие выражение его нежных чувств. Императрица находила королеву слишком кокетливой, и все эти приемы вызывали у нее желание поскорее покинуть баварский двор и портили удовольствие, которое должен был доставить брак ее сына.
Тем временем госпожа Мюрат нашла неправильным, что новая вице-королева, сделавшись приемной дочерью Бонапарта, шла впереди нее на церемониях. Она притворилась больной, чтобы избежать, как ей казалось, оскорбления, и брат должен был рассердиться, чтобы помешать ей слишком громко заявлять о своем недовольстве. Если бы мы не были свидетелями того, с какой быстротой растут известные претензии у тех, кому благоприятствует судьба, мы могли бы удивиться этому недовольству у принцев и вельмож с такого недавнего времени: казалось бы, они не могли еще привыкнуть ко всем преимуществам и правам ранга, но это зрелище слишком часто повторялось перед нашими глазами; пришлось признать, что ничто среди людей не просыпается и не растет так быстро, как тщеславие. Бонапарт, хорошо это знавший, сделал из тщеславия самый верный способ управления.
В Мюнхене император раздал много армейских должностей. Своему зятю, принцу Боргезе, он подарил полк карабинеров. Вознаградил многих офицеров повышениями и орденами Почетного легиона. Между прочими он сделал кавалером ордена и моего зятя Нансути. Это был храбрый человек, уважаемый в армии, простой, отличающийся честностью и деликатностью, к несчастью, нечасто встречающимися у военных. Во всех иностранных государствах о нем сохранилась очень почетная репутация.
Военные при дворе императора, следуя примеру своего господина и, подобно ему, воодушевленные победой, были очень довольны тем, что встретили дам, сопровождавших императрицу. Казалось, что любовь наконец получила свою долю в мире, до сих пор несколько пренебрегавшем ею, но нужно признать, что ей никогда не отводили достаточно времени для того, чтобы утвердиться, и любви приходилось всегда вести атаку несколько форсированно.
К этому времени относятся чувства Коленкура к прекрасной госпоже К.
[92]. Она была назначена придворной дамой летом 1805 года. Очень молодой она вышла замуж за своего двоюродного брата, который был в то время шталмейстером императора и мало обращал на нее внимания. Она приковала взоры всего двора своей ослепительной красотой. Коленкур безумно влюбился в нее, и эта привязанность, более или менее разделенная в течение нескольких лет, помешала ему думать о женитьбе. Госпожа К., все более и более недовольная своим мужем, наконец развелась с ним (император немедленно удалил ее от двора, поскольку терпеть не мог разведенных женщин), а когда Реставрация осудила Коленкура на изгнание, она пожелала разделить с ним его несчастье и вышла за него замуж.
Я сказала уже, что во время этой кампании император заявил, что готов очистить Неаполитанское королевство от наших войск. Но вскоре с этим государством возникли новые проблемы, потому ли, что король Неаполитанский [Фердинанд IV] не особенно точно выполнял заключенный с ним трактат и был под влиянием англичан, угрожавших его портам, или потому, что император хотел завершить свой проект полного подчинения Италии. Он думал, конечно, что, согласно своей политике, должен мало-помалу низвергнуть Бурбонов со всех тронов на континенте
[93]. Как бы то ни было, из приказа, изданного в императорском лагере в Шенбрунне 27 декабря 1805 года, Франция узнала, что французская армия выдвинулась для завоевания Неаполитанского королевства. Командование этой армией поручалось Жозефу Бонапарту, который и прибыл в место назначения.
