Перед беседкой я увидела круглую клумбу с пышными пионами, лилиями и астрами. Ее венчал фонтан необыкновенной красоты: бронзовая девушка, застывшая в танце, а вокруг нее, то поднимаясь, то опадая, бьют хрустальные струи.
Девушка казалась тонкой, гибкой и живой. Ее стан словно изогнулся в немыслимом па; носком одной ноги она упиралась в постамент, а другая была чуть согнута в колене и выставлена вперед. Руки девушки замерли, взлетев над ее головой, глаза закрыты, а на пухлых губах – выразительная улыбка. Удлиненный овал лица, множество мелких косичек, струящихся по плечам, и нечеловечески гибкая талия намекали на нидангское происхождение. Одеяние девушки, состоявшее из узких полос, скрепленных фибулами, развевалось в танце вокруг ее бедер, открывая бронзовые ноги.
– Как мило, – заметила я, наслаждаясь видом.
– Я знал, что вам понравится, – улыбнулся Эйден. – Это статуя Анамирэ – нидангской богини весны. Считается, что она из Изначальных. Но это еще не все.
Он обошел беседку и остановился перед двумя могучими вязами, чьи ветви настолько переплелись, что создавали подобие шатра.
– А вот и мой сюрприз.
Я с открытым ртом уставилась на качели. Старая добрая "лодочка", искусно вырезанная из дерева и покрытая темным лаком. Внутри две скамеечки в противоположных концах, резные перильца, даже дверца открывается. И четыре позолоченные цепи, которыми эта "лодочка" крепится к толстым ветвям.
Эйден усадил меня на лакированную скамеечку, закрыл дверцу, а сам встал напротив и ухватился за цепи. В его глазах сверкали смешинки, а лицо, наверное, впервые с нашего знакомства, сбросило маску холодности и отчуждения.
Яркое солнце сверкало золотом в его волосах, ветер ерошил непослушные кудри и заставлял щурить глаза. В этот миг Эйден показался мне бесшабашным мальчишкой, не знающим бед, но никак не пиратом. На миг даже почудилось, что я наконец-то вижу его настоящим, а не таким, каким он хочет себя показать.
Но потом я подумала, сколько раз здесь бывала Эстель, и все очарование как рукой сняло!
Да что это со мной! Блондинка здесь несколько лет прожила, а я всего пару недель. Он жил с ней, как с женой, а меня всего лишь поцеловал. К чему эта глупая ревность? Я ему никто.
– Знаете, эйрина, я никогда не был слишком суеверен, – задумчиво проговорил Эйден, начиная понемногу раскачивать "лодочку", – но с тех пор, как я поцеловал вас там, на своем корабле, один и тот же сон мучает меня по ночам.
– И что же вам снится? – с опаской поинтересовалась я, вцепившись в перила.
– Вы.
Этот короткий ответ обескуражил меня.
– Сначала вы снились мне вот в этом голубом платье, и потому, я приказал сшить его для вас и даже подробно описал, как оно должно выглядеть. А потом мне стало сниться, что вы качаетесь на качелях в моем саду, и я приказал сделать эти качели для вас. Я надеялся, что если сон станет реальностью, то он перестанет меня мучить.
– Вы мне тоже снились, – тихо призналась я.
Качели раскачивались все сильнее, "лодочка" то взлетала вверх, то падала вниз, да так, что захватывало дух.
– Скажите, что же вам снилось?
– Я не помню… я забываю свои сны.
– Напрасно. Иногда они могут указать правильный путь.
– А ваш сон был из таких?
– Да. Именно во сне я понял, что у нас с вами одна судьба на двоих.
Качели раскачивались по инерции, как один огромный маятник, постепенно замедляя свой ход. Эйден перебрался ко мне, поднял меня и усадил себе на колени. Его руки железным обручем обвили мою талию, мягкие губы коснулись шеи, обжигая кожу горячим дыханием. Я вздрогнула, по телу пробежала нервная волна, и я почувствовала, как внутри шевельнулась моя внутренняя сущность. Только я не знала, какая из двух.
Качели постепенно останавливались, но мы с Эйденом уже не обращали на это внимания. Он держал мое лицо в теплой колыбели своих ладоней и целовал с таким упоением, будто пил из вечно свежего источника.
О чем я думала в тот момент? Да ни о чем! У меня словно что-то щелкнуло в голове, и все мысли улетучились без следа. Я покорно отдалась той теплой волне, что пробудилась в моем теле от этого поцелуя. И почему-то хотелось, чтобы этот миг продолжался как можно дольше.
– Гхм… прошу прощения…
Незнакомый мужской голос заставил нас оторваться друг от друга и спуститься на землю.
Эйден остановил качели и нехотя отпустил меня. В его расширенных зрачках, как в зеркале, отражалось мое лицо: бледное, с растрепанными волосами, распухшими губами и пламенеющим ореолом.
Я растерянно отвела взгляд и с удивлением посмотрела на свои руки. Мое сияние полыхало, точно пожар, выдавая внутреннее состояние. Золотой оттенок сменился пурпурным и пульсировал в такт биению сердца.
– Эйден, ты не представишь меня своей малышке? – со странной полуулыбкой поинтересовался незнакомец, ощупывая меня бесстрастным взглядом.
Поджав губы, я взглянула на нежданного гостя. Судя по всему, шайен. Одет во все черное; волосы цвета воронова крыла, жесткие и курчавые, спускаются на шею спиральными завитками; кожа темная, а вокруг оголенных участков алый ореол.
Лицо мужчины было довольно выразительным: широкие скулы, раскосые глаза, только вот взгляд мне абсолютно не понравился: холодный, изучающий, с оттенком презрения. Этот взгляд моментально отрезвил меня, будто ведро ледяной воды. Я вырвала свои ладони из рук Эйдена и начала поспешно выбираться из "лодочки".
– Келлан, ты, как всегда, немного не вовремя, – с досадой произнес Эйден, поддерживая меня за локоть. – Виель, не спеши, позволь мне помочь…
Я молча уступила. Все равно вряд ли смогу сама выбраться из этого сада, а упасть посреди аллеи и беспомощно ждать спасения вовсе не хотелось.
– Виель, позвольте вам представить моего друга и побратима Келлана Нурхадана. Келлан, Виель моя гостья, – он бросил на шайена пристальный взгляд и с нажимом добавил:– Очень важная гостья.
– Понял! – тот со смешком поднял обе руки, развернув ладонями к нам, будто показывая, что не держит никаких тайных мыслей, но глаза его ни на йоту не потеплели.
– У тебя что-то важное?
– Да. Есть новости по нашему делу.
– Жди в беседке, я сейчас.
Эйден подхватил меня на руки, не дав сказать ни слова, и зашагал к дому, видневшемуся сквозь ажурную листву деревьев. Его лицо снова замкнулось, будто и не было того мальчишки на качелях, будто он всегда замкнутый и отчужденный. Я тоже молчала. Внутри бродил такой калейдоскоп эмоций, что мне захотелось остаться одной и разобраться в себе.
– Ох, эйр, вы только гляньте! – запричитала Бретта, увидев, как Эйден несет меня на руках. – Совсем девочку уморили! Разве так можно?
Она буквально выхватила мое бренное тельце из крепкой мужской хватки.
