– Аментис, девочка моя, для тебя – все, что угодно. Собирай вещи, мы уезжаем немедленно!
Затем он развернулся к хозяину дома и сухо бросил:
– Сомневаюсь, что моя дочь захочет видеть вас в списке претендентов.
Мы уже покидали комнату, когда нам в спину донеслось:
– Смотрите, мой эрзун, как бы не пришлось пожалеть… когда за вашей девочкой явится тот, кому она отдала свою душу.
Глава 6
Собралась я на удивление быстро, возник только один вопрос – юмати. Это же Рейхо их нанял, он заключил контракт и оплачивал их услуги. И что теперь? Я отправлюсь в неизвестность совершенно одна, с абсолютно незнакомыми мне отцом и братом, от которых не знаю чего ожидать…
Такая перспектива вызывала опасения. Да, отец непременно наймет мне новых охранниц, но я-то уже привыкла к этим, да и общий язык мы с ними, вроде, нашли.
Я развернулась к эрзуну, который остановился в дверях моей комнаты, не решаясь войти. Назвать его отцом вслух у меня язык не поворачивался, разве что с издевкой, как перед Рейхо, но сейчас был не тот случай.
– Мой эрзун, – начала я серьезным тоном, от которого у Айвердана напряглось лицо, – могу я попросить об одолжении?
– Если это в моих силах, – медленно, будто раздумывая, произнес он.
– Я бы хотела, чтобы Рейла и ее подчиненные отправились со мной. Я не хочу другой охраны. Это можно устроить?
Он заметно расслабился, мне даже показалось, что выдохнул с облегчением.
– Да, конечно, тебе не нужно было об этом просить… они же и так последуют за тобой.
Я перевела взгляд на Рейлу и остальных юмати, укладывавших в саквояжи мои вещи. Охранница чуть заметно кивнула.
– Контракт заключается не с нанимателем, а с предметом опеки, – пояснила она, – есть стандартная процедура, по которой мы обязаны следовать за вами до определенного срока.
Я задумчиво почесала кончик носа.
– И когда этот срок наступит?
– Когда вы перестанете нуждаться в опеке.
***
И вот я уже стою на крыльце этого дома, одетая в закрытый дорожный наряд. Мои волосы, по имперской моде, зачесаны вверх и уложены крупными локонами; поверх прически – кокетливая шляпка-таблетка с изумрудным аграфом и сетчатая вуаль, прикрывающая лицо. Воротник-стойка у платья наглухо застегнут, а небольшой вырез в районе декольте открывает манящую ложбинку. Пышные буфы на плечах, длинные узкие рукава, отороченные тонким кружевом, юбка из серебристо-серого атласа, переливающаяся в солнечном свете.
И белые перчатки.
Из тонкой блестящей лайки, плотно обхватывающие мои руки, точно вторая кожа – неизменный атрибут даханни. Если мужчины вынуждены укрывать свою кожу от нездорового интереса санхейо, то женщины укрываются от мужчин.
Неадаптированные, такие, как я.
Меня ожидал закрытый экипаж. Две юмати забрались на козлы, две – на запятки. Рейла и еще одна – Даная – должны были ехать со мной, а остальные четверо – сопровождать карету верхом. Мои саквояжи уже погрузили в багажный дилижанс и отправили вперед, а Айвердан и Эймос все еще находились в холле, из которого доносился ожесточенный спор.
Я не могла разобрать, о чем они спорят, но собственное имя расслышала четко и не один раз. Рейхо продолжал упорно называть меня Виель, в то время, как брат и отец использовали имя, данное мне при рождении. И никто из них не называл меня тем тайным именем, которое знала только я.
Хотя нет, я же назвала им все свои имена, но они либо не обратили внимания, либо намеренно игнорировали. И почему-то я была уверена, что не хотела бы услышать свое тайное имя из их уст.
Невольно вспомнился Эйден – и в груди привычно заныло. Я закрыла глаза, представляя себе его лицо. Бронзовое, с золотящимися на солнце ресницами и бровями, с непослушной копной волос и серыми всполохами в глазах.
Кто-то коротко выдохнул рядом со мной. Я открыла глаза.
– Ты светишься, – каким-то напряженным тоном произнесла Рейла, не отводя от меня пристального взгляда.
– Я всегда свечусь, – криво усмехнулась я, пожимая плечами.
– Нет, ты светишься не как даханни, а как шайен. Садись в карету, иначе у тебя могут возникнуть проблемы…
– Они уже возникли, – произнес мрачный голос за моей спиной.
Я резко обернулась. На крыльце стоял Эймос, крутя в руках скаковой стек, и хмуро разглядывал меня.
– Это правда?
– Что? – я глянула на него с недоумением.
– Что ты обменялась кровью с Эйденом Даннаханом?
Я упрямо сжала губы в узкую полоску, но не выдержала и отвела взгляд.
– Правда, – едва слышно сказала я.
В руках Эймоса тихо треснул, переломившись, тонкий стек. Даханн отбросил его в сторону, что-то прошипел и быстрым шагом направился к своему коню. Я же увидела стоявшего в дверном проеме эрзуна. Похоже, что он все слышал.
Айвердан медленно двинулся в мою сторону. Вид у него был задумчивый, как будто он что-то решал для себя.
Подойдя ко мне вплотную, эрзун поднял руку и ласково провел пальцами по моей щеке. Я замерла, практически не дыша. Отцовская ласка была единственным, в чем я не могла себе отказать. Пусть мимолетная, пусть не бескорыстная, но ласка. Жизнь становится бессмысленной, если некому тебя обнять, не к кому прижаться, просто так, как ребенку, не переживая, что тебя неправильно поймут.
Передо мной стоял сильный и красивый мужчина, правитель и воин от рождения. Он смотрел на меня с грустным пониманием, от которого на мои глаза навернулись слезы.
Когда первая капля скатилась на щеку, он медленно стер ее и вдруг, с коротким вздохом, заключил меня в объятия. Я уткнулась носом в его плечо, собираясь позорно разреветься.
Но тут его слова прозвучали, как гром среди ясного неба:
– Ничего, адаптация вытравит из тебя эту дрянь. Ты станешь, как все, моя девочка.
Я отпрянула от него, как от змеи. Слезы моментально высохли, в груди заклокотала ярость. С силой сжав кулаки до боли, до судороги, я молча развернулась и направилась в сторону кареты. Краем глаза увидела, как Айвердан шагнул, было, за мной, но ему тут же заступила дорогу Рейла, напряженно качая головой.
– Мой эрзун, вам не стоит сейчас общаться с дочерью. Она очень расстроена вашими словами.
Ни слова не говоря, он отступил.
Когда я уже садилась в карету, неожиданно вспомнился Рейхо. Интересно, он даже провожать меня не выйдет?
Я оглянулась в последний раз, скользя взглядом по фасаду дома от черепичной крыши, вдоль крытой галереи второго этажа, по мраморным колоннам, поддерживающим широкий карниз над крыльцом…
Взгляд споткнулся на темном силуэте, замершем в открытых дверях.
