Он посмотрел на нее, чтобы убедиться, что Райли послушалась его приказа и осталась отдыхать на удобной кушетке с грудой подушек, на которые она положила ноги. Беременность протекала нелегко, и чем больше был ее срок, тем бледнее и худее Райли, казалось, становилась, за исключением, пожалуй, огромной выпуклости ее живота.
Только вчера Райли, наконец, призналась ему, что подавлена. Их свадьба снова и снова откладывалась, поскольку сражение на суше, призванное защитить людей, становилось все интенсивней. Конечно, тогда, когда Джастис исчез, все планы по празднованию были отложены на неопределенное время. Но Райли напомнила ему, что ребенок не будет ждать благоприятного времени, чтобы родиться. Он или она войдет в этот мир в час, выбранный природой, и если они не поторопятся, ребенок родится незаконнорожденным.
Что произойдет, как изящно выразилась Райли, “Только через мой труп”. Так что, даже если официальную королевскую свадьбу, которая по традиции и закону должна была следовать сразу за коронацией или сопутствовать ей, придется отложить еще раз, все равно свадьба будет. Скоро.
Независимо от того, найдут ли они Джастиса и доктора МакДермотт или нет.
Поскольку все собрались, Конлан поднял руку, призывая к тишине, а потом обратился к старшей из слуг, обходивших комнату, предлагая завтрак.
— Спасибо, Нила. Если Вы оставите подносы, мы сможем обслужить себя сами.
Это была невысказанная просьба дать им возможность уединиться, и Нила сразу это поняла. Она была с его семьей в течение многих десятилетий и, увы, слишком хорошо знала необходимые условия военного планирования. Лишь кивком головы она созвала своих подчиненных, и в течение нескольких минут они ушли, закрыв за собой огромные инкрустированные медью и латунью деревянные двери. Сверкающий атлантийский металл, перевитый медью, образовывал сложный узор на двери. Символы гостеприимства или враждебности, чего именно Конлан никогда точно не знал.
Конлан сделал большой глоток горячего кофе и поставил кружку на стол.
— Всем доброе утро. Спасибо, что присоединились ко мне в столь ранний час. Все мы знаем ситуацию, так что я не буду тратить наше время впустую на краткий ее обзор. У нас есть три цели: во-первых, мы должны найти Джастиса и доктора МакДермотт. Во-вторых, Аларик должен определить, был ли Джастис сломлен за время его пребывания в Пустоте. И, в-третьих, мы собираемся пойти в наступление.
— Черт возьми, давно пора, — воскликнул Вэн, стоявший возле стула Эрин. — Лишь реагируя на делишки Отступников Анубизы, мы не достигли ничего, кроме боли, боли, и еще раз боли. Если она повредила его… — слова Вэна затихли, но даже с другого конца комнаты Конлан мог прочесть муку в глазах своего брата. Ради Вэна Джастис принес себя в жертву богине вампиров, и с тех пор бремя этого поступка тяготело над душой Вэна.
— Я вынужден согласиться, — сказал Аларик. Как всегда, он стоял один; отдельно и обособленно от остальных. Пожалуй, только Конлан знал всю степень его одиночества — Конлан был с Алариком, когда жрец впервые осознал всю глубину своих чувств к Квинн. Но все Верховные жрецы Посейдона давали клятву безбрачия, да и роль лидера человеческих мятежников приговорила Квинн к своему собственному виду одиночества.
Никогда еще соединение не было настолько невозможным, но тщетность не позволяла легко забыть об этом.
— Мы должны теснее сотрудничать с человеческими мятежниками и разработать подробный план, — продолжал Аларик. — Дни и столетия нашего действия как ударной группы остались позади. Если Квинн… Если Джек и Квинн имеют возможность встретиться с нами, мы должны организовать эту встречу как можно скорее. Но нашим приоритетом должен быть, конечно же, Джастис.
Райли передвинулась на кушетке и издала тихий звук, свидетельствовавший о том, что ей неудобно, и Конлан напрягся, готовый через всю комнату броситься ей на помощь. Она покачала головой, тем не менее, и улыбнулась ему.
— Все хорошо. Я всего лишь потянулась. Наш сын упорствует в желании сидеть на моем мочевом пузыре.
— Наша дочь никогда не бывает спокойной, как и ее мать, — поправил ее он.
— Если вы хотите узнать правду об этом, все, что вы должны сделать — это спросить, — иронично сказал Аларик. — Мы все уже много раз наслаждались этой забавной перепалкой в течение последних нескольких месяцев.
Райли закатила глаза, а затем передвинула маленькую подушку себе под спину и оглядела комнату.
— Нет ничего — ничего — важнее того, чтобы найти Джастиса и удостовериться, что он в порядке. Еще до того, как мы узнали, что он ваш брат, он был частью нашей семьи, точно так же, как и все остальные в этой комнате и каждый воин из Семи.
Несколько кивков в знак согласия. Конлан начал говорить, но Райли снова покачала головой.
— Моя очередь быть эгоистичной. Я отнеслась с пониманием к тому, что ради Джастиса все должно быть отложено, когда он был взят в плен Анубизой. Я сделала все, что могла, чтобы помочь в поисках. Но теперь, если исходить из того, что вы говорите мне, он исчез добровольно. Не только это: он же похитил того бедного археолога.
— Ты говоришь о межнациональном инциденте, — поморщившись, сказала Эрин.
— Именно, — ответила Райли. — Вот мой приказ, хотя я знаю, то, что я даю его, — нехорошо. Мой ребенок не родится, пока его родители не поженятся. Я понимаю, что мы не можем устроить большую шумную свадьбу, и с этим никаких проблем. В любом случае, я никогда не хотела пышной церемонии, превратившей свадьбу в цирк. Но или мы дома идем в мою церковь, или доставляем священника к нам в Атлантиду, или мы идем в проклятую часовню Элвиса в проклятом Лас-Вегасе. Мне все равно. Для меня это не имеет значения. В любом случае, я всегда любила Элвиса. Но, так или иначе, Конлан и я женимся приблизительно на следующей неделе.
Прелестью всего этого и одним из самых удивительных качеств Райли было то, что она никогда не повышала голос. Она никогда так не делала. Она была человеком, не атлантийкой, и когда-то пошутила, что самым близким проявлением чего-то королевского в ее жизни до того, как Райли встретила Конлана, был Бургер Кинг
[14]
. Но она носила титул королевы, как будто бы была рождена для этой роли.
— Хорошо, вы слышали это. Моя будущая королева приказала, и мне не остается ничего иного, кроме как повиноваться ей, — улыбаясь ей, сказал Конлан.
— Она права. Ребенок должен родиться у женатых родителей, — сказал Аларик. — У него или нее будет достаточно проблем, когда впервые в истории Атлантиды придет время передать корону из ваших рук наполовину человеку, чтобы занять трон Атлантиды. И, конечно, нет никакой потребности добавлять к этому еще и бремя незаконнорожденности.
— Мы можем всегда рассчитывать на тебя. Не так ли, Аларик? — сказала Райли, и в ее голосе явственно слышалось раздражение, смешанное со сдержанной привязанностью. — Я имела в виду, что хочу, чтобы мой ребенок пришел в этот мир, зная, что его родители любят друг друга достаточно сильно для того, чтобы взять на себя окончательные обязательства. Но, слава Богу, у нас есть ты, чтобы указать на необходимость соблюдения закона в этой ситуации.
