– Значит, будем идти медленно. Скажешь, когда уже не сможешь, – даже не пожалел, псина! Ну, ничего! Я тебе устрою!
Пошла за ним, еле двигаясь, и через каждые три шага постанывала, напрашивалась к волчаре на ручки. Но этот гад не сдавался! Делал вид, что не замечает моих мучений. Злыдень!
– А-а! – наступила на камень и на самом деле ощутила отголосок боли, а заорала так, будто сломала лодыжку.
Каур вдруг остановился и застыл соляным столбом. Посмотрел вглубь леса и закричал:
– Беги!
Я так испугалась, что столкнусь еще с какой-нибудь местной тварью, что припустила изо всех сил, далеко обогнав оборотня. И только когда услышала за спиной раскатистый смех, остановилась и обернулась, чтобы увидеть самодовольную рожу! Не поленилась, вернулась и подошла вплотную, сжимая кулаки и скрежеща зубами.
– Что смешного?! А если бы я упала?! В своем уме вообще?! – закричала в лицо, сдерживая желание залепить по наглой морде.
– Актриса из тебя никакая, – хохотнул и резко прижал к себе. – А что, на ручки захотелось, Лируся?
Наглец! Лешак позорный! – задохнулась от злости.
– Ты что себе позволяешь, псина?! Руки убрал! – дернулась, но тщетно, стальные тиски сжимались сильнее, и все отчетливее слышала учащенное дыхание. Сердце забилось подстреленной птицей, когда щетинистая щека коснулась моей.
– Скоро попадем в охотничий лагерь, – шепнул на ухо. – Оборотни племени Който мирные, но в их правилах брать самку без ее согласия, если она не принадлежит другому. Так что расслабься и получай удовольствие, лапуля.
– Что ты… – не успела возмутиться, как мокрый и шершавый язык нахального пса прошелся от основания шеи до виска. По телу рассыпался ворох мурашек, и на мгновение я впала в ступор. И нет, чтобы остановиться, этот гад проделал тот же фокус с другой стороны лица. А потом посмотрел мне в глаза и ухмыльнулся.
– Вот теперь тебя никто не тронет, – игриво подмигнул. – Держись рядом и помалкивай, – выпустил меня из рук, отчего я пошатнулась. А сам как ни в чем не бывало, отправился вперед по дороге. Я скривилась.
Фу! Что за нравы?! Возмутительно!
– Ты воняешь! – крикнула в спину.
– Теперь ты тоже, – рассмеялся, не оборачиваясь.
Что ж, лешак оказался прав. Когда мы ступили на территорию охотничьего лагеря, оборотни, сидевшие шумной компанией у костра, не обратили на нас внимания, хотя я подсознательно готовилась к худшему. Слава дракону, беда миновала! Дорога привела к шаткому мосту, что вел через бурлящую реку прямо к воротам небольшого поселения с деревянными домами.
Смеркалось. В деревне Който загорались огни. Вспыхивающие желтым светом окошки манили обещанием сытного ужина и теплой постели. Я уже гадала, в котором из домов остановимся, когда меня отвлекла одна наглая морда! Каур собственническим жестом подтянул к себе и бесцеремонно положил лапу на бедро.
– Пусти немедленно! – процедила сквозь зубы. – Здесь же еще никого нет. Незачем ломать комедию!
– Ошибаешься, дорогая, – волчара остановился на мгновение, взял за подбородок и лизнул кончик моего носа.
– Фу! – ну, точно псина. Эти тоже норовят облизать лицо, и при этом так задорно виляют хвостом, что он того и гляди оторвется. Вон, как глазюки зеленые насмехаются. Может, под килтом этот хвост и виляет? Гм, хотя не было у этого недоделанного волка хвоста, точно знаю. Я ведь на голую задницу оборотня вдоволь насмотрелась. Не по своей воле! Там разве что миленькая коричневая метка, а так… фу!
Перед тем, как пересечь границу поселения, Каурналь во всеуслышание объявил:
– Който Ларк, принимай гостей дорогих! Позволь разделить ужин и ночлег, и не откажи в помощи.
– Добро пожаловать в деревню, Каурналь Дикий и его спутница, – навстречу вышел крепкий мужчина, – будь гостем, раздели ужин и ночлег.
После этих слов улочки наполнились жителями. Одеты они были чуть лучше хамхаровских, но по сравнению с империей – убого. Впрочем, я и сама не далеко ушла. Потому и помалкивала, во все глаза рассматривая новых людей. Мужчины заросшие, поджарые, как и другие оборотни. Только молодняк щеголял чистыми лицами. Женщин немного, в основном уже в возрасте, с грузом морщин и заскорузлыми руками.
В доме Който не в пример тому же Хамхару оказалось чисто и уютно. После землянки и ночевки под открытым небом, наличие кроватей и занавесок на окнах воодушевляло. А когда мне предложили чан для купания, счастью не было предела. Да я новому платью так не радовалась, как возможности помыться в горячей воде.
Хозяйка дома – Мара выдала мыльные принадлежности и чистую одежку в виде длинного черного платья из того же грубого материала, что и рубаха, и удобных на вид кожаных мокасин. А еще помогла промыть волосы, и пилочку для полировки ногтей одолжила.
Апогеем вечера стал сытный ужин и мягкая постель. Я так соскучилась по овощам, что без стеснения смела полную тарелку. А еще хлеба теплого два больших куска съела – забыла, как это вкусно!
Разговоров практически ни с кем не вела. Научена уже горьким опытом. Разве что Маре не без гордости продемонстрировала печать дракона на спине. Комнату нам с оборотнем выделили большую, с огромной кроватью и чистым постельным бельем. А Мара еще камней нагрела и положила в ноги, чтобы не замерзла ночью. Как же приятно попасть к таким заботливым хозяевам!
Каурчик, в отличие от меня, не умолкал ни на минуту. Рассказывал о торговых делах, о новостях из города магов, о тварях Дикого леса. Попутно продал несколько фиалов из своего набора, а поутру обещался еще зелья сварить. Я удивилась, когда из мешка оборотень извлек пучки с травой и какими-то корешками.
И когда набрать-то успел?
Самое смешное, что за эти корешки и вяленые тушки крыс, Който отдавал лодку, мешочек круп и сухарей.
Я уже улеглась спать – не отказала себе в удовольствии понежиться в постели, – когда в комнату завалился Каур. Он деловито стащил сапоги и принялся стягивать остальную одежду. Чан для омовений стоял тут же, но я думала, хозяева утром уберут, вода-то уже грязная. Какое там!
Возмутиться не успела, как эта наглая морда осталась, в чем мать родила, и забралась в чан. Ему все равно, что до этого тут мылся другой человек?
– Спинку не потрешь? – спросил волчара. А я хватанула воздух ртом, чтобы высыпать тираду, но подавилась и закашлялась. – Не волнуйся, милая, приставать не буду, – а потом посмотрел на меня, многозначительно поиграл бровями. – Хотя…
– Тьфу! – плюнула в пустоту и отвернулась. – Размечтался, пес шелудивый!
Вот надо было выбесить и перебить сон! Что же за сволочь такая?! Пришлось долго ворочаться, чтобы найти удобное положение. А когда закрыла глаза, чтобы погрузиться в забвение теплой постели, этот нахал плюхнулся рядом, выдрал из-под меня кусок одеяла и прижался срамной обнаженной тушкой!
– Сладких снов, Лирайя, – прошептал таким тихим и милым голосом, что я даже улыбнулась.
