– Лирайя, прости! Я, действительно, дурак, – волчара прижал к себе, преодолевая хлипкое сопротивление. Взял в ладони намокшее от слез лицо, собрал губами каждую соленую капельку и впился в губы так страстно, что перехватило дыхание. – Если ты только захочешь, если позовешь, я пойду за тобой на край света, – прошептал он. – Но, если у нас получится, ты вернешься во дворец к отцу и жениху. Все что с нами произошло, останется здесь, в этом темном мире. И мне уже не будет места в твоей жизни. Я вырос в лесу и никогда не смогу стать благородным. Я все это прекрасно понимаю, и никогда не буду держать на тебя обиду.
– Но почему нет места?
– Потому что… – Каурналь осекся, гулко сглотнул, а потом посмотрел в глаза и сказал, – потому что люблю тебя и хочу, чтобы ты вернулась к прежней жизни!
Я обомлела и растерялась. Мне много раз признавались в любви, делали комплименты, восхищались красотой, но это никогда не задевало так глубоко, как сейчас. Я принимала чужие чувства, как должное – дань высокому положению и красоте. По моему разумению, все мужчины должны были восхищаться и говорить о любви. Но услышать это от оборотня было удивительно и, несомненно, приятно. Даже мурашки по спине побежали, а внизу живота все перевернулось.
– Я… а… э-э-э, – «красноречиво» ответила оборотню. Но он только горько усмехнулся, подхватил мешок и, не оборачиваясь, побежал по скалистому спуску.
– Я тоже! – крикнула вдогонку, – тоже тебя, – уже тише, – люблю.
– Знаю, – донеслось порывом ветра, и я от злости топнула ногой.
– Тогда останься! Не бросай меня тут!
– Я вернусь! Обещаю!
С глупой улыбкой опустилась на камни, прикипев взглядом к черной макушке, что мелькала среди скал и все дальше удалялась от меня.
ГЛАВА 28 Санабул. Золотой дворец
Еще никогда Золотой дворец императора не видывал столько гостей, но повод для визита был отнюдь не радостным. Пропала единственная и любимая дочь – Лирайя кунг Доркайм. Пропала неожиданно, после примерки свадебного платья.
В первый же день ее исчезновения велись допросы всех, кто видел принцессу накануне, но никто так и не смог сообщить достоверную информацию о ее передвижении. Лишь голодранец-мальчонка говорил, что видел девушку на улице столицы и указал подворотню, в которую она свернула.
Вскоре гвардейцы установили точное место пропажи принцессы, но следов ее пребывания так и не обнаружили. Главные умы империи, жрецы Дорхейма, изучающие магические науки, и гвардейцы, исследовали это место и не раз. Амулет, который наспех был создан в главном храме, показал, что имелось вмешательство магии из другого мира и самые страшные опасения императора подтвердились.
– Портал открыли с помощью магического амулета, но пока это только предположение. Какие цели преследовали похитители – неизвестно, но считаю, что Лирайя стала случайной жертвой фирнабульцев, которые уже давно похищают девушек по всей империи. Я уже приходил с докладом по этому поводу, – отчитался перед императором главный гвардеец Санабула.
За время отсутствия дочери, Валес Доркайм поседел и осунулся. Он не мог ни спать, ни есть. Все его мысли крутились вокруг самого родного и дорогого человека, но шли часы и дни, а вернуть дочь ни у кого не получалось. Находясь в одиночестве в темном кабинете, сидя у камина, он часто корил себя за то, что еще в тот день, когда узнал об исчезновениях, не направил все силы на искоренение проблемы. Скупые мужские слезы стекали по щекам несчастного отца, а сердце разрывалось от боли. Он тайно молился Великому дракону, просил о помощи, в надежде, что Лирайя все еще жива.
– Собирай войска, Летон, как только проход будет открыт, пойдем войной на Фирнабул и уничтожим тех, кто причастен к пропаже моей дочери. А если понадобится, то камня на камне не оставим и сотрем его в пыль! Что там с портальным амулетом? Нашли нужный камень? – сплел он пальцы в замок, опустив взгляд на бумаги с отчетами.
– Уже завтра войска будут мобилизованы. Камень пока не найден. Мои люди ищут его в ущелье Спящего дракона, как только найдем, попробуем открыть проход прямо в ущелье. Там магический фон сильнее, чем городе.
– Хорошо, – мертвым голосом отозвался правитель. – Приведи Кэнтона.
Не успел император разобрать бумаги, как на порог дворцового кабинета ступил Кэнтон Арголис. Последствия бурной ночи, проведенной в излюбленном заведении, он лихо скрыл за одеждой, а немного всклоченный вид был лишь на руку. Окружающие думали, что жених, как и отец Лирайи, не спит ночами, сходя с ума от переживаний.
– Повелитель, – поклонился он и подошел к столу.
– Не простое испытание выпало на нашу долю, – тяжело вздохнул император. – Со дня на день мы откроем проход в Фирнабул, и ты поведешь за собой отряд самых лучших воинов. Будь готов в любое время выполнить приказ. Верни мою дочь и свою невесту, Кэнтон!
Арголис побледнел, но вовремя взял себя в руки и скрыл страх. Случилось то, чего он так боялся. Он с самого детства знал, что с Нижним миром лучше не связываться. Он вырос на байках о кровожадности и беспринципности магов Фирнабула, изучал историю раскола миров и знал все, о той жестокой войне, которая принесла империи столько горьких потерь.
– Я готов и буду ждать приказа, – отрапортовал, с гордо поднятой головой, делая вид, что способен на все ради невесты. И на самом деле был способен, но ради власти!
– Осталось только ждать и надеться на лучшее, – едва слышно проговорил Валес Доркайм, вспомнив прекрасную и задорную улыбку дочери.
А вот жених в этот день не вспоминал Лирайю и, по сложившей традиции, отправился заливать горе вином в таверну.
ГЛАВА 29
Первую ночь в одиночестве я практически не спала. Вздрагивала из-за каждого шороха и тряслась от каждого звука, что доносился снаружи. Забылась только под утро, когда лучи дневного светила окрасили свод розовым цветом. Во сне кто-то настойчиво меня звал, будто хотел донести нечто важное, предупредить. А я в страхе бежала по темным коридорам, спотыкалась, падала и снова бежала, потому что позади преследовало неведомое зло. Ноги вязли в густом тумане, тело не слушалось, и будто бы сам воздух сопротивлялся, не пуская туда, где могла бы спастись.
– Дурной сон! – подскочила с воплем, потому что преследователь как раз вонзил в щиколотку острые зубы. – Фу, мерзость! – на самом деле, гадкая многоножка заползла на ногу и мерзко перебирала лапками. Смахнула дрянь на камни и раздавила булыжником, что приберегла как раз для такого случая.
День уже был в самом разгаре, так что следовало озаботиться обедом. Сходила к озерцу, умылась, набрала флягу воды. Перед сном я купалась и даже успела прополоскать одежду, которая быстро высохла у костра. Разжечь огонь, когда в нем еще тлели угли, не составило труда.
– Так, – поставила котелок на треногу из веток, – дождаться, пока закипит, и бросить пучок трав. – Вспомнились наставления оборотня. – Каур, как ты там? Возвращайся поскорее. Пусть у тебя все получится!
