Однако этот голос одновременно заглушили размеренный стук колёс и приятный лёгкий шум от вина с непроизносимым выдуманным названием. Я попыталась развернуться, и мне это почти удалось, но Реддрик не очень-то спешил разжимать объятия, а я не особо его торопила, так что само собой оказалось, что я сижу у него на коленях.
– Не бойся, Стефани, не бойся, – сказал он, пока его руки как бы ненароком скользнули с моих плеч на грудь.
Кларк в это время встал с места и, поплотнее закрыв дверь купе, лёгким жестом двинул защёлку. Я как будто физически прочувствовала, как небольшой локальный мирок внутри купе стал совершенно недосягаемым для всего внешнего мира, что остался за его пределами.
Реддрик продолжал легонько обнимать меня, не торопясь убирать руки с моей груди. Я чувствовала его прикосновения – пусть и сквозь два слоя ткани. Но блузка была достаточно тонкой, а бюстгальтер – достаточно упругим, чтобы мне казалось, будто ощущается каждое касание каждого его пальца. Я бы даже смутилась, если бы не вино и не пьянящее ощущение новой жизни, к которой вёз меня поезд. Пожалуй, это пьянило даже сильнее вина.
Обернувшись к нам, Кларк снял затемнённые очки, и его лукавые зеленовато-серые глаза, которые я смогла разглядеть впервые за всё время знакомства, блеснули. Я могла бы подумать, что от вина, но Реддрик продолжал обнимать меня, касаясь ладонями груди, и мысли были уже не только и не столько о благородном напитке.
Я улыбнулась – сама не знаю, чему именно – и, слегка откинув голову, положила её на могучее плечо Реддрика. В какой-то момент в затуманенной голове промелькнула мысль, как будто я еду в купе с двумя лучшими парнями, каких только можно было встретить в этом поезде. Один – само изящество и обаяние. Другой – воплощённое воинственное могущество викингов. И вот теперь я, едва зная каждого из них, уже позволяю закрыть дверь купе на защёлку, добровольно отгораживая себя от всего остального мира.
Кларк предложил сыграть в «не очень приличную игру» – так он и сказал. Потом с джентльменской улыбкой взглянул на меня, опять сверкнув глазами, и добавил: «Если, конечно, прекрасная дама не против». Я взглянула на Реддрика и увидела, как он улыбается своими великолепными белоснежными зубами.
Сначала я призадумалась, потом попросила налить ещё вина, а потом сообщила, что запросто сыграю, только пусть мне объяснят правила. Очень уж не хотелось казаться типичной провинциалкой, которая сидит тихоней в углу и от всего отказывается.
Пока мы пили по очередной порции, Кларк объяснил правила. Они оказались даже проще, чем можно было бы предположить: по очереди считаем вслух, только не называем нечётные числа и те, которые делятся на семь; тот, кто проиграл, должен снять с себя предмет одежды.
Мама, помнится, спрашивала, хорошие ли у меня соседи по купе. Сама она едва ли посчитала бы их такими. А вот мне они нравились всё больше. Я согласилась играть. Пока в стакане ещё оставалось вино, мы начали считать. Я первой же сбилась, назвав четырнадцать. Кларк сделал изящное движение рукой со стаканом, как бы предлагая мне раздеваться.
Я поставила стакан на столик, легко соскользнула с колен Реддрика и, встав в полный рост, начала расстёгивать пуговицы на блузке. Всё происходило как во сне. И может быть, я в другое время отказалась бы от подобного, но сейчас меня совершенно ничего не смущало. Тем более, если подумать, ничего ведь неприличного: бюстгальтер по-прежнему оставался на мне. Конечно, он был довольно обычным, не каким-нибудь брендовым, но зато мягкого белого оттенка и даже с кружевами. А уж когда грудь второго с половиной размера и животик безупречно плоский – стыдиться точно нечего, ведь правда же?
Взяв стакан обратно, я уселась опять – на этот раз рядом с Кларком, и он приобнял меня за обнажённое плечо. Его касания ощущались совершенно иначе – не так, как у Реддрика. Они тоже были сильными, но при этом упругими, пружинистыми. В каждом его прикосновении сквозила скрытая энергия.
Мы продолжили играть, и на этот раз я успешно «перешагнула» через четырнадцать, но на двадцати одном снова сбилась, запутавшись. Азарт нарастал. Мне стало казаться, что парни смотрят на меня с ожиданием, будто игра даже не в том, чтобы правильно сосчитать, а в том, решусь ли я раздеваться и дальше. Или мне даже не казалось?..
Глава 3
Снова встав, я поставила стакан и принялась стягивать юбочку. Пуговица не хотела поддаваться – я без какой-то превратной мысли повернулась, стараясь сохранять изящество и скромность, и попросила мне помочь. Пальцы обоих парней заскользили по моим бёдрам, явно не случайно задерживаясь на ягодицах подольше. Но через пару секунд юбочка и правда перестала меня облегать – в две руки Кларк и Реддрик потянули её вниз. Трусики, такие же молочно-белые, с кружевами, как и бюстгальтер, я подбирала не с целью кого-то соблазнить. Выглядели они, на мой взгляд, вполне мило и даже по-своему невинно.
Игра продолжилась. Кларк проиграл, сбившись, и с элегантностью, достойной профессионального стриптизёра, снял с себя поло. Я поневоле залюбовалась его упругой, безупречной кожей, за которой он явно внимательно следил. Но потом я поняла, что он с улыбкой отслеживает мой взгляд, и, впервые смутившись, отвела глаза.
Сразу после Кларка проиграл Реддрик. Мне показалось, что он поддался, потому что он сказал «четырнадцать» едва ли не позже того, как его руки потянулись к надетой на нём футболке. Волевым движением рук он избавил себя от этого предмета одежды, и точно не зря. Теперь я уже точно не могла оторвать взгляда от мышц груди и пресса, которые перекатывались под кожей Реддрика при каждом его движении. Он точно заметил, насколько я залюбовалась им. Настолько, что даже не сразу заметила стакан, который Кларк вновь наполнил и протягивал мне.
Вино, видимо, сделало своё дело. Меня уже основательно вело, так что я предпочитала сидеть, а не вставать. И я снова сбилась на четырнадцати. Разведя руками в знак того, что это было не нарочно, я едва не расплескала вино. Кларк с улыбкой взял стакан и поставил на стол, а потом предложил помочь. Я согласно кивнула. Он приблизился и, как будто невзначай коснувшись губами моей ключицы, завёл руки мне за спину и одним коротким, можно даже сказать профессиональным жестом расстегнул мой бюстгальтер.
Вместо того, чтобы изобразить хотя бы некое подобие скромности, я расположила руки так, что этот предмет одежды, прикрывавший грудь, сам собой пополз вниз. Сама я безотчётно приобняла Кларка за его обнажённую спину и поняла это только тогда, когда сам он «помог» лямочкам бюстгальтера сползти по моим плечам.
Лёгкий холодок пробежал по моей груди, встрепенул соски – я поняла, что ткань, которая до этого скрывала их, окончательно рассталась со мной. И как ни странно, но это вообще не смущало меня. Даже когда Кларк, не отрывая губ от моей кожи, спустился от ключицы к груди и коснулся соска, ничто не тревожило меня. Я чувствовала совершенное блаженство – так, будто я оказалась именно в том месте, где нужно, и именно с теми, с кем нужно.
Переведя взгляд на Реддрика, я внезапно обнаружила, что он совершенно обнажён. Уж не знаю, где и когда он научился так легко и быстро раздеваться, но казалось, будто он сделал это за пару секунд. Или я просто потеряла счёт времени?..
