Теперь рассмеялась уже и я. Но тут мне в голову пришло кое-что, кое-что важное.
– Погодите, но ведь я тогда собиралась в романтическую поездку с Расселом. Ну… то есть у меня тогда был парень. Как же вы…
– Ну милая, в мои планы вовсе не входило, чтобы вы были вместе жили долго и счастливо, я всего лишь хотела, чтобы он достаточное время проводил у нас в офисе. Чтобы заинтересовался и начал добиваться. И какое-то время был занят исключительно этим. И уж точно я не собиралась портить тебе жизнь, тем более что у тебя есть жених. Ты – крепкий орешек, который ему не по зубам!
А вот тут проницательная миссис Джефферсон ошиблась.
Орешек пал. Скорлупа треснула.
И, откровенно говоря, мы со Стенли оба были этому рады.
– И это сработало! Сегодня утром он позвонил мне и сказал, что теперь у меня не будет рабочих проблем и мне не нужно будет руководить компанией!
– Понятно, – теперь мне стоило большого труда удержать улыбку. Ну разумеется, наше счастливое будущее в планы миссис Джефферсон не входило. С чего я вообще взяла что она желает сыну такую партию. Простушка без роду без племени которая работает обычным секретарём. Разумеется, себе в невестки она ждет дочку какого-нибудь магната, богатую и знаменитую.
– Была очень рада вас повидать, – сказала я, взглянув на часы. – Мне пора.
– Конечно милая иди, у молодых всегда много дел и есть куда спешить, – сказала она. – Но помни, все, о чем мы говорили это тайна. Я бы даже сказала коммерческая тайна.
– Да, хорошо, разумеется, я никому об этом не скажу, – пообещала я.
Глава 17
Я пришла домой и какое-то время просто молча сидела и перебирала в уме подробности нашего с миссис Джефферсон разговора. И по всему выходило, что всё очень плохо. Моё мимолётное счастье закончится с минуты на минуту. Даже не знаю, что произойдёт скорее: или моя начальница заявит, что не хочет пускать постороннюю и нищую девицу в свою семью – или Стэнли узнает, какую роль сыграли манипуляции его матери. В любом случае, минуты нашего счастья были сочтены, а значит, лучше самой поставить точку, не дожидаясь, когда это сделают за меня. Я несколько раз брала в руки телефон и откладывала, словно хотела отсрочить этот момент. Но наконец, заставила себя выбрать из списка контактов нужный номер и позвонить.
– Привет, милая! – в голосе Стэнли – тепло и нежность. В душе всё переворачивается, и становится безумно больно. То, что связывает нас, делает нас единым целым – слишком дорого мне. И вот теперь я сама вынуждена стать палачом нашей любви.
– Нам нужно расстаться, – говорю я, и сама удивляюсь, как эти слова срываются с моих уст. Нет в мире ничего труднее, чем произнести это.
– Ты, наверное, шутишь, милая? – он всё ещё мне не верит, и я понимаю: трудно поверить. Ведь только сегодня утром он варил мне кофе, и мы пили его вперемешку с поцелуями.
– А ещё я хочу уволиться. Не думаю, что смогу приходить каждый день в офис и видеть тебя.
Я продолжаю говорить своё, никак не реагируя на его слова, потому что знаю: если отвечу ему, если завяжется диалог – ему будет проще простого уговорить меня этого не делать. И, конечно, он выпытает из меня, что случилось и почему вдруг такие перемены. А вбивать клин между сыном и матерью я точно не хотела.
– Моника! Что ты придумала? – говорит он теперь уже обеспокоенно. – Я не собираюсь с тобой расставаться. Ты нужна мне, я люблю тебя, и я собираюсь показывать договор нашим внукам – по-моему, план был такой?
К моим глазам подкатили слёзы. Они лились по щекам ручьём, а я их словно не замечала.
– Прости, Стэнли – но так надо. Я не готова к серьёзным отношениям.
Боже, какую чушь я несу. С этим мужчиной я готова к любым отношениям. Даже если мы будем жить в трейлере, который колесит по всем штатам, и зарабатывать себе на жизнь пантомимой, я буду счастлива – потому что рядом с ним.
– Хорошо, – наконец говорит он. В голосе появляется та холодная сталь, от которой я уже отвыкла. Именно так он решает все деловые вопросы. Кажется, я добилась своего, и наши отношения перешли именно в эту плоскость. Поэтому я, отбросив в сторону невероятную боль, которая сейчас разрывала мою душу, так же как и он, холодно и спокойно сказала:
– Я не буду заходить за своими документами. Пускай их просто пришлют на мой адрес.
Да-да, так и должно было выглядеть наше расставание. Отношения, которые начались с подписанного договора, могут завершиться только расторжением всех контрактов.
– Хорошо, – согласился он, вбив осиновый кол в моё сердце. А потом добавил. – Знаешь что, Моника? Сегодня вечером мы встретимся. Это будет деловая встреча, и ты должна там присутствовать.
Боже, он что – издевается? Неужели непонятно, что я не могу, просто не могу с ним встречаться?
Но Стэнли сказал это тем самым, особым тоном, которому невозможно не подчиниться.
– Я заеду за тобой в семь и обещаю – это будет твоя последняя встреча в должности моего секретаря.
На меня вдруг накатило какое-то невероятное равнодушие. Ещё одна встреча – какая разница, в конце концов. А потом я свободна. Я выдержу.
Не знаю, как мне удалось привести себя в порядок к семи часам. Строгий костюм, минимум косметики, глаза выглядели совсем не припухшими от слёз. Стэнли заехал за мной ровно в семь, я уселась в машину и какое-то время мы молчали.
– Куда мы едем? – спросила я.
– Увидишь, – коротко сказал он, а я не стала спрашивать.
Чем меньше мы сейчас будем вести разговоров – тем лучше. Меньше шансов, что мы свернём на скользкую дорожку обсуждения наших отношений.
Мы прибыли в фешенебельную часть города и остановились у роскошного особняка. Остановив машину, Стэнли стал искать что-то во внутреннем кармане пиджака. Я напряглась. Он решил вернуть мне наш договор? Раз уж показывать его внукам не судьба. Но нет. Из кармана он извлёк кое-что другое. Кольцо с бриллиантом! Даже не в коробочке – он просто валялось в кармане. И пока я удивлённо на него пялилась, он сказал:
– Прости, милая, но делать предложение и спрашивать твоего согласия мне некогда.
Он нацепил кольцо мне на палец и, даже не дав мне опомниться, вышел из машины и буквально вытащил меня с пассажирского сиденья.
– Куда мы идём? – спросила я, но он ничего не ответил. Мы прошли по уложенной белой плиткой дорожке, остановились возле двери. Дорогу нам преградил вышколенный дворецкий.
– Вам назначено? – спросил он строго.
– Назначено-назначено, – сказал Стэнли. – Передайте матери, если она сейчас нас не примет – через пятнадцать минут я продам её компанию. К счастью, она оставила мне для этого все полномочия.
Я внутренне сжалась. Вот, значит, как! Стэнли знает, что мать не в больнице – иначе как бы он нашёл её так быстро?
