Покрутилась перед зеркалом, не в силах сдержать счастливой улыбки. О боже! Да я сама в себя сейчас влюблюсь!
А что скажет он?
Мне было важно, что думает он.
По взгляду Дэвида Роджерса я поняла: это платье не только на меня произвело такое впечатление. Его зрачки напрочь затопили радужку, и теперь передо мной был хищник, готовый сию же секунду броситься на свою добычу.
Прикусила губу, любуясь им.
Я плавилась от его жаркого взгляда.
– Ну как? – спросила я и обернулась вокруг своей оси, чтобы эффект был совсем сногсшибательным.
– Отлично, – сказал он, коротким точным движением втолкнул меня в примерочную кабинку и плотно закрыл за нами дверь.
Всё, что я увидела в следующую секунду – это огромное во весь рост зеркало и мы с Дэвидом, отражающиеся в нем.
Очень красиво.
Я – тонкая как тростинка в этом платье. Мой взгляд – словно пьяный, затуманенный страстью. И Дэвид – большой и сильный, готовый взять, подмять под себя, присвоить.
Это было так восхитительно, что я разом забыла, что снаружи снуют многочисленные продавщицы-консультанты и немногочисленные посетители. Да-да, именно такой расклад – слишком уж дорогое это место.
Мне было плевать – пусть бы весь мир рухнул – но я хотела его касаний, хотела смотреть в зеркало и не только чувствовать его руки на себе, но и видеть все.
И он меня не разочаровал: платье мягко соскользнуло с плеч. Разумеется, такое платье никак не предполагало, что под ним может оказаться бюстгальтер. Так что мои груди оказалась на воле. Вздёрнутые, возбуждённые, с торчащими кверху сосками, они словно молили о ласке.
– Прикоснись к себе, – раздался у моего уха голос Дэвида.
Властный, с чуть хриплыми нотками, от которых у меня закружилась голова. Стыд кольнул смущением, опалил жаром щеки, но не остановил меня.
Мне хотелось угодить Дэвиду.
Хотелось, чтобы темный взгляд, который наблюдал за мной в зеркале, и дальше пожирал меня, любовался мною. Ради него я была готова на любое бесстыдство.
Подняв руки, сжала свои соски, чуть оттянула их – так, как это делал Дэвид. Приятно, но когда это делал он, тело отзывалось быстрее. Мне нравились именно его пальцы на мне, нравилась его некоторая грубость, напористость.
Мои же движения были медленными, плавными. Я не столько наслаждалась этими прикосновениями, сколько видом Дэвида, который стоял у меня за спиной.
Видимо, он понял это. На его губах осколком сверкнула усмешка, а потом он просто заменил мои руки своими и прижался ко мне, заставив застонать от упругости члена, который упирался мне в попку.
– Мы… здесь? – задыхаясь от ощущений, пролепетала я.
– Какие у тебя забавные варианты для первого раза, – шепнул он, прикусив мочку моего уха и вырывая из меня тихий стон. – Чшш, ты же не хочешь, чтобы сюда все сбежались?
Я качнула головой, и обессиленно откинула ее на его плечо, когда пальцы Дэвида сжали мои соски.
Его ласки – вот чего мне так не хватало, его прикосновений, его жаркого дыхания.
Другого подарка не надо…
Сильные руки сминали мою грудь, ласкали её, прижимали соски чуть больнее, чем следовало. И эта сладкая почти-что-боль заводила ещё больше.
Я прикусила губу, чтобы снова не застонать, но в следующее мгновение Дэвид развернул меня к себе, и там, где только что были его руки – оказались губы и язык.
Иступленная ласка.
Невозможная.
Яркая как пламя и острая как нож.
Золотистыми искрами по телу разливалось наслаждение, кровь вскипала, превращаясь в лаву. И теперь я уж точно не смогла сдержать стона.
Мне было плевать, где мы. И, кажется, я уже была готова сама броситься на этого мужчину и заставить его сделать то, что он делать не торопится.
Словно прочитав эти мои мысли, Дэвид задрал подол моего платья и отодвинул в сторону мои трусики.
Он ничего не делал – не двигал пальцем, не ласкал. Увлеченно целовал мою грудь, а там…
Осознав, что он предлагает мне вариант, как справиться с вожделением, я качнулась к нему навстречу, и палец тут же подарил мне толику ласки, подсказав, что я все делаю правильно.
Но мало…
Этого слишком мало – и я позволила себе еще большую смелость. Обхватив ладонь мужчины, опустила ее чуть ниже, и стала тереться о нее. Боже…
Никогда не думала, что сама буду удерживать руку мужчины в своих трусиках и молиться, чтобы он мне это позволил. Никогда не думала, что буду чувствовать такой голод без его жестких прикосновений.
Я старалась, я правда старалась, но удовольствие ускользало. Я была близко, очень близко к разрядке, но…
– Дэвид… – выдохнула беспомощно.
И тут же его палец уверенно нажал на нужную точку и стал ее потирать. Массировать, сжимать, щелкать по ней быстрыми ударами, от которых я вздрагивала.
– Если бы мы были не здесь, – сквозь дымку агонии донесся до меня голос Дэвида. – Я бы помог тебе языком. А пока… у тебя десять секунд, чтобы кончить.
Его палец стал жестче.
И каждое надавливание, каждое поглаживание теперь отсчитывало отведенное мне время, которое безжалостно ускользало. Я кусала губы, чтобы не выдать себя громкими стонами. Цеплялась за плечи Дэвида, который поставил слишком жесткое условие, и с каждым ударом сердца понимала, что не успею… не успею… и…
– Кончай, детка, – новый тихий приказ, жесткое нажатие пальца, и…
Задрожав, уткнулась в шею Дэвида, пряча пылающее лицо и заглушая стон. Стон, который он вырвал на пике моего удовольствия.
Он убрал руку.
От легкого хлюпающего звука стало так стыдно, что я еще пару секунд не решалась поднять лицо.
– Но твоя идея, как использовать кабинку по полной, мне понравилась, – сказал Дэвид. – И мне нравится то, что я вижу в твоих глазах. Запомни эту мысль. И мы к ней еще вернемся.
Глава 11
К автомобилю мы шли, нагруженные пакетами.
Дэвид снова меня удивил. Он купил не только это сногсшибательное платье, но и остальные пять, которые мне понравились.
Я не стала говорить, что не так уж они мне и нужны.
Часто ходить по клубам? Это точно не для меня… Тем более, что… Вот черт! Почему я подумала об этом только сейчас.
– Но ведь мне исполняется только девятнадцать. Это несколько меньше, чем двадцать один. Как я могу праздновать в твоем клубе? И мои подружки…
Никому из них нет двадцати одного, так что… я была действительно расстроена. Я уже представила эту вечеринку, и отказываться от неё теперь не хотелось.
