— Уж лучше бы доверял. После того, что он для меня сделал, я за ним и в пекло отправлюсь, чтобы подать ему там минералки со льдом.
На мгновение она почувствовала жгучее любопытство, но оно вскоре растворилось, как и необходимость доказать Алексиосу свою силу. Грейс была слишком измотана физически.
— Грейс, познакомься с Тайни. Тайни, это Грейс Хавиленд, командир группы, — официально представил их Алексиос.
Она помахала рукой, отмахиваясь от такого представления.
— Командир того, что осталось от группы, — поправила она, сдерживая подступившие слёзы. — Сегодня нас сильно потрепали.
Тайни кивнул, и его бородатое лицо из дружелюбного стало мрачным и смертельно опасным.
— Сэм рассказал нам, что случилось. Мы тут приглядываем за оборотнями, если они решат атаковать, особенно учитывая, что творится в стране, и тот факт, что сам верховный кровопийца отдыхает на своих гробовых подушках недалеко отсюда.
— Вонос, — произнёс Алексиос. Тайни кивнул.
— Вонос. И нет, маленькая леди, я не оборотень. Однако с такими размерами я мог бы быть медведем, не так ли?
Он снова рассмеялся своим замечательным смехом.
— Извини. Я не хотела… Мне очень жаль, — повторила она. — Я сейчас не в лучшей форме.
— Что ж, судя по тому, что рассказывал о вас Сэм, вы хорошие ребята. Сэм сказал, ты встретилась с пантерой один на один, имея при себе только маленький ножичек. И победила. Это вам не баран чихнул.
Рация на поясе Тайни затрещала. Он взял ее и ответил. Грейс не могла всего разобрать, но услышала, как человек на другом конце говорит, что всё чисто.
Тайни отключил рацию и вернул её на пояс. Его лицо снова стало серьёзным.
— Похоже, этой ночью нападений больше не предвидится. Мы уберём трупы нападавших, и к утру следов битвы не останется.
Грейс наклонилась вперёд и схватилась за руку Алексиоса.
— А что насчёт моих людей? Там были двое, мужчина и женщина, — ей пришлось остановиться и вздохнуть, прежде чем продолжить говорить. — Что вы… Где они?
— Как распорядился Сэм, они попали сегодня в автомобильную аварию, когда вместе с остальными туристами наслаждались видами побережья Сент-Огустин, — мягко произнёс Малыш, — Их нужно вернуть семьям. Это лучший способ.
Грейс кивнула и наклонилась вперёд, пока её лоб не коснулся плеча Алексиоса.
— Спасибо за всё, — произнёс Алексиос, и девушка почувствовала лбом вибрацию от его голоса. — Вы останетесь?
— Мы никуда не уйдём, пока Сэм не вернётся и не даст нам дальнейшие указания. Если вы не возражаете, я сделаю себе большую кружку кофе. Мы очень торопились сюда, я не успел по пути никуда заскочить.
Грейс подняла голову, которая вдруг будто стала весить тысячу фунтов.
— Конечно, чувствуйте себя как дома. Что найдёте — всё ваше. Спасибо вам за всё.
Алексиос повернулся и сгрёб её со стола, не обращая внимания на слабые протесты. Как бы ни был силён выброс адреналина в битве, с тех пор прошло уже много времени. Изнеможение, потеря крови и глубокая скорбь отобрали остатки сил Грейс.
— Я вам тоже благодарен, — сказал Алексиос Тайни. — Я помогу Грейс устроиться, чтобы она могла отдохнуть, а потом присоединюсь к дозору.
Великан кивнул и шагнул в сторону, чтобы освободить выход из комнаты.
— У нас много людей, мы сами справимся с охраной. Я, конечно, понимаю, хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам. Но если ты желаешь перед этим немного отдохнуть, я присмотрю за вами. Мы также позаботимся о вашем человеке и пленнике.
Алексиос снова поблагодарил Тайни и направился по коридору, неся Грейс на руках с такой лёгкостью, будто она ничего не весила. Она чувствовала, как ее охраняют, о ней заботятся и лелеют. Это было нечто новое.
Её даже испугало, насколько ей это понравилось.
Глава 17
Алексиос шел к комнате Грейс, неся ее на руках. Ее лицо, на фоне черных волос, было мертвенно-бледным, вероятно от обильной кровопотери. Он должен был настоять, чтобы она поехала к доктору вместе с Сэмом. Кажется, он нередко проигрывает в спорах с ней.
Что доказывало: чувства и здравый смысл несовместимы.
— Грейс, нам надо поговорить, — начал он и тут же услышал раздражающее гудение где-то в области ее талии.
— Пожалуйста, поставь меня, нужно достать телефон из кармана. Наверное, это Сэм.
Он кивнул и осторожно опустил ее на пол, чтобы она смогла достать телефон. Она прислонилась к нему, и Алексиосу это слишком понравилось. От того, что был ей необходим, он почувствовал тепло дома и камина, а не пламя голода и желания, которое испытывал к ней во время спарринга.
И это тепло было опаснее пламени.
Она кратко поговорила по телефону, в основном задавая вопросы, поэтому он не понял, что сообщил другой участник разговора. Потом Грейс закрыла крышку телефона и запихнула его обратно в карман.
— Это Сэм, — сообщила она, проводя рукой по волосам. — Все хорошо. Нет, не хорошо, но лучше. Ты знаешь, о чем я говорю. Доктор обо всех позаботится. Он сказал, что раны не настолько серьезны, чтобы отправлять кого-то в больницу. Кажется, тот доктор в своей преданности Сэму не уступает Тайни. Другими словами: никто не станет сообщать о нападении в полицию или паранормальным оперативникам.
— Сэм хороший человек. Так что само собой разумеется, что он смог заслужить подобное уважение и доверие, — ответил Алексиос, подталкивая ее к открытой двери в ее комнату. — А теперь, когда ты услышала все новости, пора отдохнуть.
Она упрямо покачала головой.
— Нет, я должна помочь тебе. Я должна быть в дозоре или хотя бы простоять одну смену. Я же тут главная, я не могу провалить это задание.
Но сделав шаг вперед, она зашаталась, ее тело явно израсходовало свои резервы.
— Даже командующим надо отдыхать, когда они ранены. Поверь мне, если будешь изображать непобедимую воительницу, то ничем хорошим это не закончится. Усталость и ранения обычно приводят к ошибкам, совершенным по невнимательности, — он нежно убрал от ее лица прядку волос, засунув за ухо, восхищаясь изяществом ее уха и подбородка. Такая хрупкая элегантность у такой бойкой женщины. — Отдохни сегодня, чтобы завтра вновь приступить к обязанностям командира, — решительно посоветовал он.
Она открыла рот, но потом закрыла, не сказав ни слова, хотя возражения прямо вертелись на кончике ее языка. Она споткнулась, и он крепче обнял ее за плечи и повел к кровати. Она упала на кровать, потом села, согнулась, чувствуя разочарование и одиночество.
— Я не могу этого сделать, — прошептала Грейс. — Я замечательный солдат армии, но я плохо подхожу на роль командира. Люди умерли, и их смерть на моей совести.
