Только она убедила себя, что всё не так уж плохо, что есть надежда, как откуда-то донёсся густой, протяжный вой.
Внутри похолодело.
О зверях Аделина совершенно забыла. А ведь их, очевидно, полно в этих лесах. И сейчас своими ушами она слышит их голоса. Судя по хрипотце в этом леденящем душу вое, это даже не волки.
Горноварец.
Так воет горноварец.
Чувствуя, как сердце ударило в грудную клетку, Аделина рванулась вперёд, в поисках большого дерева, на котором можно укрыться от хищников.
Очень большого.
Ведь, если верить местной памяти, эти звери – настоящие громадины. Опасные, с острыми длинными клыками.
Когда вой раздался вновь, теперь уже значительно ближе, Аделина с ужасом поняла, что звери её учуяли и во весь опор мчатся к ней. Ведь здесь добыча, такая лёгкая и свежая.
От мысли, что она может стать закуской горноварцев, девушку затрясло. Но зато страх добавил ей прыти.
Аделина неслась по сугробам с удивительной прытью для девушки, одетой в такое количество юбок. Но задним умом она понимала – этого недостаточно. Совсем недостаточно, чтобы убежать от хищников, которые всю жизнь провели в лесах и снегах, которые родились здесь, и такие условия для них – родные и привычные.
Куда ей против них.
Но расставаться с жизнью она не собиралась. Только не так.
Впереди замаячило подходящее дерево – раскидистый дуб, покрытый снежными шапками. Громадный, внушительный. На таком её даже горноварцам не достать. То, что нужно.
Но вот проблема – ветки слишком высоко и развилка ствола – тоже.
Как допрыгнуть?
Или это такая насмешка судьбы?
Глава 11
Ингемар сидел в пустынном зале на постаменте и, склонившись, обнимал купол, под которым спрятана его драгоценность. Лоза. Хрупкая ценность, от которой зависит слишком многое.
Глупая, дерзкая девчонка. Как она посмела войти в хранилище? Как посмела открыть купол? Неужели не хватило мозгов понять – если закрыто, спрятано, значит этому есть причина.
Но нет, полезла, открыла, едва не разрушив хрупкое равновесие.
Демон глухо зарычал, пальцы невольно сжались в кулаки. И где были слуги? Почему позволили пройти ей так далеко? Он ещё разберётся с этим, допросит каждого, выяснит, кто так «хорошо» выполнял работу, если эта наглая Аделина чуть не сломала всё, что у него осталось.
– Ко мне! – рявкнул он так, что потолок замка в который раз за день задрожал.
Из стен со смиренным видом и опущенными головами одновременно выступили служанки. Ингемар мазнул по ним пренебрежительным и злым взглядом.
– Кто позволил девчонке войти в хранилище? – прогудел он и шевельнул крыльями.
Девушки молчали, ещё ниже опуская головы. Ингемар гневно оскалился, глаза загорелись, кожа заискрилась, словно ледяная. Он повторил с ещё большим нажимом:
– Я спрашиваю, кто виноват в том, что эта девчонка чуть не разрушила наш хрупкий мир? Кто позволил ей зайти сюда, открыть купол?
Снова молчание, будто ледяные девушки и впрямь превратились в лёд. Демон не успокаивался, только больше злился.
– Вы хоть секунду думали, о последствиях, если что-то пойдёт не так? Незнакомая девица в замке, и вы прямо сходу пускаете её в самый главный зал! Это попахивает предательством!
Девушки разом отпрянули, синие лица стали перепуганными.
– Господин, мы думали, это шанс… – пролепетала одна из них.
– Шанс? – рявкнул Ингемар. – На что? Вы знаете, кто она? Нет? И я не знаю. Мы понятия не имеем, что в голове у этой девчонки. А там, скорее всего, очередная дурь. Ни одна девушка в трезвом уме сюда бы не вошла. Вам ясно? Ясно, я спрашиваю? Отвечайте!
– Да, господин… – печальным хором произнесли служанки.
– И нет никакого шанса! Запомните это, – гаркнул Ингемар и спрыгнул с помоста, колыхнув массивными крыльями.
Он широкими шагами направился к выходу, готовый прямо сейчас улететь куда подальше.
Но подальше у него не получится. Уже никогда не получится.
Девушки смиренно расступались. Когда демон дошёл до входа в коридор, из стены внезапно вывалился всё тот же запыхавшийся лакей с круглыми глазами и растерянным лицом.
Ингемар злобно зыркнул на него.
– Что ещё?
Лакей замялся, нервно сглатывая, и проговорил:
– Там…
– Ну?
– В лесу… – снова неуверенно выдавил лакей, будто не знал, беспокоить ли хозяина этим или не стоит.
Ингемар огрызнулся:
– Давай уже, не мямли. Что случилось? Браконьеры?
Лакей вытер лоб и покачал головой.
– Нет, господин… – проговорил он, нервно поглядывая на служанок, всё ещё перепуганных после выволочки. – Ваша гостья…
Демон скрипнул зубами. Он ведь уже всё сказал ей. Почему даже теперь она не оставит его в покое? Что ещё умудрилась натворить? Разбила вазу династии Агариносов? Зачадила камин? Что за напасть на его голову…
Он проговорил грозно:
– И что на этот раз?
Лакей оттянул воротник и ответил напряжённо:
– Она в лесу, убегает от горноварцев. И… не думаю, что убежит.
Ингемар на секунду застыл, как оледеневший. Какого демона она вообще делает в лесу?! Совсем ополоумела девка! В Кнерские леса, в снег, в горы! Какая нелёгкая её туда понесла?!
– Почему сразу не сказал? – рявкнул он на лакея, и тот перепугано вжал голову в плечи.
А Ингемар уже пробежал по коридору и выпрыгнул в ближайшее окно, на лету распахивая крылья.
Успеть бы.
Голодные лесные горноварцы великолепные охотники. Выследить добычу для них – раз плюнуть. Тем более, такую слабую и соблазнительную, как Аделина.
⁂
К дереву Аделина успела как раз тот момент, когда на полянку выбежал первый горноварец. Вроде название она помнила, но облик как-то истёрся из памяти. И вот теперь эта громадина перед ней.
Какой страшный…
Аделина прижалась спиной к стволу и с ужасом наблюдала, как громадный, лохматый зверь, похожий одновременно на волка и кабана, медленно приближается. Шерсть густая, бурая, торчит иглами, лохматый хвост нервно подёргивается, выдавая напряжение хищника. Глаза красные и злые, а в оскаленной пасти блестят клыки, длиннее всех, что Аделина видела, даже с учётом телевидения и интернета.
– Мамочки… – пролепетала она, чувствуя, как от страха дрожат колени, а горло перехватывает ледяная лапа.
Кто ей поможет? Как отбиваться от этой твари? Точнее – тварей, ведь их тут явно больше одной, а этот, наверное, вожак, просто первым успел.
