Подростки отбежали и пошли вдоль забора, пока не оказались на довольно крутом склоне, откуда отлично была видна освещенная фонарями площадка. Там в полной тишине, разбившись на пары, занимались восточными единоборствами мальчишки в светлых широких штанах и рубашках.
Между парами прохаживались человека четыре взрослых в камуфляже и накинутых на плечи белых халатах.
Неожиданно Вадик оступился и кубарем скатился прямо к площадке. Реакция юных борцов была мгновенной. Те, кто оказался ближе, как Вадик ни сопротивлялся и ни брыкался, скрутили его, связали ему руки и ноги веревками, которые неизвестно откуда взялись, и потащили к мужчинам в камуфляже, один из которых даже поаплодировал своим воспитанникам.
Каролина понимала, что совершает огромную глупость, но эмоции захлестнули ее, и она закричала:
— Отпустите его! Мы будем жаловаться! Немедленно отпустите!
Не успела она закрыть рот, как возле нее оказались четверо мальчиков. Но повели они себя как-то странно. Вместо того чтобы скрутить и связать, как Вадика, они посмотрели на нее, улыбнулись, и один из них сказал:
— Мама…
— Тащите ее сюда! — крикнул снизу человек в камуфляже.
И только тогда мальчики взяли ее под руки и потащили вниз.
— Я буду жаловаться! — не переставала кричать Каролина. — Я буду жаловаться в Москву, моему дяде! Вы знаете, кто мой дядя?!
Один из людей в камуфляже подошел поближе и спросил:
— И кто же у нас дядя?
— Мой дядя — полковник ФСБ Плоткин! — гордо заявила Каролина.
— О, какую мы рыбку золотую поймали!
— А твой кто дядя? — спросил мужчина в камуфляже у Вадика, поигрывая пистолетом.
— Нет у меня дяди, — буркнул Вадик, но тут же добавил: — Но мамин охранник, он вам покажет, с кем вы связались!
— И кто у нас мама? — поинтересовался человек в камуфляже.
— Мама у нас госпожа Закревская, — не менее гордо, чем Каролина, произнес Вадик.
— Как тесен мир! — покачал головой человек в камуфляже и скомандовал: — Тащите их в яму! Пусть посидят, подумают, как им жить дальше. А мы тем временем вытрясем из их родственничков денежки. Как же кстати вы здесь нарисовались!
Было темно, и как следует осмотреться Вадик с Каролиной не успели. Поняли только, что попали они в приблизительно такой же, как их, лагерь, что живут в нем мальчики-таджики. И похоже, именно отсюда был послан мальчик-таджик, которого они встретили по дороге.
#И тот, который приходил к ним в лагерь и которого укусила змея, тоже был отсюда.
Вадика и Каролину подвели к довольно глубокой, выкопанной и забетонированной возле одной из палаток яме. Вадик спрыгнул первым и едва успел поддержать Каролину, которая, спрыгнув, все же подвернула ногу.
Это уже когда крышка люка захлопнулась, они при едва пробивавшемся сверху свете фонаря рассмотрели две бутыли с водой, засохшие лепешки на тарелке и железное ведро, куда справляли нужду те, кто сидел в этой яме до них.
Через несколько минут к ним заглянул мужчина в камуфляже и приказал:
— Если хотите остаться в живых, диктуйте телефоны всех ваших богатых родственничков, быстро! И помните: чем скорее ваши родственники перечислят деньги, тем больше у вас будет шансов выжить.
— Но моя мама собиралась лететь отдыхать… — пожал плечами Вадик. — И потом, она может и не поверить вам.
— Это уже наша забота! — ухмыльнулся мужчина в камуфляже.
— А я вам только дядин телефон дать могу, того, который в ФСБ работает! — заявила Каролина с вызовом.
— Какая нам разница, где работает твой дядя! — зло бросил мужчина в камуфляже. — Главное, чтобы выкуп нам выплатил!
— И вы его не боитесь?! — продолжала Каролина.
— Слушай, по-моему, это ты нас должна сейчас бояться! Телефон, быстро! — приказал тот, что заглядывал в яму.
Очевидно, у него за спиной стоял кто-то с записной книжкой и ручкой. Потому что, когда сначала Вадик, а потом Каролина назвали телефоны, он повторил их медленнее и громче.
— Ну все, сидите! — крикнул мужчина в камуфляже, захлопывая и запирая на замок крышку люка.
— Эй, вы, сволочи, хотя бы ведро вынесите! — крикнула Каролина, но никто даже не отозвался.
Пить хотелось попросту жутко. Но теплая минералка с каким-то странным горьковатым вкусом жажду не утоляла. Они сделали всего по паре глотков, и их сразу начало клонить ко сну. Грязные матрасы были не лучшим местом для отдыха, но ложиться прямо на голый бетон им тоже не хотелось.
— Твоя мама как, поверит им или нет? — спросила, позевывая, Каролина.
— Кто ее знает, обычно, когда заложников берут, им самим хотя бы пару слов дают сказать. А так…
— А что, если не поверит? И дядя мой если не поверит, что тогда? Мы ж тогда заживо здесь в этой яме сгнием…
— Не, ты не паникуй раньше времени! Если что, мы сбежим, — сказал Вадик уже совсем сонным голосом.
Преодолев брезгливость, они кое-как устроились на матрасах и провалились в сон.
Проснувшись, Вадик обнаружил, что Каролина пытается умыться из той же бутылки с горьковатой водой.
— Слушай, ты осторожней с этим, — предупредил Вадик. — Там, в этой воде, по-моему, чего-то подмешано.
— У нас что, есть выбор? — пожала Каролина плечами. — Они все равно нам ничего другого не дадут. Нам выбираться отсюда надо. И поскорее.
— Слушай, а что, твой дядька и правда в ФСБ служит? — спросил Вадик.
— Да, — кивнула Каролина. — Он полковник ФСБ.
— И что, он нам поможет?
— Не знаю. Должен. Но нам и самим не стоит сидеть сложа руки. А то провоняемся до мозга костей!
— Да мы уже и так, по-моему, провонялись на всю оставшуюся жизнь, — хмыкнул Вадик.
— Надо отсюда ноги делать. И поскорее, — сказала Каролина.
— До ночи все равно ничего не получится, — вздохнул Вадик.
— Я до ночи не выдержу… — покачала головой Каролина. — Может, у них какая пересменка будет или опять пойдут на то поле борьбой заниматься… Или, может, мне прикинуться, что заболела… Может, сжалятся…
— Нет, это не сработает, — покачал головой Вадик. — Надо ждать, пока нас выкупят.
— И чего будем делать? Сейчас солнце встанет, жара начнется… — сказала Каролина, натягивая на рот и нос майку.
Вадик сделал то же самое и, подумав, предложил:
— Давай попробуем уснуть.
С этими словами он улегся на матрас.
— Нет, уснуть точно больше не получится, — покачала головой Каролина. — Может, давай поиграем во что-нибудь. Например, в города или слова.
— Да какие тут игры, когда живот от голода сводит и губы пересохли, да и вонища стоит еще такая!
