Он немного побродил вдоль прилавка, разглядывая разложенные под стеклом безделушки, среди которых, на его взгляд, не было ничего достойного внимания. Правда, ценники утверждали обратное, но Злой начал знакомиться с основами рыночной экономики еще тогда, когда в компании Медведя и других пацанов бомбил кооператоров на рынке, и ценники его ни в чем не убедили. Вещь стоит столько, сколько за нее согласны отдать, — вот тебе и вся экономическая премудрость. И если убедить лохов в том, что сухая коровья лепешка представляет собой огромную художественную ценность (нет, вы только посмотрите, какое совершенство!), то все олигархи начнут покупать эти лепешки по цене новеньких «мерседесов» и украшать ими стены своих дворцов…
— Желаете что-нибудь приобрести? — спросил лысый старик — по всему видать, хозяин этой обдираловки. — Я с удовольствием помогу вам сделать выбор. Подарок любимой девушке? Презент юбиляру? Пополнение коллекции? Вы можете видеть, что у нас подобраны вещи на любой вкус, и все это, уверяю вас, оригиналы, настоящий антиквариат…
— Так уж и все, — хмыкнул Злой, окинув красноречивым взглядом полки с дешевыми поделками «под старину», каких навалом в каждой сувенирной лавчонке для туристов.
— Ну, я, разумеется, не имел в виду ширпотреб, — поспешно сказал старикан. — Что поделаешь, это веление времени! Чтобы оставаться на плаву, волей-неволей приходится удовлетворять запросы… э… массового покупателя. Но вы, как истинный знаток…
Злой про себя порадовался тому, что явился сюда не за покупками. Если бы он и впрямь решил что-то здесь приобрести, старый плешивый болтун заговаривал бы ему зубы до потери сознания и в конце концов впарил бы за бешеные деньги какое-нибудь лежалое дерьмо. Злой хорошо знал таких людей, и свойственная старикану манера обращения с покупателем тоже была ему знакома. От такого можно отвязаться, только пристрелив — если, конечно, не хочешь отдать ему свои деньги в обмен на заведомое барахло, только бы он от тебя отстал.
— Вообще-то, я собирался не купить, а продать, — заявил он, прерывая извергаемый хозяином магазинчика поток хвастливой и одновременно льстивой болтовни.
— Продать? — Вид у старика сделался такой, словно он на бегу воткнулся лбом в кирпичную стену. — Ах, продать! Но мы, видите ли, не занимаемся скупкой вещей у населения…
— Ага, — иронически усмехнулся Злой. — А откуда тогда весь ваш антиквариат? Сами делаете или вам его с фабрики оптом поставляют?
— Вас не проведешь, молодой человек, — на ходу перестроив свои боевые порядки, начал обходной маневр хитрый старый хрыч. — Разумеется, существуют поставщики, проверенные люди… Впрочем, вы должны понимать, что я вовсе не намерен посвящать вас в секреты своего ремесла.
— Ваши секреты мне нужны как зайцу стоп-сигнал, — терпеливо и, как ему показалось, очень вежливо сказал Злой.
Его раздражала необходимость соблюдать хотя бы видимость приличия. При иных обстоятельствах он бы поговорил со старым сморчком по-другому, а еще лучше — познакомил бы его с Медведем.
— Секреты свои оставьте для налоговой полиции, — добавил он. — А мне секреты не нужны. Мне нужны деньги, понимаете? И я почему-то уверен, что мое предложение вас заинтересует. Я же вам не часы «Победа» предлагаю…
— Ну, часы «Победа» — это тоже антиквариат, — заметил старик. — Правда, настоящую цену за него начнут давать не раньше чем лет через пятьдесят… А что у вас, если не секрет?
— Старинные золотые украшения, — слегка понизив голос, чтобы не слышал охранник, многозначительно сообщил Злой.
— Украшени-я? — выделив окончание, переспросил антиквар. — И много их у вас?
«Экий ты шустрый», — внутренне усмехаясь, подумал Злой. Он уже перестал волноваться. Никакой угрозы в болтовне старика не чувствовалось — напротив, она подействовала, как целый флакон валерьянки. Перед Злым стоял просто пожилой жулик, нацелившийся облапошить очередного клиента. Общение с ним требовало определенной осторожности и смекалки, но не более того. Злой ощутил, как оттягивают пояс брюк засунутые за него с двух сторон пистолеты, и подумал, что свалял дурака, притащив сюда это железо.
— Не будем забегать вперед, — сказал он. — Все равно на всю партию у вас не хватит денег.
— Ну, какие там у меня деньги! — явно рефлекторно выдал дежурную фразу антиквар. — Разве это деньги? Это слезы, а не деньги, молодой человек. Если бы я продавал ворованные «мерседесы» или электричество, у меня таки были бы деньги. А я продаю антиквариат, который, строго между нами, в наше время стал никому не нужен… А вы располагаете действительно старыми вещами?
Последний вопрос был задан сухим деловым тоном, и Злой опять усмехнулся про себя. Он видел старого хрыча насквозь и мог заранее предсказать все его реакции, чуть ли не каждое его слово. Все-таки он правильно поступил, придя сюда один, без Медведя. Антиквар явно принял его за молодого лопуха, решившего подзаработать, продав бабушкины побрякушки. Это было хорошо: тот, кто умеет скрывать свою силу, силен вдвойне. Медведь, башка еловая, никогда этого не понимал, и из-за этого с ним порой бывало трудно.
— Судите сами, — сказал он, выкладывая на прилавок ту самую конструкцию из множества увешанных золотыми лепестками цепочек, которую выдернул из мертвого кулака Саши Гронского.
Конец одной цепочки был оборван, но Злой надеялся, что антиквар этого не заметит.
Антиквар этого действительно не заметил. На какое-то время он, казалось, вообще перестал замечать что бы то ни было, целиком уйдя в благоговейное созерцание лежавшей на прилавке вещицы. Глаза у него выпучились, седые мохнатые брови сместились чуть ли не на середину загорелой лысины. Он выглядел просто ошеломленным, и Злой даже слегка растерялся от такой реакции. Это насколько же старинной и дорогой должна быть вещь, чтобы при виде ее даже этот видавший разные виды плешивый выжига потерял дар речи?!
Наконец старик пришел в себя. Он снял очки, старательно протер их мятым носовым платком и трижды кашлянул в кулак, прочищая горло.
— Это надо обсудить, — заявил он наконец, собравшись с мыслями. — Не угодно ли вам пройти в мой кабинет?
— В кабинет мне не угодно, — вежливо осклабившись, сказал ему Злой. — Мне угодно получить деньги. Желательно побольше. Или у вас есть какие-то сомнения?
— Сомнение — основа познания, — сообщил антиквар. — Но дело не в сомнениях. Просто… Ну, вы же понимаете.
Он одними глазами указал через плечо Злого на скучавшего у дверей охранника. Это Злой понимал очень даже хорошо. Да и сейф, в котором могла храниться необходимая сумма, наверняка находился у хозяина в кабинете.
— Хорошо, — сказал он, сгребая с прилавка золотое украшение и небрежно опуская его в карман. — В кабинет так в кабинет.
Старик проводил золото тоскливым взглядом влюбленного, наблюдающего, как его избранница идет под венец с другим, и засуетился, открывая Злому путь за прилавок.
— Присмотри здесь, Валера, — сказал он охраннику.
