— Тогда скажите, кто пострадал при задержании? Говорилось про пулевое ранение. Стреляли в Самсонова?
— Да, стреляли в Самсонова, но ранен человек, оказавший ему помощь во время побега. Он находится в больнице. Ранение средней тяжести.
— Что говорит про него уголовный кодекс? — с издевкой спросила Лоткина. — Он соучастник преступления или борец за справедливость?
Елена сделала вид, что ей душно, и закончила брифинг. Ей не хотелось углубляться в детали произошедшего, рассказывать о родном брате, ставшим убежденным буддистом. Утром она навестила Анатолия Грачева в больнице, врачи обещали его скорое выздоровление.
В беглого осужденного Самсонова, пуля которого досталась брату, стрелял начальник конвой Кочанов. Он имел на это право, хотя находился в подозрительно неадекватном состоянии. Чтобы замять скандал, врачи сочли поведение офицера колонии следствием сотрясения мозга, полученным при автоаварии, и тоже поместили его на лечение.
В развязке у реки участвовал еще один человек — наемный киллер. Вот он-то удивил, так удивил! Его личность оказалась полной неожиданностью для Марата и для нее.
40
Пассажирский состав мчался к Москве. Под полом размеренно перестукивали колеса. На нижней полке купейного вагона привалившийся к боковой стенке пассажир неотрывно смотрел в окно, любуясь простыми пейзажами. Совсем недавно он отмеривал этот путь в обратном направлении в вагоне-тюрьме, тогда его душило отчаяние. Сейчас правовой статус Игоря Самсонова не изменился, он по-прежнему осужденный, отбывающий приговор, но каждый километр пути дарил ему надежду на скорую свободу.
Остались формальности, его приговор будет пересмотрен, он вернется к нормальной жизни, которая, к сожалению, уже не будет такой, как прежде. Любимую жену не воскресить, он остался один.
Напротив него сидела Елена Петелина. Старший следователь задействовала все свои связи, чтобы доставить Самсонова в Москву обычным поездом. Хотя бы таким способом она хотела искупить вину за собственную ошибку во время следствия и многомесячное несправедливое заключение.
Зазвонил телефон. Елена увидела на дисплее имя Георгия Чуприна и вышла из купе.
— Петелина, ты все испортила! — возмущался прокурор.
— Я все исправила. По крайней мере на пути к этому, — тихо отвечала следователь.
— Зачем вмешалась? Конвойный из колонии мог закрыть проблему.
— Ты про Кочанова? Он псих!
— А ты? Нормальный следак не разваливает свое дело.
— А нормальный прокурор не обвиняет невиновных.
— Петля, ну зачем ты так? Ты животом прикроешься, а на мне жирный крест поставят.
— Крест на карьере не то, что крест на кладбище.
Чуприн выругался и бросил трубку. Петелина сделала три глубоких вздоха, чтобы успокоить нервы и вернулась на свое место.
Проблески закатного солнца прорывались в купе сквозь марево теней, четче прорисовывая гамму противоречивых чувств на лице Самсонова. Внутреннее успокоение в душе осужденного сменялось раздраженной обидой, и он взывал к следователю:
— За что так со мной? В один день я потерял все: жену, работу, свободу. Обычный вечер, мы возвращаемся домой и… Вам не понять горя, которое я пережил, я даже не понял, почему оказался в камере. За что?
Следователь промолчала и потупила взор: что тут скажешь.
Игорь закрыл лицо и затряс головой, борясь с горькими воспоминаниями.
— Меня не выпустили на ее похороны. Ведь можно было, под охраной… — Он уронил руки, подался вперед и попросил: — Я даже на могиле Кати ни разу не был. Давайте с вокзала заедем на кладбище. На десять минут, пожалуйста.
Елена знала, что у вокзала их будет ждать автозак. Самсонова выведут из вагона в наручниках и передадут конвоирам. Таковы правила, от которых нельзя отступить. Она и так поручилась за него не только своей карьерой, по ее просьбе слово дали и два сопровождающих оперативника.
Петелина вздохнула, понимая, что Самсонова ждет камера в СИЗО и новый суд.
— Не обещаю, — честно ответила она. — Решение о вашем освобождении должен принять судья. Надеюсь, это произойдет скоро, и вот тогда вы поедите…
— Хоть что-нибудь вы можете пообещать? — сорвался Самсонов.
Она не обиделась. Он столько пережил за последнее время, чуть не погиб, его психика балансировала между надеждой и отчаянием.
— Я обещаю, что найду убийцу вашей супруги, — твердо сказала следователь.
— А успеете? — он бросил взгляд на ее живот и примирительно махнул ладонью. — Хотя и так ясно, что это Баринов. Конечно, сам он руки не марал, нанял киллера. И от меня хотел избавиться. Вот же мразь, по трупам идет, чтобы компанию присвоить.
— Вам повезло, что роль киллера исполнил наш сотрудник.
— Мне повезло с вашим братом. Тинджол реально меня спас. Как его рана?
— Пуля прошла навылет, он поправляется. Обещал приехать в Москву.
— Что я могу для него сделать?
— Даже не знаю, материальные блага его не интересуют, — призадумалась Елена. — Попытаться стать похожим на него, дарить добро другим от чистого сердца.
— Я попробую. Вас он тоже к этому призывал?
— На моей должности — это невозможно.
Лицо Самсонова обострилось, он нахмурился и отвернулся к окну. Елена вспомнила свое удивление, когда Марат рассказал ей о случившимся у реки. Ладно бы только брат участвовал в схватке, о нем она знала, но явление киллера с накладной бородой вызвало у нее настоящий шок.
Валеев заглянул в купе, взглядом спросил Елену: все ли в порядке, получил утвердительный кивок и удалился. Он до сих пор пребывал в нервно-возбужденном состоянии и выяснял отношения с так называемым «киллером». В пылу борьбы он не разглядел его, а когда готов был нанести разящий удар к ужасу и удивлению узнал в противнике своего друга и напарника по службе Ивана Майорова.
Марат вытолкал Ивана в тамбур, припечатал к стене и нервно стукнул ладонью о стенку рядом с его ухом.
— У меня голова кругом! Ты можешь еще раз по порядку? — потребовал он.
Майоров сохранял спокойствие служивого человека, выполняющего приказ.
— В главном управлении МВД есть отдел по борьбе с заказными убийствами. Мне предложили пройти испытание — стать приманкой для заказчиков.
— Вот так вот просто? Я несколько лет служил в главке, но мне никто ничего такого не предлагал.
— У нас разный послужной список, они по анкетам подбирали. Сколько раз тебя отстраняли? Все случаи отмечены в твоем деле. Ты и сейчас формально отстранен.
— Вот, спасибо, что напомнил. А из-за кого? Из-за тебя! Я пальцем не трогал Сергиенко.
— Ты глупо наехал на нее около бизнес-центра и засветился.
