— Кто сказал? Лгунья Сергиенко? Как следует припугнем, что закроем за дачу ложных, и пусть она выбирает: болтать себе во вред или молчать в тряпочку. — Чуприн снова выпил и, закусывая салатом, стал рассуждать. — Невиновные в побег не идут. Побег — это уже статья. А ты готова Самсонова оправдать. Глупо! Валеев, я к тебе как к оперу обращаюсь. Подтверди, что побег и оправдание — плохой пример для преступников. Побег и смерть — вот, что нам надо!
Марат замялся. Из трубочки ему на руку капнул томатный сок. Алое пятно напоминало кровь. Он вытер руку салфеткой и произнес:
— Лично нам с Леной сейчас нужно спокойствие.
— Вот ты и ответил: спокойствие — это покойник! — Чуприн назидательно приподнял вилку, выждал паузу и с хитринкой посмотрел в глаза следователя: — Я тебя успокоил, Петелина? Извини за фамильярность, но жесткость необходима в нашей работе. Ты женщина в положении, поэтому расслабилась. Вспомни, как тебя называют — Петля!
Марат, видя подавленность Елены, поспешил поддержать ее:
— Лена, и правда, думай о ребенке. Проблему с преступником без тебя разрулят.
— Не в первый раз, — заверил прокурор.
— А если он не преступник?
— Опять ты за свое, — поморщился Чуприн, залпом махнул остатки коньяка и встал, прощаясь: — Через год-другой жду прежнюю Петлю, сильную, решительную! А пока доверься мне.
Всю дорогу домой Елена мучилась в сомнениях: кто она теперь — следователь, обязанная искать и находить преступников, не забывая о справедливости, или женщина в декрете. Когда-то она руководствовалась правилом: лучше совершить ошибку и отпустить преступника, чем посадить невиновного. А что теперь?
7
Старый угловатый джип «чероки» болотного цвета несся по ухабистой дороге, не жалея подвески. Это была личная машина старшего лейтенанта Кочанова. Когда на кону погоны и карьера, экономить не с руки, лучше свой неубиваемый вездеход, чем служебная тачка, склонная к поломкам.
Трое пассажиров джипа были одеты в несвежую серо-синюю форму камуфляжной расцветки и такие же кепки. За рулем сидел усатый крепыш сержант Ширко. Рядом с ним высокий сержант по фамилии Сиротин зорко смотрел по сторонам, придерживая на коленях укороченный автомат Калашникова. Начальник конвоя Кочанов развалился сзади. Отчасти они напоминали охотников. Они и были официальными охотниками за двуногим беглецом, осмелившимся бросить вызов устоявшемуся порядку в колонии.
— Старшой, Чернорецкая! — гаркнул Ширко задремавшему на заднем сиденье старшему лейтенанту.
Кочанов продрал глаза и глянул в окно. Частные домишки, прятавшиеся за палисадниками, сменились двухэтажными домами с чердачными окошками под фигурными крышами, а те в свою очередь уступили место более рослым панельным многоэтажкам с пристроенными стекляшками магазинов.
Старлей тайком выдавил таблетку из кармана, сунул в рот и запил водой. Волшебное средство от заботливой аптекарши приятно торкнуло в голову. Взбодренный он поправил кобуру на поясе, пальцы нервно поиграли застежкой — скорее бы!
Где-то здесь может прятаться подавшийся в бега Самсонов. Вырвался, гад, из оцепления. От Латайска, где зэк уложил его на рельсы, до станции Чернорецкая часа три по железной дороге. Мог запрыгнуть на товарняк, а мог и проводнице мозги запудрить. Одинокие бабы жалеют сидельцев, тешат себя надеждой, что это до нее он был непутевым хулиганом, а с ней, доброй и ласковой, станет работящим любящим мужиком. Полный дуры! Не понимают скудным умишком, что сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит.
Трюком с несуществующей бомбой Самсонов дал подсказку, где его искать. Рискнул поднять общественное мнение, известности захотел, наглец! Такая известность безымянной могилой часто заканчивает. В расчете на летальный исход Кочанов взял с собой двух проверенных конвоиров, Ширко и Сиротина. У этих рука не дрогнет завалить что волка дикого, что зэка беглого.
«Чероки» свернул с центральной улицы и остановился на привокзальной площади станции Чернорецкая. Сержанты вопросительно посмотрели на старшего. Кочанов вышел, размял ноги, осмотрелся. Подчиненные последовали за ним.
— Звонок о бомбе поступил из привокзального телефона-автомата. Он тут единственный, — указал Кочанов на телефон на стене под пластиковым козырьком.
— Над главным входом камера висит, — заметил Ширко. — Самсонов мог засветиться.
— Проверим, — решил Кочанов, направляясь к зданию станции. — Лишь бы в этой дыре техника работала.
Дежурный по станции, потный толстяк в засаленной железнодорожной фуражке, принял Кочанова с усталой раздражительностью.
— Нас всех опросили, и опять? — не скрывал недовольство служащий. — Какой-то дурак шутки шутит, а нам работать не дают.
— Не дурак, а убийца, сбежавший с этапа. Нам надо видео посмотреть. Время звонка известно, все что около этого часа и покажите.
— Полицейские сделали копию всех записей и забрали себе. К ним обращайтесь.
— Ваши не знают, кого именно искать. А я этого гада вот так держал!
Кочанов схватил дежурного за грудки, притянул к себе и заглянул в округлившиеся глазки. Ох, если бы перед ним сейчас был Самсонов, он бы отыгрался за ту роковую ошибочку!
Дежурный почувствовал клокочущую злобу, пугливо покосился на гостей с автоматом и пошел на попятную:
— Да включу я, отцепитесь. Сейчас, сейчас… — Он сел за монитор, пощелкал по клавиатуре. — У нас всего две камеры. Одна внутри около касс, а другая снаружи. В кассах билеты только по паспорту. У вашего был паспорт?
— Показывай наружную, — приказал Кочанов.
— Любуйтесь. — Дежурный промотал запись, нашел нужное время. — Вот этими клавишами управлять: туда-сюда, пауза. А я пойду, работать нужно.
Конвоиры сгрудились у монитора, узнали привокзальную площадь. Пассажиры входили и выходили из здания станции, кто с чемоданами, кто налегке. Качество картинки позволяло рассмотреть только их фигуры.
— Черт, я его рожу навсегда запомнил, а вот фигуру, — ругался Кочанов.
— Я видел, как он бежал. Худой, шея вытянута, — припомнил Сиротин. — Ну ка, останови, старшой. Вот этот тип, кажется, похож. Еще раз прогони.
На мониторе худой человек, одетый в спортивный костюм, быстро уходил от здания станции.
— Он, зуб даю! — подтвердил Сиротин.
— Уходит со стороны телефона-автомата, время совпадает. — Кочанов остановил кадр и увеличил картинку. — Теперь мы знаем, как Самсонов одет. Светло-серый спортивный костюм, на левом бедре надпись Nike. Ширко, поищи подобные в интернете.
Сержант заелозил пальцами по смартфону, нашел подходящие картинки, показал начальнику.
— Если костюмчик из этой серии, то на груди тоже надпись Nike.
— Крупные буквы, хорошая ориентировка, — порадовался Кочанов и задумался, наблюдая в каком направлении Самсонов исчезает из кадра. — Куда он попер?
