— Да, Роберт! Он почти наш родственник! А ну-ка, выпусти его!!!
Эпилог
— Не брыкайся, ты мешаешь мне, — прошептал в полной темноте Роберт, осыпая поцелуями талию и плоский живот Призрачного руфера, лежавшего на его постели.
— Я ранен, ты забыл?! — прошипел в ответ Грассо, отталкивая за плечи крупного парня, разбудившего его своими приставаниями.
— У тебя болят только губы и ключицы, — парировал Роберт, уже научившийся определять, когда Габриэль действительно зол, а когда только капризничает. — Твой пупок и все, что ниже на этот раз не пострадало.
— На этот раз! Ты слышишь себя?! И… у меня нога болит!
— Ногу твою я трогать не буду, — прохрипел Роберт, обдав пылающим дыханием пах Габриэля.
Все возражения его подопечного стихли, стоило лишь кончику языка полицейского коснуться кончика и нежной розовой головки возбуждения Грассо.
Этой ночью Полицейский засыпал на своей кровати, окунув в свои объятия неуловимого, невыносимого, невероятного Призрачного руфера.
3 недели спустя
В трехкомнатной квартире на Ново-Садовой пятнадцать в восемь утра раздался мелодичный звонок. Все бы ничего, Габриэль мог бы спать и дальше, если бы этот звонок не повторился ровно десять раз. Протирая заспанные медовые глаза, руфер побрел открывать дверь в одних черных боксерках на голое тело.
— Габи-и-и!!!
Не успел он открыть, как на его шее повисли два бывших одноклассника.
— Я пришла вас проведать! Вот! Завтрак горячий принесла! — выпалила жизнерадостная блондинка.
— А я кофе принес! Специально заезжал в кофейню, чтобы самый лучший, самый вкусный и горячий!
Габриэль пустил гостей в квартиру. Эти двое за последние дни успели нанести ему сотню визитов. И каждый раз с подарками.
— Я тебе новый шампунь купила и кондиционер! — сообщила Ванесса, раскладывая покупки на его кухонном столе. — У нас на работе девушка распространяет. Ты знаешь, я и себе взяла, но еще не пробовала. Хотела предложить, давай попробуем вместе! А еще… еще я в сети видела новый способ плетения косы, давай попробую на твоих волосах. Он очень красивый, такой, более мужской!
— Сестренка, ты рискуешь, — рассмеялся Эдик, помогая родственнице раскладывать то, что они принесли по тарелкам. — Габи умудряется скрутить и накостылять нашему братцу за подобные намеки.
— Какие намеки?
В кухне стало на одного человека больше. Роберт опустил увесистую ладонь на плечо Габриэля. Тот прогнулся под впечатляющим весом здоровенной конечности. Братец с сестрицей оглядели старшего брата. Он был в майке и шортах, за ухом у молодого мужчины торчал карандаш, а на темной майке красовалась россыпь мелких опилок.
— А ты что, с утра ремонтом занимаешься?
— Занимаюсь, когда время есть, — отмахнулся Роберт, потрепав руфера по волосам, тот оттолкнул его руку.
— Я же просил, не трогать мои волосы!
— Роберт! — Несса топнула ножкой. — Ты должен уважать волосы Габи, весь город знает, а ты делаешь вид, что не в курсе. Для него эта коса — это святое! Как можно вести себя так безответственно?!
Горностай старший повернулся к Призрачному, в медовых глазах плескалась злоба.
— Прости, — искренне произнес он и быстро наклонился к Грассо, прошептал на ухо тихо-тихо:
— Просто я не могу не притрагиваться к тебе, а это самое приличное место…
Габриэль залился краской и икнул.
— Попей водички, — моментально перед ним материализовались оба младших каждый со своим стаканом воды.
Когда к девяти часам оба они ушли, Грассо, чувствовавший себя совершенно несчастным в эту субботу, вернулся в теплую постель, коей была новая двуспальная кровать, которою для них купил Роберт и установил в бывшей спальне родителей Габриэля. Руфер распростер руки и ласточкой плюхнулся животом прямо на матрас. Через секунду на него лег кто-то еще. Лег и зашептал горячо в ухо:
— Еле дождался, пока останемся одни. Я же должен попросить прощения, — Роберт поцеловал Габриэля в ключицу, на которой наконец-то полностью сошли синяки и ссадины.
Призрачный исхитрился и ловко перевернулся под ним, подтянул колено к животу и упер босую пятку в грудь Горностаю.
— Я хочу спать! — заявил он.
— А я хочу тебя, — ухмыльнулся Роберт, сверкнув счастьем в серых глазах. Он мягко отодвинул любимую пятку в сторону, но та мгновенно вернулась на место и заставила того сохранять дистанцию.
— А я хочу спать! И собираюсь это сделать!
— Ты сделаешь это, — во второй раз отодвигая пятку, согласился Горностай, — через полчасика или часик. Если задержимся, я обещаю тебя покормить и убаюкать. Пойдет?
Пятка неминуемо в третий раз уткнулась в грудь бывшего старшего лейтенанта.
— Теперь-то что? — нахмурил брови лишь на мгновение Роберт.
Пятка зашевелилась, она поползла вниз и коснулась резинки на шортах полуголого Горностая. Большой палец скользнул по его паху, прогулялся еще ниже и вновь вернулся к резинке. Руфер воспользовался тем, что Роберт от наслаждения потерял бдительность, тощие ноги Призрачного еле уловимо взметнулись вверх, обняли мощную шею бывшего полицейского, в этом захвате Габи повалил любовника на постель в такой позе, что голова того оказалась зажата между его ног.
— Люблю, товарищ бывший начальник, когда ты побежден мной, — рассмеялся Габриэль и отпустил захват.
Роберт не остался в долгу, он вывернулся, встал на колени и подтянул под себя Габриэля, дорвавшись, наконец, до его розовых губ.
— А я люблю тебя. Хотел бы я это хоть когда-нибудь услышать в ответ.
Его язык скользнул по розовым губам руфера.
— Тебе мало того, что ты живешь со мной? — серьезно спросил Призрачный, заглянув в растаявшие серые глаза.
— Мне всегда тебя мало.
Габриэль высвободился из объятий Горностая, прошлепал босиком к двери, лишь там обернулся:
— Если для тебя это так важно, — сказал он тихо, — тогда и я тебя люблю. Ты только никому не говори об этом.
КОНЕЦ
