Морган подняла глаза от своих записей:
– А почему вы думаете, что Уоррен домогался Мэри?
– От того, как он смотрел на девочку, у меня по коже бегали мурашки. – Нахмурившись, Абигейл переставила в букете несколько цветов. – Мэри делала все, лишь бы находиться от него подальше. Почти сразу после замужества матери ее поведение резко изменилось. Она стала отпускать шутки на тему секса. Хотя сама была слишком юна, чтобы их понимать. Я сложила два и два. Для этого не требуется специальных знаний. И, кроме того, владение и содержание дешевого мотеля дало мне не слишком приятный опыт.
Еще бы!
В голове Ланса завертелась новая версия: если все это – правда, то Мэри могла угрожать Уоррену разоблачением.
– А что случилось с Уорреном? – спросил он, вспомнив, что не видел в доме Кристал ни одежды, ни других личных принадлежностей мужчины.
– Несколько лет назад его уволили за пьянство на работе. Естественно, он стал пить еще больше. И начал поколачивать Кристал. Она выставила его вон. Одно время у нее имелся запретительный судебный ордер, но потом срок его действия истек. А сейчас Уоррен работает в окружном центре по переработке отходов. – Абигейл обезглавила еще один цветочный стебелек. Увядший цветок приземлился на стол.
– А Мэри не рассказывала вам ничего, что подтверждало бы ваши догадки о домогательствах отчима? – Ручка Морган застыла над блокнотом в ожидании.
– Нет, – помотала головой Абигейл. – Но я бы не удивилась, если бы узнала, что Мэри пыталась его шантажировать. Она была еще той интриганкой.
Морган дополнила свои записи.
– А накануне своего исчезновения Мэри не приводила в мотель какого-нибудь особенного мужчину?
– У нее были постоянные клиенты, – кивнула Абигейл. – Я тогда еще сама работала за стойкой регистрации. Возможно, я и стара, но память у меня хорошая.
Ланс озадачился: могла ли интриганка Мэри шантажировать не только отчима, но и кого-то из своих клиентов?
– А из клиентов Мэри никто не производил впечатления человека жестокого? Вам не доводилось ее видеть с синяками после встреч?
– Был один такой. Мэри говорила, что ему нравится грубый секс, и она всегда выглядела шокированной после уединения с ним. Как же его звали? – ткнула ножнички в свою ладонь Абигейл. – Большинство клиентов Мэри назывались ложными именами. Вы даже представить себе не можете, сколько было Смитов в моем журнале регистрации!
– Вы не проверяли водительские удостоверения? – спросила Морган.
– Дорогуша! – В голосе Абигейл просквозило «до чего же ты наивная!». – Большинство людей, снимающих номер на час, предпочитают сохранять инкогнито и расплачиваются наличными.
– А что вы еще помните о том человеке? – поинтересовался Ланс.
– Он пользовался для конспирации совершенно нелепым именем. Оно выделялось на фоне остальных. – Абигейл прижала указательный палец к надувшимся губкам, а потом ее лицо просветлело. – Ну да, конечно! Мистер Джошуа. – Абигейл закатила глаза: «Какая я идиотка!» – Этот сериал, «Смертельное оружие», с его сценами боевых искусств, был действительно хорош. Но того парня трудно было заподозрить в драках. Уж слишком опрятным и аккуратным он выглядел.
– А вы бы смогли опознать его по фотографии? – наклонилась вперед Морган.
– Смогла бы, – ответила Абигейл.
– Об исчезновении Мэри было заявлено в августе 1994 года. Нам бы хотелось узнать, кого из клиентов она развлекала в тот месяц. Это возможно? У вас сохранились старые журналы регистрации? – спросил Ланс.
– Да, – кивнула Абигейл. – Тогда я еще заполняла все журналы вручную. Но я их все сохранила в подсобке. Я несколько раз собиралась их выбросить. Что толку держать бумаги такой давности? Да только руки все никак не доходят, хотя я провожу в мотеле большинство своих вечеров.
Должно быть, изумление Ланса отобразилось на его лице.
– Да. Я слишком стара, чтобы дневать на работе. Но и доверять я тоже больше уже никому не могу. – Из носа Абигейл вырвался глубокий выдох сожаления. – Я вообще подумываю продать мотель. Этот мир катится в пропасть. Даже качество моих небогатых клиентов ухудшилось. Последнее время мне приходится постоянно волноваться, как бы они не заблевали мне номера да не сжульничали. В прошлом году у двоих случился передоз. Мне такие стрессы под конец жизни не нужны.
– А мы можем заехать в мотель и просмотреть старые журналы регистрации? – спросил Ланс.
– Я обычно бываю там с шести вечера до полуночи, – сказала Абигейл. – Это у нас самое оживленное время.
– Спасибо, – поднялась Морган.
– Не стоит. Мэри не повезло с Кристал как матерью. И уж точно она не заслужила быть убитой, – проводила до выхода своих гостей Абигейл.
Сев в джип, Ланс завел мотор и уставился в лобовое стекло:
– Шериф считает, что мой отец был одним из клиентов Мэри. Он оказался прав в оценке Мэри. Возможно, он окажется правым и в отношении моего отца. Я не знаю, как сказать такое матери.
Неужели он так ошибался насчет своего отца?
Его мобильник загудел, на экране высветилось фото матери.
– Мама? – ответил Ланс. Но она говорила слишком быстро и сбивчиво, чтобы он смог что-либо разобрать. – Успокойся. Держи себя в руках. Что случилось?
Его мать сделала глубокий, слышимый вдох:
– Шериф выступает по телевизору. Он говорит, что подозревает в смерти Мэри Фокс Вика.
– Я сейчас буду. – Ланс опустил телефон, выжал сцепление и пересказал Морган разговор.
– О, нет! – Морган пристегнула ремень безопасности. – Едем скорее!
– А тебе разве не нужно забрать Софи и Джанну? – Ланс начал выезжать задним ходом с подъездной дороги.
Морган помотала головой:
– Все нормально. Я позвоню Маку. Он заедет за ними.
Ланс выехал на шоссе и вдавил педаль газа:
– Но тогда ему придется оставить твоего деда одного.
Морган повернулась и взяла его за руку:
– Не беспокойся. Дедушка в состоянии позаботиться о себе в течение получаса. У меня дружная семья. Когда надо, все мобилизуются. Мы помогаем друг другу, даже если наши обязанности иногда, как карты из колоды, перетасовываются и перераспределяются.
– Я бы тоже хотел быть с тобой и твоими дочками, а не забирать тебя у семьи. – Голос Ланса наполнился разочарованием.
– В жизни не все просто и гладко. Семейные обязанности не всегда разделяются между родственниками так, как следовало бы. Взгляни на мою семью. Я живу с дедушкой, Стелла рядом. Так что мы справляемся с его нуждами. Мак вообще не является членом нашей семьи. Но он делает для дедушки больше, чем мой брат Йен или моя сестра Пейтон. Потому что он местный.
Ланс не смог выразить словами ни своих чувств, ни того, как сильно ему хотелось стать частью ее семьи. Это ведь могло оказаться невозможным.
