Обоим «ребятишкам» было за пятьдесят. Шарп регулярно встречался со своими бывшими сослуживцами или приятелями-предпенсионерами из органов.
– Ты все еще желаешь пообщаться с Уорреном Фоксом? – спросил у Морган Ланс.
– Да. – Морган поплотнее запахнула пальто и открыла карту. На экране телефона отобразился новый маршрут. – Мне не нравится не знать, где находится Уоррен.
– И что он делает…
Мобильник в руке Морган зазвонил.
– Это Стелла.
Сестра затараторила скороговоркой:
– Я только что разговаривала с полицией Редхейвена. – Маленький поселок Редхейвен лежал в пятнадцати милях от Скарлет-Фоллз. – Они вчера около полудня арестовали Тайлера Грина из-за нарушения судебного запрета на общение с бывшей женой.
Морган приросла к месту:
– Ты сказала – около полудня?
– Да, – помрачнел голос Стеллы. – Тайлер Грин не мог прислать тебе вчера ту коробку.
В лицо Морган ударил зябкий ветер.
– Вот черт.
– Будь осторожна, – сказала Стелла.
– Буду, – закончила разговор Морган. Холод пробрал ее до костей, и она застегнула пальто на верхнюю пуговицу. – Ты слышал, что мне сообщила Стелла?
– Да, – нахмурился Ланс.
Морган сунула руки в карманы пальто.
– Если меня преследует не Тайлер, тогда кто?
– Мне на ум приходит только один человек, злобный и мелочный, – скрестил руки Ланс.
В памяти Морган всплыла сцена в здании суда. Сильный порыв ветра заставил ее сгорбиться.
– Эспозито?
– Он пытался тебя запугать, – сказал Ланс.
Да, пытался.
– Но он же – помощник прокурора…
Неужели новый работник прокуратуры настолько обозлился на нее за то, что она его переиграла? Морган не могла в такое поверить.
– Он походит на человека, который не любит проигрывать, – подчеркнул Ланс.
– Ему не важно – виноват человек или невиновен. Ему главное – выиграть дело, – добавил Шарп.
– Да, пожалуй, подходящая кандидатура, – согласилась Морган.
– И еще одно. Эспозито вел дело Тайлера. Как думаешь, мог он назло тебе отказаться от обвинения в нападении? Как знать, может, это было частью его большого плана по преследованию и запугиванию тебя?
– Девяносто процентов дел разрешаются сделками. Мы не можем доказать, что у Эспозито имелся иной мотив для освобождения Тайлера, кроме одного: расчистить это дело.
Но в том, что предположил Ланс, было рациональное зерню. Только Морган, к сожалению, ничего поделать с этим не могла. Уголовные дела были в ведении прокуратуры.
– Послушай, – решительно проговорила она. – Давайте на время забудем о моем преследователе. Нам надо сосредоточиться на другом: найти того, кто убивает людей.
Глава 36
Если у тебя не получилось с первого раза, пробуй еще и еще.
Только постарайся сильнее.
И будь хладнокровнее и хитрее.
Он надвинул зеленую кепку ниже на лоб. Его пальцы в перчатках крепко сжимали передвижной мусорный контейнер, пока он переходил из одной палаты в другую. Он опустил подбородок и убедился, что пропускной жетон, прицепленный к шлевке ремня, перевернут задом наперед. Он совсем не походил на латиноамериканского уборщика, чье удостоверение личности он выкрал. И старательно отворачивал лицо от камер видеонаблюдения над головой. Главное – цель!
В коридорах было спокойно. Никто на него не смотрел. На уборщиков обычно не обращают внимания. Медсестра, обслуживавшая палату Дженни Крюгер и соседнюю с ней комнату, разговаривала за стойкой по стационарному телефону.
Он прошел мимо палаты Дженни Крюгер. Блондинка все еще сидела в ней. Разве она не нуждается во сне и отдыхе?
Нет, он не будет заходить в палату Дженни. Ему нужен другой план.
У ее двери он заметил тележку для перевозки пищи и медикаментов. На наклейке спереди крупными цифрами был обозначен номер палаты Дженни. А на верхней полке тележки лежали два больших пакета для внутривенного вливания. Физраствор, предположил он, оценив размер пакетов и то, что они открыто лежали в коридоре. Более существенные лекарственные препараты хранились под замками.
Если он подойдет к тележке незамеченным, он сможет добавить в один из пакетов героин. Время, которое потребуется для того, чтобы наркотик проник в организм Дженни, даст ему возможность ускользнуть из больничного корпуса до того, как ее сиделка или медсестры забьют тревогу.
Соседнюю палату все еще занимал старик. Он подошел к его кровати. Вытащив из кармана шприц под номером один, он вставил его во внутривенный порт и надавил на плунжер. У него не было медицинского образования, но пузырьки воздуха были наименьшей из проблем этого старика. Через несколько секунд он вытряхнул его мусорную корзину в свой контейнер и неспешной поступью вышел из палаты.
Памятуя о камерах видеонаблюдения, он отвернул от них лицо. А под свою мешковатую одежду он заранее подложил набивные валики, чтобы исказить форму тела. Никто так и не посмотрел на него, пока он перемещался от палаты к палате.
Когда он миновал уже три палаты по коридору, раздался сигнал тревоги. А минутой позже взревел экстренный вызов. Послышалась суетливая беготня. Он высунул голову из очередной палаты, в которой забирал мусор, и увидел, что все остальные сделали то же самое. Палату старика заполонили тела в медицинских халатах и костюмах. Среди них он углядел и медсестру. Медики то выбегали, то снова забегали в палату.
И даже те, кто не обязан был бежать на вызов, словно магнитом, притянулись к новой драме.
Он подошел ближе и остановился рядом с дверью в палату Дженни Крюгер, за двумя низкорослыми медсестрами. Глядя поверх их голов, он отлично разглядел, что творилось в палате старика. Один из врачей залез на его кровать и собирался делать массаж сердца. Другой готовил дефибриллятор. Медсестры вкалывали инъекции. Мужчина в голубых брюках и халате наблюдал за мониторами и отдавал распоряжения. Хорошо организованный хаос удался.
Настроение медиков переменилось, когда все их попытки вернуть старика к жизни потерпели провал.
Он перевел взгляд на тележку у двери в палату Дженни. Пакеты с физраствором так и лежали на ее верхней полке. Держа низко руки, он повернулся боком, вынул из кармана второй шприц и вставил его в самозакрывающееся оранжевое горлышко пакета. Поскольку героину предстояло разбавиться физраствором, он добавил в этот шприц еще одну дозу. Двух доз должно хватить, чтобы сердце в истощенном теле Дженни перестало биться.
Из палаты старика начали выходить люди. В их фигурах и жестах сквозило разочарование. Он отступил от тележки и пошел вниз по коридору, не дожидаясь, когда толпа медиков рассеется.
