Ланс сглотнул и отступил назад, давая криминалистам закончить работу. Он ждал этого двадцать три года. Что значила в сравнении с таким сроком лишняя пара часов?
– Давай присядем, – потянула его Морган к выдолбленной из бревна скамейке у воды.
Ланс не стал упираться.
Но ждать два часа ему не пришлось.
Уже через час к ним приблизилась Стелла с прозрачным полиэтиленовым пакетом для сбора улик. Внутри лежало мужское серебряное обручальное кольцо. Стелла указала пальцем на ободок:
ВИК И ДЖЕННИ ВМЕСТЕ НАВСЕГДА.
– Спасибо, – прохрипел Ланс внезапно огрубевшим голосом.
Стелла вернула кольцо криминалистам и опять подошла к ребятам.
На официальную идентификацию останков требовалось время, но Ланс уже осознал: все позади. Он нашел отца. Виктор Крюгер не бросил свою семью. Он остановился помочь девушке, попавшей в беду. И за это был убит.
Его мать все это время была права. Его отец был хорошим человеком.
В груди Ланса забурлили эмоции. Слишком много, чтобы сразу в них во всех разобраться. Ланс втянул в легкие воздух и выдохнул его так, что от боли в ребрах не помогли даже принятые им анальгетики.
– Как ты? – взяла его за руку Морган. Ее пальцы были в толстых перчатках, но ее пожатие его руки вернуло Ланса на землю.
– Нормально. Я сразу понял, как только мы сюда добрались, что отец здесь. – Ланс перевел взгляд на рябь на воде.
Большие голубые глаза Морган наполнились озабоченностью.
– Ты в порядке?
– Да. – Под печалью, сковавшей сердце Ланса, появилось непривычное спокойствие, как будто все это время он совершал полет в условиях болтанки, а потом она внезапно прекратилась.
Морган крепче сжала его руку.
– Мне нужно повидать маму, прямо сейчас, – пробормотал Ланс.
Утром Дженнифер Крюгер пришла в себя – слабая, расстроенная и напуганная тем, что она в больнице. Но Ланс сразу же приехал в отделение реанимации, и она успокоилась. Она поправится. По крайней мере, физически. А вот отразится ли это происшествие на ее психическом здоровье, покажет только время. Но Ланс уже усвоил одно правило: решать проблемы по мере их поступления. Они справятся, если что.
– Я поеду с тобой, – встала со скамьи Морган. – Я понимаю, ты переживаешь, что будет, когда ты привезешь Дженни домой. Но я хочу, чтобы ты все-таки уяснил для себя: я с тобой и всегда тебе помогу. Я люблю твою маму.
– Спасибо тебе.
– Так поступает семья.
Ланс не спорил. Ему хотелось, чтобы Морган была с ним. Почему он когда-то думал иначе, теперь стало для него загадкой.
– Мы с Броуди тоже хотели бы поехать с вами, – сказала Стелла. – Нам надо задать твоей матери несколько вопросов, если она будет готова на них отвечать.
– Я не знаю, насколько мама будет расположена к такому разговору и насколько вразумительно сможет отвечать, – предупредил их Ланс, направившись к машине.
– Ясно. Ты расскажешь нам, что ее может вывести из себя. – Стелла махнула Броуди, и он направился по траве к ним. – Нам здесь делать больше нечего. Полицейские все сами закончат.
– Я хочу заехать к маме домой и взять ее компьютер, – сказал Ланс Морган. – Она будет чувствовать себя лучше, если ей будет чем заняться.
Они уехали с места преступления, заглянули к Дженни домой и направились в больницу.
К удивлению, Ланса, его мать уже перевели из реанимации в обычную палату. Первым зашел в нее Ланс, за ним – Морган.
Дженни села и протянула сыну руку. Ланс взял ее и пристроился на краешек кровати. Морган встала рядом с ним.
Дженни Крюгер прищурилась на сына, ее зрение еще оставалось немного затуманенным:
– Что у тебя с лицом?
Она явно не помнила, что Ланс заезжал к ней утром. Голос Дженни звучал невнятно, как будто она находилась под воздействием седативных препаратов. Что ж, может, оно и к лучшему… Она и так перенесла столько стрессов! Их хватило бы, чтобы вывести из себя и самого устойчивого человека.
– Всего лишь несколько царапин. Но у меня для тебя есть новости, – и Ланс вкратце пересказал матери, что случилось с шерифом, опустив подробности о том, что Кинг пытался их с Морган убить. Дженни не нужно было знать все. – Криминалисты нашли тело отца, – добавил Ланс.
Когда он закончил рассказ, Дженни явно испытала облегчение.
– Я знала это. Я знала, что Вик нас не бросил.
– Ты была права.
Дженни всхлипнула:
– Теперь нам надо похоронить его, как положено.
И сохранить его образ в памяти чистым и незапятнанным. До этой минуты Ланс не сознавал, насколько это было важно – обелить имя отца.
– Как тебе здесь? – спросил он мать.
Глаза Дженни наполнились слезами.
– Я хочу домой. Врач считает, что я могу выписаться завтра или через день. – Дженни облизала губы. – Мне здесь не нравится. Я хочу вернуться домой уже сегодня.
– Понимаю, – погладил Ланс ее руку. – А ты сможешь ответить на несколько вопросов полиции?
– Не знаю. – Дженни выдернула свою руку и впилась ногтем в кутикулу.
Ланс снова взял ее руку и крепко сжал своими ладонями:
– Ничего страшного, если ты откажешься отвечать. Человек, виновный в смерти отца, мертв. А с уточнением деталей дела можно и обождать.
– Я попробую, – попыталась сесть прямо Дженни. – Ты не подашь мне воды?
– Конечно. – Ланс приподнял изголовье кровати и поднес стакан к губам матери. А затем кивнул Морган. Та вышла в коридор и через минуту вернулась обратно со Стеллой. Броуди остался стоять на пороге – так, чтобы он мог слышать беседу, но не давить на мать Ланса своим присутствием.
Морган представила свою сестру.
– Кто приходил к вам домой в тот день, когда вы почувствовали себя плохо? – спросила Стелла.
– Ко мне приезжал шериф Кинг – задать несколько вопросов по поводу пропажи Вика, – ответила Дженни. – Он привез с собой пирог, но мне он на вкус не понравился. И когда шериф пошел в ванную, я выбросила пирог в мусорку. Но мне не хотелось огорчать Кинга, и я заставила себя съесть пару кусочков, когда он вернулся из ванной.
То, что Дженни съела всего несколько кусочков пирога, спасло ей жизнь.
– Он дважды за полчаса выходил в ванную. Я решила, что у него проблемы с простатой. Я не думала, что он… – передернулась Дженни.
Должно быть, Кинг выходил в ванную в первый раз, чтобы выкрасть лекарства Дженни. А во второй, чтобы подбросить пустые пузырьки в раковину и сымитировать попытку самоубийства.
– Никто из нас этого не думал. – Правда до сих пор не укладывалась в голове Ланса.
