По прошел налево и взял конверт для пожертвований. На нем был раздел, чтобы вписать свой почтовый индекс; спонсоры получат налоговые льготы, если сделают пожертвование. Так называемая программа «Гифт Эйд»
[32].
Он ничего не написал. У него не было почтового индекса, и он был ему не нужен. По сунул внутрь двадцатифунтовую банкноту и запечатал конверт. Место под имя он оставил пустым. Мужчина в смокинге увидел его пожертвование и оглядел По с ног до головы.
– Проблемы? – спросил По и сверлил его взглядом, пока тот не покраснел и не отступил.
Придурок.
По ощутил, что кто-то еще смотрит на него из другого конца зала.
Он уже собирался сделать то же самое и с ним, когда понял, кто это.
– Вот дерьмо, – пробормотал он.
– В чем дело, По? – спросила Брэдшоу.
– Это старший констебль Камбрии.
– О, – протянула она. – Ну и что?
– Он меня ненавидит.
– Кто бы мог подумать?
Стоп… Кто эта нахальная девчонка? Брэдшоу его только что подколола; это было впервые. По усмехнулся, показывая, что не в обиде.
– Он злобный дурак. Хотел, чтобы я остался в Камбрии, и пытался помешать мне вступить в NCA. – По сделал паузу. – Проклятье, он идет сюда.
У старшего констебля была походка, словно он кол проглотил. Он был при полном параде – включая медали, которые, По не сомневался, не заслужил, – и держал шляпу под мышкой. Его поредевшие волосы были преступным образом начесаны на лысину. Он имел нос пьяницы, а вздернутый подбородок напоминал сапог шута. Его звали Леонард Тэппинг, и он обладал обаянием восточногерманского пограничника.
– По, – сказал он.
– Леонард, – ответил По.
Ноздри Тэппинга раздулись.
– Для тебя – старший констебль.
По мог бы ответить, что он больше не его начальник, но решил не ввязываться в ссору. Он приписывал свою новообретенную зрелость влиянию Брэдшоу.
– Какого черта ты делаешь на таком мероприятии? – спросил Тэппинг. Прежде чем По успел ответить, тот добавил: – Я думал, у Кармайклов есть стандарты.
– Очевидно, нет, – ответил По, отхлебнул эля и сказал: – Мы с Тилли здесь в качестве гостей.
Брэдшоу протянула Тэппингу руку для пожатия, но он ее проигнорировал.
– Что за идиот тебя пригласил, По? Я бы перекинулся с ним парой словечек.
– Не стесняйтесь, сэр, – сказал По. Он повернулся к Брэдшоу. – Тилли, ты не могла бы узнать, свободен ли епископ Карлайла?
Краска отхлынула от лица Тэппинга.
Брэдшоу кивнула.
– Могу я передать ему, в чем дело, По?
– Конечно. Скажи, что с ним хочет перекинуться словечком старший констебль Камбрии.
Тэппинг побледнел еще больше. Он взглянул на Брэдшоу и снова повернулся к По.
– Ты не посмеешь! – прошипел он. – И тебе было сказано не приближаться к епископу!
– А, так вот в чем состояло послание суперинтенданта Гэмбла? Связь была плохая, сэр.
Брэдшоу направилась к епископу.
– К мнению епископа Карлайла прислушивается и архиепископ, не так ли, сэр? Интересно, как он отнесется к тому, что вы назвали его идиотом?
У Тэппинга напряглись челюсти.
– И разве архиепископ не входит в консультативный совет по должности заместителя комиссара в Центральном округе?
Амбиции Тэппинга были хорошо известны. Он не собирался застревать в Камбрии.
– Стой! – воскликнул он. Люди обернулись на них.
Брэдшоу посмотрела на По, ожидая указаний. Тот молчал.
– Пожалуйста, – заныл Тэппинг.
– Тилли, – позвал По.
– Да, По?
– После того как попросишь его подойти, не могла бы ты взять мне еще пинту «Камберленда» в баре?
– Конечно, По. – Она повернулась и направилась прямиком к епископу, который на мгновение остался один.
Они с Тэппингом молча наблюдали, как она приближается к Николасу Олдуотеру. Она легонько похлопала того по руке, и он обернулся. Епископ наклонился услышать, что она скажет, и они оба посмотрели на По и Тэппинга. По помахал рукой. Брэдшоу и Олдуотер направились в его сторону. Но этот процесс был не быстрым: все хотели поговорить с епископом.
– Пошел ты на хрен, По, – пробормотал Тэппинг себе под нос. – На хрен тебя, и как можно дальше.
– Думаю, у вас около тридцати секунд, – сообщил По.
– Тридцать секунд на что? – Тэппинг даже не пытался скрыть панику.
– Чтобы убедить меня, – ответил По.
– Убедить тебя в чем? – Тэппинг не мог оторвать глаз от приближающегося епископа.
– Не сообщать епископу, что вы оскорбили его гостей и назвали его идиотом.
– И как? – огрызнулся тот.
– Я хочу вернуться к делу Камбрийского Сжигателя.
Еще две секунды. Епископ приближался.
– Ладно!
– Сегодня вечером, – сказал По. – Я хочу получить звонок от моего инспектора с сообщением, что Камбрия передумала. Тот же доступ, что и раньше.
Тэппинг стиснул зубы.
– Ладно.
– На вашем месте я бы улыбнулся, Леонард. Епископ, знаете ли, очень влиятельный человек…
– Что ж, это было весело, – сказал По Брэдшоу. Епископ только что ушел произносить свою речь, а Тэппинг уже звонил по телефону.
– Идем, – сказал По, – посмотрим, удастся ли нам что-нибудь разузнать о Кармайклах. К концу вечера я хочу поговорить со всеми тремя.
Это было легче сказать, чем сделать. Несмотря на епископа Карлайла, Кармайклы были звездами шоу. Как только один подхалим заканчивал с ними беседовать, как его место занимали еще двое. Ожидая удобного случая, чтобы представиться, По и Брэдшоу лениво прошлись по правой стороне зала – той, что с витринами.
Начав с самого дальнего от сцены конца, они двинулись дальше. Организаторы выставки разместили все в хронологическом порядке, и По понял, что начал не с той стороны. Первым экспонатом ему попался пригласительный билет на сегодняшний вечер.
Следующие несколько стендов были заполнены фотографиями Кармайклов, позирующих с различными сановниками и третьесортными знаменитостями. В руках они держали огромные чеки или бокалы шампанского.
