Огибая посёлок, Кирилл краем сознания отмечал, как тот разросся, как много теперь здесь живёт оборотней – ветерок доносил запахи взрослых и щенков. Как ни крути, а Матвей с Русланом молодцы! Такое дело подняли! Одно дело – поддерживать и развивать уже готовый бизнес, посёлок, клан. Совсем другое – строить всё с нуля. Он бы, наверное, не потянул…
Размышляя обо всем помаленьку, лишь бы не думать сейчас о Валерии, не дать себе скатиться в отчаянье, оставляя дверку для надежды, волк спустился к реке, заметив, что в этот час берега пустынны. То, что ему надо!
Зверь спустился к руслу, полакал вкусную, не испорченную сточными водами, химией и мусором воду, и решил поплавать. Течение – не очень быстрое, но ощутимое, подхватило и понесло, волк слегка шевелил лапами, позволяя телу какое-то время плыть по воле реки. Но через несколько минут Кирилл понял, что если он не хочет бежать лишние километры, ему пора выгребать к берегу.
Река возмутилась и попыталась настоять на своем праве катить купальщика на волнах по течению, но сильный зверь грёб всеми четырьмя лапами, разрезая стремнину, как нож – масло, и воде пришлось уступить.
Освеженный и взбодрённый, Грис выбрался на берег и отряхнулся, со вкусом потянувшись.
Всё-таки, река отнесла его немного дальше, чем он рассчитывал, поэтому следовало поспешить.
Зверь легко взбежал по крутому склону и с рыси перешел на галоп.
Пришлось вернуться к поселку, так как самая короткая дорога в сторону стройки и общежитий шла через него. Впрочем, редко встречающиеся на его пути оборотни внимания на Гриса не обращали – ясно, что кто-то свой, чужих тут не бывает, а ему до них, тем более не было никакого дела.
- Луна, я сплю и вижу сон? – громкий голос раздался неожиданно.
Грис на ходу повернул голову и увидел сидящую на скамейке незнакомую волчицу.
- Стой, ты – кто? – Людмилу, как ветром сдуло с насеста, секунда – и она вцепилась в мокрую волчью шубу.
- Р-р-р!!!
- Еще и невоспитанный? Кто ты? Я, точно, тебя раньше не видела, - самка продолжала исследование зверя, не обращая внимания на его недовольство. – Ты купался, что ли?
Стряхнуть бы наглую волчицу, рыкнуть так, чтоб описалась, да он не у себя дома. Кто знает, чья это самка? Хотя, метки нет, но она может быть сестрой, дочерью, подругой. Лучше потерпеть, новых конфликтов ему не надо.
Грис с мученическим видом закрыл глаза, не переставая вибрировать горлом – напоминание, что его терпение не безгранично.
В конце концов, поняв, что самка так не отстанет, Демин обернулся.
- Театр закончен, - объявил он женщине, - рад был встрече, но, простите – спешу.
- Стой! Назови свое имя! Ты откуда взялся? – от самки ощутимо тянуло возбуждением. – Я здесь всех знаю, твой запах мне незнаком. Я – сестра альфы Ускова, Западно-Сибирский клан, Людмила.
Кирилл вздохнул – ну, что ей от него надо? Ведет себя, как течная…
- Далековато ты от родного клана забралась. Я рабочий на одной из строек, уже поздно, мне надо идти.
- Рабочий? – Самка удивленно подняла брови. – Я же не слепая, ты – альфа! Альфы не работают на стройках. Куда ты спешишь? Пошли ко мне, поговорим нормально! – женщина подошла ближе и, жарко дыша, положила руку ему на брюки поверх члена, слегка его сжав.
Грис возмущенно взревел.
- Руки убрала! – низким голосом, добавив в него силы, бросил Демин. Наглых и слишком развязных сук он и раньше не жаловал, но теперь, когда он встретил Леру, такая бесцеремонность вызывала отвращение. Видимо, придется объяснять на понятном для волчицы языке, если по-хорошему она понимать не хочет.
Людмила вздрогнула и отступила, жадно глядя на мужчину, а тот, развернувшись, перекинулся обратно, и вот уже крупный зверь исчезает в темноте.
Луна, она встретила такого самца! Он альфа, это несомненно. И как он её пригнул… Надо узнать его имя, где и с кем он живет! Метки она не заметила, значит…
Людмил поняла, что не зря просидела в этой глуши столько времени. Такой волк! Уж этого-то она, точно, не упустит, ведь выбирает самка, и свой выбор она сделала.
Брезгливо отряхиваясь от липких прикосновений неведомой волчицы, Грис ускорился и спустя полчаса оказался возле общежития.
День был долгий, насыщенный переживаниями, а завтра – очередная тренировка с Лерой. И он по глазам женщины, поведению, обязательно поймёт, изменилось ли её отношение, и в какую сторону.
Большинство соседей давно сладко спали, а он долго не мог заснуть, раз за разом, переживая прошлое и робко надеясь на будущее.
Впервые Кирилл смог настолько довериться другому, что поделился не только своими ошибками и неприглядными поступками в прошлом, но и озвучил наказание, которое сам на себя наложил.
Для оборотня это почти немыслимо – добровольно лишить себя контактов с детьми. Щенки – величайшая ценность и гордость каждого волка и волчицы. И он решил, что раз настолько виноват, то не будет претендовать на внимание близнецов. Совсем. Да, Грис впал сначала в неистовство, а потом в апатию и безразличие, но потом, когда успокоился, согласился с Кириллом, что они оба это заслужили. Отныне их удел – смотреть на своих щенков со стороны и от других узнавать, как они растут.
Боль от этого была настолько сильна, что Демин до сих пор удивлялся, что смог все это пережить и не сойти с ума.
Мать ничего не спрашивала, видимо, поняла, что внуков ей не видать. Молча, переживала вместе с сыном, но не пыталась повлиять на его решение.
И вот – подарок Луны – Лера и Андрей.
Андрейка вытянул его из омута отчаянья от тоски по детям. С мальчиком он возился с огромным удовольствием и привязался к нему, как к родному. Они оба нуждались друг в друге.
Отец для волчонка необходим не меньше, чем мать. Только самец может научить щенка правильно себя вести в стае, поможет с оборотом, преподаст уроки выживания вида, научит охотиться. Недаром Луна дала оборотням возможность, перекусывая пуповину новорожденного, становиться осиротевшему до рождения щенку кровным отцом. Брошенных детей у оборотней не было, все волчата всегда росли под присмотром и волка, и волчицы. Если самец погибал, когда щенок уже родился, то малыша брал под опеку кто-то из родственников или близких друзей погибшего. В своё время так Кирилл взял под опеку Таню. Кто знает, не расти она на его руках, может быть, он сумел бы разглядеть, понять, что она – его истинная? К сожалению, время назад не повернуть…
Он был очень нужен Андрейке, а Андрей, в свою очередь, вернул к жизни его самого. Показал, что Кирилл может быть необходим, что его ждут, ему рады, что его любят. Это оказалось таким важным, что мужчина еле сдерживал эмоции.
Для Кирилла открытием стало, что к щенку прилагается настолько привлекательная мать. И, помогая Валерии обрести контакт с её зверем, незаметно для себя, он влюбился в ее человеческую половину, в её тихий смех, нежную улыбку, рассудительность и печаль во взгляде. А Грис, еще не видя Блекберри, но инстинктивно ощущая её присутствие, неожиданно заинтересовался волчицей. Когда Кирилл взялся помогать полукровке, у него и в мыслях не было, что она – его потенциальная, но жизнь так рассудила, что лежит он на влажной от пота простыне и думает только о них – Андрейке и Валерии, а боль о прошлом, немного приглушившись, свернулась клубком у него на сердце. Конечно, она никогда не пройдет совсем, но уже то, что не грызет голодным волком, а просто ноет – большое облегчение.
