- Скажите, его привезли спящим? – вмешался Кирилл. – Андр… Щенок ел что-нибудь? Пил? Как он себя чувствует? Плакал?
- Хм, пожалуй, вам он и вправду небезразличен, - задумчиво произнесла женщина. – Вы правы, его привезли спящим, проснулся он часа через три и очень испугался. Мы предлагали ему разный корм, но он ни крошки не взял. Игрушками играть не хотел, на поводке ходить не умеет. Полдня царапал дверь и выл, перепугал других собак, пришлось перевести его в отдельное помещение, там у нас карантин.
- Где он? – голос Кирилла звенел, как струна.
- Плата за передержку, - неуверенно начала женщина.
- Оставьте себе, - отрезал Верховный. – Ведите нас к маль… Малышу.
- Что будет, если его потребует хозяйка?
- Вы её видели?
- Нет. Мы разговаривали по телефону, а деньги она перевела на карточку.
- Дадите мне её номер и покажите, с какой карты был перевод. Она – воровка, решила передержать собаку, пока мы его ищем, а потом забрать и перепродать. В приютах искать никто не догадается, на это и был расчет. На вас мы случайно вышли – водитель, который вез щенка, проговорился.
- Ну, хорошо, пойдемте, - женщина открыла калитку и пошла впереди, показывая дорогу.
- У нас приличное заведение, многие клиенты стали постоянными. Собак мы любим, не обижаем. Не хотелось бы неприятностей.
- Вот моя визитка, - протянул кусочек пластика Верховный. – Если что – звоните, я разберусь.
Хозяйка подвела к отдельно стоящему домику, открыла дверь, потом следующую, и подошла к одной комнатке, показала на стекло:
- Вот он.
Кирилл рванулся – Андрейка лежал на собачьей лежанке, свернувшись калачиком. Такой маленький, такой беззащитный…
Мужчина рванул дверь, распахнул её. На звук щенок поднял голову, долю секунды внюхивался, а потом завизжал во весь голос и бросился к Кириллу. Дёмин упал на пол, обнял волчонка, содрогаясь от эмоций, а ребенок, скуля и причитая, лизал ему солёное лицо, нос, руки, бешено виляя хвостиком.
- Да, я вижу, это ваша собака, - дрогнувшим голосом проговорила хозяйка. – Забирайте.
До машины волчонка Кирилл нёс на руках, бормоча ему, как он рад, что нашел своего малыша, гладя шерстку и глотая слёзы.
В машине Дёмин шепнул Андрейке:
- Оборачивайся, уже можно!
Щенок горестно вздохнул и принялся лапой теребить ошейник. Верховный потянулся:
- Ну-ка! Ах, ты стер… - покосился на ребенка и завершил фразу – лядь! Смотри, Кирилл – ограничитель, не разрешающий оборот. Поэтому он ничего не мог сделать. Спасибо, что хоть приют выбрала приличный, а не собачий концлагерь, каких подавляющее большинство.
Между тем, оставшись без ошейника, мальчик сразу перекинулся и обрушил на Дёмина новый поток слёз и счастья.
Андрей не мог вести машину – руки тряслись. Несколько раз трогались, новый поток откровений Андрейки о том, что ему пришлось пережить, и Верховный снова сворачивал к обочине.
- Мне нельзя в клан Григорьева ехать ближайшие дни, - хриплым голосом выдал Волков.
Кирилл вскинул глаза – почему?
- Придушу. Или порву. Или порву, а потом додушу.
- Аналогично. Надо позвонить, сказать, что нашли, а то волки там рыскают по лесу.
- Сейчас позвоню. И Тане заодно, а то два часа на исходе, а мы ещё черте где, - решил Андрей.
К их приезду, Татьяна уже протоптала дорожку в ковре, выглядывая машину.
- Давайте его мне, - кинулась она к Кириллу.
- Тебе нельзя поднимать ничего тяжёлого, - возразил Волков, - я сам отнесу.
- Я отнесу, говорите – куда, - отрезал Кирилл, прижимая к себе Андрейку. – Его искупать надо и покормить.
- Тоже мне, нашли тяжёлое, - фыркнула Татьяна. – Худенький какой, в нём и весу-то никакого нет. Неси за мной.
Андрейку отмыли до скрипа, переодели в чистую одежду, накормили горячей молочной кашей.
Глядя, как мальчик клюёт носом, Верховный пробормотал:
- Его надо в кровать.
- К Лере положим, - Кирилл решительно поднял ребёнка и понёс, не дожидаясь, пока это сделает Верховный.
Лера всё еще спала, морщась и вздрагивая.
Бедная, как же она настрадалась, даже во сне переживает!
Андрюшка уютно устроился у мамы под боком, сонно прошептал:
- Мамочка! – закинул на неё ручку и засопел.
Кирилл и не подозревал, насколько он, оказывается, сентиментален!
Сидел в кресле и смотрел на спящих, наверное, не меньше получаса, прежде чем напряжение, в котором он жил последние сутки, начало его отпускать. Незаметно для себя волк заснул и не видел, как в щелку двери заглянули Андрей с Татьяной и, не став никого будить, тихо прикрыли дверь поплотнее.
- А он изменился, - задумчиво проговорил Верховный, обнимая свою пару.
- Он любит, - улыбнулась Таня. – Я вчера в окно видела, как он её вёл, насколько беспокоился о ней.
- Так ты не спала!
- Не-а. Но спускаться не стала. Им не до меня было. Знаешь, - она обняла Андрея, привычно пристроив голову у него на груди, - я так рада, что мальчик нашелся, жив и здоров. И что Кирилл встретил свою истинную. Он выучил урок, ты же видишь. Хорошо, что он тоже станет счастливым.
- Сейчас дети встанут, а ты и не спала совсем, - мягко пожурил Андрей. – Я рад, что Дёмин будет счастлив, но больше меня волнует твоё счастье и здоровье, поэтому я передам, чтобы детьми занимались Вероника и Светлана, а мы с тобой пойдем баиньки.
- Верховный альфа, вы меня удивляете! Спать – днём? А важные дела, работа, клан, наконец? – хитро прищурилась Татьяна.
- Моей паре необходим отдых, - ответил Волков, поглаживая живот жены. – Самое важное, что у меня есть – моя семья, а всё остальное подождёт. Кстати, наша дочь с этим согласна – она меня уже три раза подряд пнула! Завтра Матвей возвращается, везет пару, представляешь? Отец звонил, рассказал. Говорит, с Матвеем ещё сюрприз едет, чтобы встречали, так что – шагом марш отдыхать!
Лера открыла глаза, как от толчка.
Где это она?
И сразу молотком по голове воспоминание – Андрейка пропал!
Что-то давило ей на бедро, не сильно, но ощутимо, а еще она чувствовала за спиной чьё-то присутствие, и Лера вывернула голову, пытаясь рассмотреть, кто там.
Сосед не визуализировался, поэтому женщина резко повернулась и тихо ахнула, на секунду перестав дышать – её пропажа, её самое дорогое, её мальчик сладко спал, закинув на маму ножку и сонно причмокивая.
Первый порыв схватить, прижать, зацеловать, Лера погасила – спит малыш, испугается ещё. Она смотрела на мальчика, не вытирая льющихся потоком слёз.
