— Ты поедешь дальше с нами? — прошептал Райан мне на ухо. — Ты нужна мне сегодня — после.
Он крепче прижал меня к себе, и я почувствовала, насколько нужна ему. Я провела пальцем по его джинсам.
— Я очень тебе нужна.
— Детка, ты даже не знаешь, насколько.
Я взяла его за руку:
— У вас, ребята, есть уже планы, куда двигаться дальше? Если нет, здесь рядом есть отличное мексиканское местечко.
— У них есть пиво?
— Да, и даже механический бык.
Он кивнул и улыбнулся:
— Веди.
Глава 26
Энди
Если на Марсе есть жизнь, то я уверена, что ребята, живущие там, слышали мои крики.
Механический бык был еще злее, чем он на мой двадцать первый день рождения. Но все же не стоит забывать о том, что я была моложе, более гибкой и пьянее, чем сейчас. Я едва могла усидеть на этом быке.
Мои джинсы сползли слишком низко, и я была уверена, что розовое кружевное нижнее белье уже изрядно торчало. Майка, слава Богу, облегала тело достаточно плотно, и я еще не показала все свои прелести честной компании. И это чудо, если учесть количество дерганий и потряхиваний.
Однако когда я наконец свалилась с быка, то поняла, что все эти мотания стоили того. Райан подбежал помочь. В его глазах плясали искорки, когда он протянул руку и помог мне подняться на ноги, а затем крепко прижал к себе:
— Ты побила Боксера! — восхитился он. — Черт, если бы я знал, насколько ты хороша верхом на быке, я уже давно пригласил бы тебя на ферму.
— Ферму? — У меня слегка закружилась голова после катания на быке. — Ах да, Миннесота. А я ведь никогда не была на ферме.
— Ты никогда не была на ферме? — это спросил Боксер. По словам Лилии, Дэнни Боксер — самый большой и самый вредный парень в лиге. Он играет за Лос-Анджелес. А еще он чертовски забавный. — Ты никогда не была на ферме?!
Я посмотрела на руки Боксера, они все были покрыты татуировками. Это его я заметила со сцены — у него не было зуба, зато красовался шрам над бровью. Я спросила у него, заработал ли он этот шрам во время игры в хоккей, но он лишь фыркнул, а я не знала, как это интерпретировать.
— Ну прости, — сказала я ему. — Я с восточной стороны Лос-Анджелеса, там, куда бы ты ни пошел, везде 7-11
[3]. Самая настоящая ферма, которую я видела, была, когда мой брат пытался выращивать орегано.
Боксер фыркнул:
— Орегано, ну конечно. Парень-подросток и орегано? Это точно было не орегано.
Не знаю, почему я не думала об этом раньше, но, похоже, Боксер был прав. Папа как-то чересчур быстро избавился от растения, но я была слишком маленькой, чтобы что-то понять:
— Я бы и не подумала! Полагаешь, мой брат выращивал травку?
— А ты милая, — сказал Боксер, в то время как Райан сжимал мою руку все крепче. Затем покачал головой и все повторял: «Она никогда не была на ферме», до тех пор, пока, наконец, Райан не оттолкнул его.
— Я никогда не делал, — произнес Райан. — Давай сыграем.
— Я никогда не делал — что? — Боксер выглядел сбитым с толку. Вероятно, он был не самым умным парнем. — Я был на ферме.
Райан очень терпеливо говорил с ним, что восхищало:
— Подними пять пальцев вверх, — проинструктировал он Боксера. — Мы начнем по кругу. Все должны сказать что-то, чего они никогда не делали, а если ты делал это, то загибаешь палец. Тот, кто первым загнет все пальцы, должен выпить.
Закончив инструктаж, Райан поставил всех в круг — Боксер, я, Лоуренс, Лилия и парочка других ребят — затем показал пальцем на меня, предлагая начать игру.
— Я никогда в жизни не была на ферме, — начала я.
Все загнули пальцы.
— Если бы я не выходила замуж за него, — пожаловалась Лилия, толкая Лоуренса вбок, — я бы не загибала палец. Проклятая ферма Пирсов.
— Я никогда в жизни не доставлял пиццу, — выпалил Райан.
Я загнула палец и посмотрела на него:
— Это нечестно!
— В эту игру можно играть даже вдвоем, — ответил он, улыбнувшись. — Ты посмеялась надо мной, я лишь ответил тебе, милая.
— Я никогда в жизни не был обручен, — сказал Томми. Томми играл в одной команде с Райаном и, судя по всему, он капитан команды. Он высокий, красивый и самый ответственный из всей компании. Вероятно, это потому, что он был трезвым водителем, который после всех развезет по домам. — Давайте, Лилия и Лоуренс, загибайте пальцы.
Они оба загнули пальцы, лишь три пальца осталось. Я украдкой посмотрела на Райана и с удивлением обнаружила, что он внимательно следил за мной, загну я палец или нет. Мой палец остался наверху, так же, как и его. Краски сгущались.
— Ну что ж, если мы здесь атакуем друг друга, ладно, — сказал Лоуренс и загнул палец. Он вроде как шутил, но, похоже, был слегка раздражен. Видимо, пива ему на сегодня было уже достаточно, поэтому вместо пива ему стали подсовывать воду. — Полагаю, сейчас моя очередь.
Мы все терпеливо ждали, пока он рассматривал каждого из нас, его глаза кружили туда-сюда в поисках жертвы. Просмотрев всех один раз, он не выдал ничего, затем вновь взглянул на меня, потом перевел взгляд на Райана, затем снова на меня. Его глаза расширились, как бы озарившись идеей, и я знала, что он собирался сказать, еще до того, как Лоуренс открыл рот.
Райан, похоже, тоже понял это и среагировал первым:
— Да ладно тебе, оставь Энди в…
Но Лоуренс лишь улыбнулся, а затем выдал:
— Я никогда в жизни не влюблялся в девушку из службы доставки.
Все замолчали. Вокруг нас все орали и свистели, когда новый всадник садился на быка. За нашим столиком все смотрели то на меня, то на Райана. Почему? Я была не совсем уверена. Очевидно же, что он не влюблен в меня. Мы ведь только познакомились. Мне будет все равно, если его палец останется не загнутым. Да мне вообще все равно.
«Черт возьми, мне не все равно», — думала я в тот момент, когда рука Райана дернулась. Его палец двинулся так, как будто он собирался его загнуть. И сделать это он собирался лишь для того, чтобы избежать неловкой ситуации и спасти меня. Я решила, что мне не нужен палец, загнутый из жалости, поэтому я вступила:
— Ну, все мы прекрасно понимаем, что мои пальцы не сдвинутся с места, — сказала я и вежливо улыбнулась Лоуренсу. — У моего папы в штате есть просто фантастические девушки, но я не по этой части.
Смешки за столом помогли немного разрядить обстановку, но, конечно же, неловкость осталась. Райан все еще мысленно метал кинжалы в брата. Лоуренс не обращал на это ни малейшего внимания, но Лилия все видела. Одними губами она сказала: «Мне жаль» и попыталась поймать своего жениха за руку:
