Книга Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1999 гг., страница 96. Автор книги Дмитрий Бовыкин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1999 гг.»

Cтраница 96

Ожеар в своих мемуарах рассказывает о разговоре, состоявшемся у него с Мадам после неудачного бегства короля в 1791 г. Придворный вспоминает, что она жаловалась на интриганов, окружающих братьев короля в Кобленце и настраивающих принцев против Людовика XVI. Те, кто находится в эмиграции, рассказывала она, пишут презрительные письма оставшимся на родине, упрекая их в том, что они не присоединились к принцам. Заявляют, что все военные чины и ордена Св. Людовика, которые давались после июля 1789 г., не действительны, поскольку король был не свободен в своих действиях, и запрещают их носить. Они сформировали Совет, состоящий из де Калонна, первого министра, епископа Арраса - канцлера, де Водрёя - военного министра и принца Конде. И, по ее словам, было решено, что если принцы вернут корону Людовику XVI, тот не будет иметь право отправить в отставку хотя бы одного члена Совета без согласия остальных . Мадам якобы даже сказала: «Это просто Совет короля Пето!» . Здесь она явно перефразировала популярное выражение «двор короля Пето», которое обозначало анархию, беспорядок, шумное сборище, кавардак. В этом значении употребляет его и Мольер в «Тартюфе»: «Ничего не уважают, каждый говорит громко, Да это просто двор короля Пето!» По словам молодого маркиза де Буйе, де Калонн фактически являлся главой Совета, однако практически всё в то время решал граф д’Артуа, поскольку Месье «был запятнан, в глазах эмигрантов, конституционным грехом» .

Таким образом, из четырёх членов этого «Совета» двое - де Калонн и де Водрёй - несомненно, были креатурами графа д’Артуа, а принц Конде явно вошёл в него, поскольку командовал армией эмигрантов. К тому же де Калонн делал всё, чтобы принизить авторитет Месье , а репутация де Водрёя была далеко не безупречной. Ожеар вопрошал:

Был ли граф де Водрёй когда-нибудь человеком, интересующимся чем- то, кроме собственных удовольствий? Чем он управлял? Выбрать в качестве первого министра человека, изгнанного из Советов Короля, отвергнутого собственным сословием, обвинённого [...] в крупных растратах, сбежавшего из королевства и тем самым восставшего против своего государя?

Другой современник охарактеризует графа как «друга г-на де Калонна, связанного с графом д’Артуа через кружок Полиньяк и более отличавшегося приятностью манер и живостью ума, нежели политическими и военными достоинствами» .

Единственным из четырёх, кто и дальше останется в окружении Людовика-Станисласа, был Луи-Франсуа-Марк-Илер де Конзье (Conzie) (1736-1804) - епископ Сент-Омера (1766), а затем Арраса (1769). Он также считался человеком графа д’Артуа, эмигрировал вместе с ним в 1789 г. и повсюду сопровождал принца, с которым познакомился ещё при Старом порядке . «Конзье, - пишет о нём К. Латрей, - старый друг философов и мадам дю Дефан , галантный прелат, дравшийся на дуэли с офицером гвардии», в Кобленце выполнял роль канцлера графа Прованского. «Легкомысленный, болтун, невежа, грубиян, но энергичный, умный и сжигаемый амбициями», он всегда выступал как сторонник использования англичан для того, чтобы помочь эмигрантам вернуться в страну .

Епископ Арраса был хорошо интегрирован в эмигрантскую среду, считался близким другом принца Конде. «По характеру и образованию он политик и, хотя и не похож на придворного, имеет надлежащий стиль и ловкость» , - полагал лорд Макартни. В другом письме он дополняет эту характеристику следующими словами: «Это человек церкви, пользующийся великолепной репутацией [...] с возвышенной и страстной душой и с головой, весьма ориентированной на политику» . К тому же прелат был удобным инструментом, позволявшим поддерживать через него более близкие отношения с церковью.

В 1793 г. Месье объявляет себя Регентом, и состав «Совета» меняется. «Когда в 1793 г. Людовик XVIII взял на себя руководство роялистской партией, - рассказывает один из французских историков, - людьми, к которым он обратился за помощью, были Мальзерб (Malesherbes) и Видо де ла Тур (Vidau de la Tour) , которые не эмигрировали, Сен-При, либеральный министр в 1788-1790 гг., Мольвиль (Molleville) , бывший конституционным министром в 1791-1792 гг. [...] Если в ноябре 1793 г. он призвал в Совет таких непримиримых, как граф де Ферран и д’Утремон (Outremont) , так это, скорее всего, потому, что все остальные не захотели или не смогли оказать ему необходимое содействие» . Впрочем, хотя в историографии, как мы видели, когда речь шла о подготовке Веронской декларации, графа де Феррана действительно принято считать «непримиримым», расстался с ним граф Прованский, я полагаю, не по этой причине.

Антуан-Франсуа-Клод, граф де Ферран (Ferrand) (1751-1825) принадлежал к дворянству мантии. Ещё в юности он получил место в Парижском парламенте и проявил себя ярым противником реформы Мопу. Хотя в 1788 г. он стал одним из первых, кто выступил от имени Парижского парламента за созыв Генеральных штатов, уже в сентябре 1789 г. граф отправился в эмиграцию. Там он поначалу входил в Совет принца Конде. Впоследствии он вспоминал, что был тем более тронут назначением в регентский совет, что один из его предков уже состоял в аналогичном органе после смерти Людовика XIV . Граф перестал быть советником принца только в 1795 году .

В сентябре 1793 г. де Ферран опубликовал памфлет «О возвращении монархии», на следующий год вышедший вторым изданием. В этом тексте явно просматривается стремление бить революционеров на их же идейном поле. Так, граф не оспаривает понятие «общей воли», однако полагает, что революция её регулярно искажала, превращая в «национальную волю». Истинный «глас народа» звучал, по его мнению, лишь в наказах в Генеральные штаты . Все эти размышления довольно далеки от образа ультрароялиста. Далеки от него и те соображения, которые граф де Ферран будет высказывать позднее. Когда двор переедет в Верону, он обратится к барону де Флашсландену с посланием, призывающим графа Прованского пойти на компромисс с рядом депутатов Учредительного собрания , а в 1796 г. в письме графу де Модену (Modene) напишет:

Отец семейства идёт навстречу блудному сыну; это отеческое деяние может и должно быть совершено с королевским достоинством. Я хорошо знаю, что в государственных делах следует начинать с того места, на котором они остановились, а не пятиться назад в прошлое .

Скорее всего, дело было не в личной неприязни Месье (мы знаем, что после Реставрации граф входил в окружение короля ), а в том, что они не сходились во взглядах. Как с горечью писал де Ферран, «идеи, которыми я делился, ни разу не были приняты» .

Провозгласив себя королём, Людовик XVIII существенно пересматривает своё окружение и формирует совсем иной Совет. Как мне видится, тому было несколько причин. Прежде всего, король осознавал, что отныне он не имеет права руководствоваться лишь собственными пристрастиями, его задача - объединить всех роялистов, а это означало приближение к себе людей, придерживавшихся различных политических взглядов. Как писал один из аристократов, «если принцы имели предрассудки, если их имел Месье, Король их иметь не должен» . Кроме того, пока граф Прованский не считался полноправным монархом, он вынужден был не только делить своё окружение с графом д’Артуа, но и в принципе в значительной степени ориентироваться на пристрастия и конфликты, существовавшие в эмигрантской среде, поскольку его статус оставался весьма неопределённым. Брат Людовика XVI, действующий помимо его воли, самопровозглашённый Регент королевства не мог себе позволить идти против течения.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация