Настя в театральной академии искала «зерно роли», решала «сверхзадачи», читала Михаила Чехова, боготворила Таирова и немного опасалась Мейерхольда – «Мама, это же такие бездны!» – приносила «наблюдения» на «этюды» и домой приезжала только спать.
Куда уж родителям с их сугубо практическим подходом к жизни и всякой ерундой, вроде того, например, что нужно учиться отвечать за себя, зарабатывать хоть что-нибудь, запоминать, где лежат документы и счета, держать в голове срок окончания заграничного паспорта и что собака сама себя не выведет на прогулку – какая бы ты ни была Джульетта, доченька, или Клара, нужно приехать вовремя домой и выйти с собакой!..
Фу, всё это так скучно, приземлённо, так попахивает бабушкиным гардеробом с неизменными лавандовыми саше!.. Сейчас совсем другое время, другие скорости, «земля как ракета летит по параболе» – вот это да! Правда, поэт, придумавший эту метафору, тоже совсем замшелый, из прошлого, но ведь верно придумано!..
Тонечка всё это отлично понимала – как мать и взрослый человек, – но решительно не знала, что с таким мировоззрением делать.
Пугать? Ругать? Молчать?..
Пугать не имеет смысла – ведь ясно, что «свобода и скорость» закончатся при первом же серьёзном жизненном шторме. Придётся искать работу, платить по счетам, чинить трубу, варить бульон, и не помогут никакие придумки про то, что для всех этих бессмысленных занятий есть «специально обученные люди».
Ругать тоже не имеет смысла – они не верят и точно знают, что уж они-то наверняка «не допустят» того, что так напугало и заморозило старших. Мировые войны остались в далёком варварском прошлом, голод, холод и лишения – там же. Нам не нужно так много всего, как вам, дорогие родители! Нам вполне достаточно капучино на миндальном молоке – только капучинатор должен быть хорошим, разумеется! – зернового хлеба, авокадо с ломтиком лосося, кусочка палтуса, немного свежей спаржи. Ну, разумеется, одежда из натуральных материалов, только никаких мехов и кожи, мы не убиваем животных! В вашем поколении убивали, а в нашем это считается преступлением. Эпидемии побеждены давно и безусловно, где-то есть люди, которые за это отвечают, они сидят в лабораториях в таких защитных костюмах и блестящих щитках и смотрят в микроскопы. В общем, эпидемиям не бывать никогда. Кроме того, в Голливуде точно знают, что нужно делать в случае катастрофы – звать Тома Холланда. Он переоденется в костюм человека-паука и всё решит.
Поэтому Тонечка предпочитала помалкивать. Вся надежда была на Даню, он казался более… человечным, чем её собственная дочь и её друзья и подруги.
…Какая-то квартира на Большой Покровской, приятели из Питера, «Сапсан», почему бы не поехать на выходные!.. Какая странная и непонятная жизнь!
Зазвонил телефон.
– Мам, – сказала Тонечка в трубку. – Что ж ты меня не предупредила?!
– Приехали? – уточнила Марина Тимофеевна. – Вот и хорошо.
– Убежали в какую-то квартиру, которую они сняли.
– Ты на этот счёт не волнуйся, – проговорила мать успокаивающе, – её сдаёт вполне приличная дама, знакомая Андрея.
Андреем звали генерала Липницкого, Даниного отца и мужа Тонечкиной матери. У-у-уф!..
– Мы решили, ничего такого, пусть прогуляются, – продолжала мать в трубке. – Настя, по-моему, с первого сентября ни разу не легла спать раньше трёх часов ночи. И Даньке полезно, он весь зелёный от этого своего суахили!..
– Они вам надоели, что ли, мама?
– Есть немного, – безмятежно ответила Марина Тимофеевна. – Нам с Андреем тоже хочется… свободы и праздника жизни. Хотя вам, молодым, этого не понять.
– Мам, мы старые! Совсем! Я сейчас это поняла так отчётливо, когда они приехали!
Мать помолчала немного, а потом осведомилась:
– А мы тогда кто? Лавка древностей?
– Да нууу, я совсем не об этом!
– Звони нам, – сказала Марина Тимофеевна. – Я знаю, тебе тоже хочется свободы, но за три дня ты позвонила только два раза!
– Вот именно, – пробормотала Тонечка.
Ей вдруг пришла в голову мысль, показавшаяся… ужасной. Но она пришла и засела внутри Тонечкиной головы.
Это нужно обдумать. Вот так, с бухты-барахты нельзя.
– Я завтра с утра съезжу и сделаю Черище прививку, – продолжала в трубке мать, – а потом, может быть, мы с Андреем куда-нибудь сходим.
– Прививка дело нужное, – сказала Тонечка, словно бы с опасением оглядываясь на стоявшую в сторонке мысль. – Передавай Черри привет! Мы тут тоже одну собаку взяли на попечение. Сашин друг… нам её поручил. Белая такая, лохматая.
Тут Тонечка вдруг вспомнила, зачем пришла в лобби-бар, стала оглядываться по сторонам, уронила телефон, подобрала его и вновь прижала к уху.
– Что там у тебя, Тоня?
– Мама, я ищу даму с собачкой. Ты знаешь такую породу – пражский крысарик?
– Ну, конечно. Такая очаровательная ушастая чепуха на тонких ножках.
– Я хочу такую собаку!
Мать молчала только секунду.
– И что тебе мешает?
– Как что? – поразилась дочь. – Разве я могу завести собаку?
– А разве не можешь?
– Мама, – выпалила Тонечка, – ты просто мастер простых решений! Целую, позвоню!
– Ничего не поняла, – напоследок сказала Марина Тимофеевна и пропала из трубки.
Тонечка выбралась из-за стола и обежала лобби-бар. Галины Сергеевны нигде не было.
…А вдруг она не придёт? Где её искать? Обязательно придётся искать, чтобы поговорить о крысариках и о бывшей ученице Лене Пантелеевой!
Хорошо бы расспросить и о Лениной матери!.. Наверняка учительница должна знать хоть что-то!..
Тонечка вернулась на свой наблюдательный пункт, но читать про мерзкого шпиона и талантливого учёного больше не могла. Она поминутно смотрела в сторону двери и прокручивала в голове ту самую мысль, что пришла ей в голову во время разговора с матерью.
…Ей придётся… решиться, а это трудно. И опасно! Мало ли к чему может привести такое её решение!..
Она так разволновалась, что вспотели ладони.
Она сидела, вытирала потные ладони о новые брюки, которые еще утром обещали столько удовольствия, а сейчас не доставляли никакого, и всё думала и думала.
Явились дети.
– А дядя Саша ещё не вернулся? – заговорила Настя, бросив пальто мимо кресла. Даня сразу же поднял. – Есть охота! Мы в поезде ничего не ели, я сразу заснула, как тронулись! А Данька читал какую-то китайскую книгу.
– Не китайскую книгу, а «Задачу трёх тел» Лю Цысиня!
– А этот твой Лю разве не китаец?
– Китаец, конечно!
– Значит, и книга китайская, – заключила Настя. – Ещё у нас хотят «Варшавскую мелодию» ставить, но пока не распределяли, а я посмотрела, как Борисова играла, вот это да, вот это сила!.. И вообще я тут подумала, что великие артисты были не только в Голливуде, но и у нас.
