Из преследовавших его джипов высыпали люди. Один из них, одетый в ветровку с надписью «Harley Davidson», подбежал к «ниссану», стремительно наклонился и, просунув руку в окно задней двери, вынул большой металлический предмет — противень из квартиры Плукшина. Поискав еще что-то глазами, он мельком взглянул на раненого водителя и находящегося без чувств Сосновского и жестом позвал своих людей.
Одновременно к месту аварии подкатила машина Госавтоинспекции и патруль из местного РОВД на «десятке».
— Все нормально, коллеги, — спокойно произнес человек в ветровке. — Свои, — и протянул взявшим автоматы на изготовку «коллегам» малиновые «корочки» в прозрачной обертке.
Глава шестая
Сегодня, 1 июня, Антон Ушаков собирался с друзьями в мотопробег. Добравшись до дома после инцидента в квартире Плукшина и последовавшей затем погони, Антон поначалу решил все отменить. Но после, уже отдышавшись и успокоившись, наоборот, посчитал крайне полезным уехать из города, да еще в сопровождении верных друзей на мотоциклах.
Погода была отвратительней некуда, посему можно было считать, что приключения, о которых он так мечтал, посыпались дождем.
Накануне вечером Антон решил тщательно проверить мотоцикл. Сегодня, в такую мерзкую погоду, идея показалась ему неудачной. Убедившись, что давление в шинах в пределах нормы, Антон этим и ограничился, завел байк, прогрел его и аккуратно выехал на дорогу.
Колонна из десяти мотоциклов двигалась по Новорязанскому шоссе в сторону Бронниц. Шел дождь. Байкеры ехали, сжав зубы, напряженно глядя вперед сквозь сплошную стену воды и капли, расплывающиеся на забралах шлемов.
Антон вел свой чоппер аккуратно, не рискуя, притормаживая перед глубокими лужами, стараясь при этом не отставать от ведущего. Хорошо еще, догадался захватить дождевик — нехитрую премудрость, обязательную часть экипировки мудрых и бывалых мотоциклистов. Комбинезон укрывал его с головы до пят, что, впрочем, не мешало дождю бессовестным образом проникать внутрь, вызывая озноб и чувство дискомфорта.
Вот тебе и байкерская романтика.
Остановились пополнить запасы горючего. На заправке под навесом обменялись впечатлениями от дороги. Старший по группе, с шевроном «Дядя Тарас» на рукаве куртки, сняв подшлемник, закурил.
— Ну, так кто назначил дату сегодняшнего пробега? — поинтересовался он, лукаво глядя на Антона.
Антон развел руками.
Коренастый парень, весь облаченный в кожу, промокший до нитки, кивнул с улыбкой, но тут же резонно заметил:
— А тут не поймешь, что лучше. Когда в прошлом сезоне летом в Задонск ехали в источнике купаться, помните, ко мне под шлем пчела залетела?
«Угу», «А то!», «Было дело!» — послышалось отовсюду.
— Ну вот, я и говорю, она там минут пять летала, пока я не остановился. Мы ж тогда фуры обходили, она как раз в тот момент ко мне и попала. А как там остановишься? Думал, сейчас за нос тяпнет — нос распухнет, и шлем после на голову не налезет!
Все засмеялись добродушно. Эту историю ребята слышали почитай уж раз десять. Но все равно весело.
— А, так это у Ельца было, — встрял в разговор парень в куртке с рисунком котенка и шевроном «Котя» с надписью «Ща порву!». — Мы тогда по левой полосе все шли и по гравию. Там не до остановок было. У Обморока глушитель еще после этого отвалился.
И снова все смеялись, вспоминая, как тщетно искали по окрестным деревням сварочный аппарат и как потом шарахались от их колонны автомобили — такой жуткий рев издавала лишенная выхлопной трубы «Ямаха».
Антону полегчало на душе. Дорога сулила приключения, свободу, отсутствие условностей. Целых два дня в компании бесхитростных товарищей, единомышленников. Поручение несчастного Плукшина выполнено, из города он на всякий случай уехал.
У поста ДПС на повороте в сторону Быково колонну остановили. Одиночные патрули обычно не связывались с байкерами — мало ли что можно ожидать от этих «отморозков». Но на этот раз мотоциклистов окружило до полувзвода бойцов дорожно-патрульной службы.
— Сейчас будут спрашивать, сколько стоит, да какой движок, — вздохнул дядя Тарас.
Сотрудники Госавтоинспекции не спеша проверяли документы. Один из них, отойдя в сторону, убрал автомат за спину, достал мобильный телефон и сфотографировал мотоциклы.
Когда очередь дошла до Антона, проверяющий его инспектор предложил ему пройти на пост. У Антона защемило сердце. Он сделал вид, что удивлен персональным приглашением, но спорить не стал.
В помещении пахло то ли воблой, то ли еще непонятно чем. Повертев в руках техпаспорт, сидящий за столом грузный капитан милиции произнес:
— Антон Евгеньевич, ваш мотоцикл не числится в угоне?
Антон вскинул брови.
— Это вы у меня спрашиваете, товарищ капитан? Да вы гоните! — воскликнул он и сам удивился столь необычной для него манере обращения.
Милиционер обернулся, посмотрел на Антона, и тому на секунду померещилось, что капитан чуть заметно кивнул, будто подтверждая: «Да, гоню».
— Придется транспортное средство проверить, как говорится, по полной программе, — выдал капитан.
— Да мне ехать надо! — пытался возражать Антон. — Люди ждут. Нам еще до Рязани… И потом, этот байк со мной уже лет пять. Сто раз ведь останавливали, и все было нормально. Я ж его не на рынке покупал…
— Ну и что? И в салонах продают ворованные, — спокойно возразил капитан.
В кармане Антона зазвонил телефон.
— Слушаю.
«Кто это, интересно, хочет меня в самый “подходящий” момент?» — подумал Антон.
— Привет, это Леша.
Звонил Алексей Исаков, школьный приятель Антона. Они до сих пор дружили, хотя и встречались нечасто, два-три раза в год. Но в День милиции, io ноября, «святое дело» — виделись обязательно.
Леша служил следователем по особо важным делам при достаточно специальном милицейском департаменте. Название департамента Леша никогда не произносил, визитками своими не разбрасывался.
— Лешка? Привет. Слушай, тут у меня легкая проблемка. Перезвонишь? Или давай я сам наберу тебя, как смогу.
На другом конце повисла пауза, после чего Исаков снова заговорил, причем ледяным тоном:
— У тебя не маленькая проблемка, а большая проблема.
— Как? Ты в курсе уже?
— В курсе чего? — терпеливо, по-милицейски, вопросом на вопрос ответил Исаков.
— В курсе того, что меня остановили недалеко от Быково, на Рязанке и мотик сейчас вот-вот конфискуют. Мы в пробеге с ребятами…
На пороге возник дядя Тарас, всем своим видом олицетворяющий большой знак вопроса.
— Погоди ты, дядя Тарас, я сейчас… — махнул рукой Антон.
— Какой дядя Тарас? Какой пробег, Антон? Ты подозреваешься в убийстве Вилорика Рудольфовича Плукшина. Знаком тебе этот человек? Тебе лучше не отсвечивать, пока я тут не выясню, что к чему. Иначе тебя примут на тройку лет, пока выяснится, что ты ни при чем. Если, конечно, ты действительно не при делах. Телефон свой выкинь, если что, звони мне из автомата по тому, что у тебя определился. Все.
