Не до конца понятна роль Григория Привольского во всей этой истории. Слишком уж напористо советовал он Исакову «разговорить киллера», будто вина Антона была ему очевидна. Все это переплетение событий, слов и догадок нуждалось в срочном структурировании. Перво-наперво следовало выяснить мотивы поступков всех фигурантов истории. Требовалось по крайней мере понять, вокруг чего возникла столь нездоровая суета. Что это за находка такая «стратегического значения», спровоцировавшая целую детективную историю?
Поскольку Привольского нигде не было, на звонки он не отвечал, на квартире не появлялся, оставалось наведаться к его шефу.
«Быть может, Привольского нейтрализовал Антоша со своими помощниками?» — сделал смелое предположение Исаков, но тут же замотал головой, будто отгоняя дурное видение.
Видно, крепко он задумался, если не заметил сразу, что сзади, почти вплотную прижимаясь к бамперу его машинки, сигналя и мигая дальним светом, его пытается оттеснить из полосы темный седан.
Как правило, Алексей не вступал в бессмысленные споры на дорогах. Он включил сигнал поворота, дав тем самым понять нетерпеливому соседу по пробке, что уступает. Вскоре «торопыга» поравнялся с машиной Исакова, и тот увидел, что это синяя «мазда», довольно приметная благодаря солидной царапине на боку. Ее водитель открыл окно и что-то прокричал, сопровождая комментарий неприличными жестами. Исаков дал понять, что не расслышал.
— Ты не только рулить не умеешь, ты еще и глухой, урод?! — надрываясь, орал водитель. — Ты на этом самокате в совхозе своем езди, козлина!
Это было уже слишком не только для вспыльчивого д’Артаньяна, но даже для вполне сдержанного Исакова. Владелец «мазды» не желал ограничиваться простыми оскорблениями. Он жестом дал понять Исакову, что хочет познакомиться поближе. Другими словами, жаждет продолжить дискуссию уже не на ходу.
— Ладно! Сейчас! — крикнул ему Алексей и с трудом протиснулся сквозь сплошной поток автомашин к тротуару.
Они припарковались, вышли на воздух. Забияка выглядел внушительно: под два метра ростом, однозначно любитель культуризма, невысокий лоб, сфокусированный на противнике взгляд. В руках нечто напоминающее биту. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это милицейская дубинка, завернутая в полиэтилен.
Исаков тут же все понял. На смену первоначальному желанию спокойно объяснить человеку его неправоту пришел инстинкт.
Теперь перед ним был враг.
Исаков знал эту привычку опытных бандитов оберегать орудия ближнего боя от грязи и крови, которые впоследствии могут превратиться в улики. Так что медлить не стал. Через секунду здоровяк уже распростерся на мокром асфальте.
— Это что у тебя такое, боец? — отдышавшись, спросил Алексей, указывая на дубинку, выбитую из рук парня и теперь лежащую в траве неподалеку.
Вместо ответа тот сделал попытку встать. Она оказалась успешной. Детина оттолкнул Исакова, но тот решил прекратить комедию, выхватил «ПМ» и, направив его на парня, скомандовал:
— Лежать!
Парень с ходу не послушался, и Исакову пришлось повторить команду, искусно приправив речь крепкими словами.
— Лежать, я сказал! Морду в землю и не двигаться. Сейчас будем сдавать экзамены на знание ПДД, — добавил он, вызывая наряд ДПС.
«Вот так вот, — думал Исаков, садясь через некоторое время в машину и с удовольствием закуривая сигарету. — Простая случайность. Разве я думал, что кто-то еще больше ухудшит сегодня мое настроение? И вот вам, пожалуйста, получите… Пистолет пригодился в кои-то веки. Закономерность или случайность? Кто знает… Вот и Антон… Ведь действительно мог случайно оказаться в нашем деле? Не судите и не судимы будете, как говорится».
Гаишники, прибывшие на место инцидента, провели разъяснительную беседу с неуравновешенным участником дорожного движения, после чего отпустили его. Алексей не знал содержания их разговора, так как парня сразу попросили пройти в милицейскую автомашину.
Он уже тронулся с места, но случайно обратил внимание на предмет в траве неподалеку. Похлопав по карманам, Исаков решил проверить на всякий случай — вдруг обронил что-то во время стычки. Он вышел из машины и поднял предмет, оказавшийся довольно внушительных размеров портмоне, которое не успело еще промокнуть. Очевидно, тот парень с «маздой» потерял. Из портмоне выпала фотокарточка. Он поднял ее и увидел свое черно-белое изображение, переснятое или скопированное из личного дела. Осмотрев бумажник более тщательно, Алексей обнаружил в нем визитную карточку:
«Антон Ушаков. Ушаков и Партнеры».
— Та-а-ак, — протянул Исаков. — Ну, Антоха, этого я от тебя не ожидал…
Он набрал номер отдела.
— Это Исаков. Прокуратура молчит? Звонили? Кто? Ты путаешь: не Безбородов, а Белобородов… Что?! Да за это его… порвать на фашистский знак! Два месяца до пенсии… — передразнил собеседника Исаков. — Обманули, говорит? Разберемся. Так, слушай сюда: по Ушакову — срочно местный розыск, не приостанавливая предварительного следствия, слышишь? Да, отдельным постановлением. С возможностью следователю принимать участие в оперативных мероприятиях, ну там, ввиду исключительности ситуации… Кстати, запеленгуй по нашим каналам его мобильник, плюс пускай ловят все покупки и заказы билетов, а то пока дознаватели чухнутся…
Глава пятнадцатая
Ранним утром Александр Валентинович Тихонов и Антон Ушаков подъехали к воротам, за которыми располагалась необъятная территория аэродрома «Мячково».
— Молодец, Антоха, — проговорил вдруг Александр Валентинович.
— А?
— Молодец, говорю, что спрятал книжку.
Телефонный разговор с Привольским заставил Тихонова задуматься, а вот беседа с Белобородовым (он позвонил сегодня ни свет ни заря) окончательно убедила в том, что наступила пора переходить ко второй фазе «операции».
Информация от Белобородова, который, «спасая собственную задницу», вынужден был признаться во всем следователю Исакову, была краткой и зловещей: Антона Ушакова объявили в розыск.
Тихонов и раньше не сомневался, что следователь не на шутку насторожится, лишь только они приедут за подозреваемым. Теперь же, когда все фигуры на доске были расставлены в боевом порядке, оставалось или смиренно ожидать гостей в погонах, или действовать. Тихонов решил действовать, ведь жизнь научила его не ждать милости от природы и государства. Только победителей не судят. В нашей стране, считал он, это изречение обязан прочувствовать сердцем каждый, кто желает прожить жизнь без неприятностей.
— Надо уходить, Антоша, — сказал Александр Валентинович. — До федерального розыска еще не дошло, я думаю, поскольку времени у них для этого мало. Но сроки объявления в розыск зависят от тяжести деяния, а ты у нас подозреваешься в совершении особо тяжкого преступления. Поэтому у нас с тобой в запасе от силы три дня. На всякий случай надо глядеть в оба. Жизнь, конечно, не кино, но постарайся не пользоваться кредитками, не ездить в поездах и не летать на самолетах.
