Накануне вечером они, кое-как успокоив перепуганную горничную, удалились вместе с Ритой для продолжения своей шпионской разборки, оставив Антона в холодной постели наедине с нестройной чередой мыслей.
Дело запуталось основательно. На листке бумаги, который Рита извлекла из кармана пиджака своего коллеги, значилась недвусмысленная инструкция довести до конца процесс дознания в отношении русского гражданина Ушакова. Вплоть до применения жесткого прессинга.
Тут-то и случилось непредвиденное.
Поскольку о возможности столь сурового поворота в судьбе ее бывшего возлюбленного Риту никто не предупреждал, она, мягко говоря, взбунтовалась. Для начала Рита подняла с постели свое начальство и потребовала объяснений. Начальство сначала пыталось строго вразумить Риту, но видя, что от выговора будет только вред делу, всю вину свалило на ЦРУ. Получив от руководства гарантии безопасности для своего подопечного, по крайней мере на время операции, Рита отвезла потерпевшего агента в госпиталь, после чего потребовала встречи с его начальством.
— Это невозможно, — заявил он.
— Послушайте, — резонно заметила в ответ Рита. — Мы с вами делаем одно дело. Поверьте, я знаю русских. С ними надо работать деликатно и даже нежно.
Сотрудник ЦРУ не сумел сдержать ироничную улыбку. Рита ее проигнорировала.
— Предположим, таблички не у него и не в США. Или он знает нечто важное, что не расскажет первому встречному даже под пистолетом. Вы ведь видели, этот парень далеко не робкого десятка… Вы что, отправите его на допрос в тюрьму ЦРУ? Это международная операция. И подчиняться должна международным правилам и законам. Будьте добры, устройте мне встречу с вашим боссом.
Собеседник сдался, набрал чей-то номер и сообщил Рите, что ее будут ждать у входа в отель «Уинн» в четыре часа пополудни. Тогда Рита оставила сотрудника ЦРУ на попечение врачей, а сама отправилась в гостиницу, к себе в номер, где проспала до рассвета.
Все еще находясь под влиянием перемены часовых поясов, она с легкостью проснулась, вскочила с постели, привела себя в порядок и вскоре уже стучалась в дверь комнаты, где проживал Антон Ушаков.
Он открыл дверь, все еще сонный. Его глаза улыбались. Тут Рита поняла, что так и не смогла до конца разлюбить этого русского. Еще бы! Это ведь из-за него она устроила истерику начальству и начала собственную игру с Лэнгли.
«Как я только могла решиться на такое? — мысленно спрашивала она себя. — А что еще было делать? Они бы его, чего доброго, просто ликвидировали, а я ведь его люблю. Впрочем, это не мешает мне выполнить задание, верно? В конце-то концов, я спасла парню жизнь, и он теперь мне обязан».
Рита обняла Антона так крепко, как только могла, и они наконец поцеловались.
Рита встретилась с сотрудником ЦРУ, оказавшимся одним из руководителей Научно-технического директората, проводящего исследования и разработки в области технических средств сбора информации. Именно этот директорат осуществлял обмен информацией с крупнейшими научными центрами США. Ее собеседник, Джордж Стайкер, руководил управлением исследований и разработок технических систем. Говорили, что это подразделение занимается даже такими проблемами, которые общественное мнение, как правило, относит к сфере научной фантастики.
Стайкер накануне вернулся из России и на встречу с Ритой прибыл утомленный длительными перелетами.
Но любопытство взяло верх — он не пожелал отказать себе в удовольствии взглянуть на нахальную девчонку из БНД. В то же время в голове Стайкера созрел немудреный, но, как он думал, перспективный план действий.
Он привез на встречу дневник, оставленный ему в наследство спившимся эсэсовцем. Стайкер рассчитывал на откровенность Ушакова смелой девушке Рите, тем более если она продемонстрирует ему этот любопытный предмет. Быть может, тогда откроется местонахождение таинственных табличек. Или удастся убедить этого мальчишку продать их американцам за разумные деньги.
На встрече Стайкер передал Рите тетрадь, сообщив мимоходом, что именно она является ключом к разгадке тайны всей находки.
Антон и впрямь был искренне удивлен, что на свете существует еще одно косвенное доказательство уникальности тунгусских табличек.
— Рита, зачем все это нужно спецслужбам? — спросил Антон, перелистывая страницы тетради.
Они заперлись в его номере и, устроившись у журнального столика, пили кофе и беседовали.
— Спецслужбам до всего есть дело, — пояснила Рита. — Даже если никто не понимает, с чем это мы столкнулись.
— Да? Говоришь, никто не понимает? Но ведь это же элементарно. Обычное послание из другого мира, а также пророчество и напоминание о том, что вечные заповеди, единожды озвученные представителю рода человеческого, никто не отменял, — не раздумывая, выпалил Антон и даже сам изумился, насколько складно вышла у него эта фраза, особенно принимая во внимание тот важный факт, что произносил он ее на английском, то есть неродном языке.
Он вдруг поднялся, что-то поискал в ящике письменного стола, затем порылся в шкафу, пошел в коридор, где проверил сейф, и вернулся оттуда опечаленным.
— Твой коллега украл тетрадку одного профессора, который расшифровал таблички.
— Да что ты? Уверен?
— Конечно. Кто же еще? Горничная?
— Я постараюсь вернуть тебе этот дневник, — уверенно пообещала Рита.
— Как же он умудрился? Ты ведь его обыскала? Жаль. Впрочем, я суть помню. Речь там действительно шла о заповедях.
— Не думаю, что дело только в заповедях. За них не предложили бы такие большие деньги.
— Какие деньги? Кто предлагает?
— Скажем, правительство США.
— Много дают?
— Если тебе интересно, я могу узнать подробности. Скажи, — осторожно, взвешивая каждое слово, поинтересовалась Рита, — если бы таблички были с тобой, ты согласился бы на переговоры об их потенциальной продаже? Они с тобой?
Антон пристально посмотрел на собеседницу. И решил рискнуть.
— Скажем, они недалеко.
— Покажешь?
— Позже, возможно…
— Интересно, где ты их прячешь? В мини-баре?
— Скажем так: там, где дальновидные постояльцы отелей, как правило, хранят особо ценные предметы.
Рита всплеснула руками.
— Неужели все это время они преспокойно лежат в сейфе гостиницы?
Антон кивнул.
— Как замечательно, что среди разведчиков попадаются тупые! — воскликнула она. — Тот парень с пистолетом даже не подумал об этом!
— Ну, может быть, среди западных разведчиков и есть тупицы, но это не относится к русским разведчикам, — с абсолютной серьезностью уточнил Антон. — Один наш разведчик до президента дослужился.
Перед тем как расстаться с Ритой, Стайкер обратил ее внимание на один из рисунков в дневнике пленного русского ученого. Вроде как очередное изображение таблички, но в этот раз та была скорее похожа на экран современного плоского телевизора или ноутбука. По мнению Стайкера, такое сходство не могло быть случайным. Во времена, когда русский исследователь писал свои заметки, телевидение все еще было делом будущего, и с помощью графики он просто отобразил суть полученной при расшифровке табличек информации.
