– А-а, это да, – улыбнулся Дисмас.
Понизив голос, Ростанг сказал:
– Есть новости, мастер Руфус.
– Слушаю.
– Я попрошу вас покамест держать их в тайне. Его высочество категорически не желает, чтобы что-либо помешало представлению живой картины и последующему явлению плащаницы. Донесение из Вюртемберга было верным, м-гм!
– Вот как? – взволнованно сказал Дисмас.
– М-гм! Час назад провокаторы попытались войти в город через ворота Затворников. Пятнадцать человек, как мы и предполагали. Слава богу, что, благодаря вашей предупредительности, Вильер организовал им достойную встречу.
– Они… сопротивлялись?
– Недолго, м-гм! Когда вас окружают лучшие бойцы савоярской гвардии с арбалетами наперевес, то положение быстро становится очевидным.
– И они отрицают свои намерения? – отважился уточнить Дисмас.
– О да, м-гм! Они предъявили какую-то бумагу, якобы официальное распоряжение об аресте. Подобные документы легко подделать, а, как известно, французы в этом великие мастера. Не беспокойтесь, мастер Руфус, мы непременно выведем их на чистую воду. После явления плащаницы. А пока что мерзавцев убрали с глаз долой, в глубокий и сырой подвал. Надеюсь, они не страдают ревматизмом. А вот и синьор Карафа! Как самочувствие его высочества герцога Урбинского?
– Он отдыхает, – сказал Карафа, – но просил меня передать свои самые сердечные приветствия вашему господину. Уверяю вас, он ни в коем случае не пропустит этого… – Карафа окинул взглядом капеллу, с трудом подбирая слово, – представления.
– Заверьте его высочество в нашей искренней надежде, что он сможет к нам присоединиться. А теперь, с вашего позволения, я вынужден вас оставить. Столько забот! Столько хлопот, м-гм! – Ростанг поспешил прочь, оставив Дисмаса и Карафу вдвоем.
– Какой занятный старичок, – дружелюбно сказал Карафа. – Да и вообще, все очень забавно, не правда ли?
– Согласен, очень эффектно.
– Герцог Карл предложил моему господину роль Рыбаря.
– Это большая честь. В конечном счете это вторая главная роль. Кстати, очень символично, что ваш господин приходится племянником преемнику святого Петра!
Карафа улыбнулся:
– Положим, Петр в тот вечер не блистал. Не он ли трижды отрекся от знакомства с Иисусом?
В капеллу вошли какие-то местные вельможи. Слуги начали показывать им костюмы.
Карафа продолжал компанейским тоном завзятого сплетника:
– А герцог Карл неплохо зарабатывает на этих представлениях. Если верить Ростангу, за роли апостолов участники завтрашнего спектакля пожертвовали по двадцать пять дукатов каждый! Собранные деньги якобы предназначены для савойской бедноты. А вот роль усомнившегося апостола Фомы обошлась кому-то всего в пятнадцать дукатов.
– Практически даром.
– А еще Ростанг говорит, что очень тяжело найти исполнителя на роль Иуды.
– Ну, тут-то удивляться нечему.
– Интересно, кто будет играть Иуду? На эту роль, по уму, нужен жид.
– Они там все были жиды, – заметил Дисмас. – Вообще-то, странно, что нас призывают презирать евреев. Ведь Иисус был одним из них.
– Дядюшка моего господина, папа римский, весьма снисходителен к жидам. Он даже разрешил им собственную типографию. Любопытно, что́ они там печатают? Как ни прискорбно, он задолжал им немало денег и не может позволить себе обращаться с жидами так, как они того заслуживают. Надеюсь, его преемник поправит это дело.
– Мне следует проведать моего господина.
– Прежде чем вы уйдете, мастер Руфус, позвольте вам кое-что сказать.
– Я слушаю.
– Я обходился с вами менее учтиво, чем следовало бы. И весьма об этом сожалею.
– Я не держу обиды, синьор.
– Меня чрезвычайно беспокоит здоровье его высочества. Нам с вами прекрасно известно, что его страдания вызваны отнюдь не горной болезнью… Сестра Хильдегарда оказала нам неоценимую помощь. Его высочество признательны.
– Она всего лишь исполнила свой долг.
– Положим, что так, однако его высочество желает выразить свою признательность.
– Это очень любезно, синьор, но, право же, совершенно излишне.
– Что ж, обсудим это позже. Не смею мешать вашим приготовлениям. – Карафа отошел на пару шагов, обернулся и подмигнул Дисмасу. – Смотрите, как бы вас не определили на роль Иуды!
Расставшись с Карафой, Дисмас, якобы занятый подготовкой к представлению, сновал по капелле, запоминая каждую мелочь.
Вскоре появилась Магда.
– Ну что?
– Завела дружбу с виночерпием.
– У меня тоже объявился новый друг – Карафа. Похоже, ты произвела хорошее впечатление на герцога Урбинского. Он хочет тебя наградить.
– Ты по-прежнему считаешь, что они намерены похитить плащаницу?
Подумав, Дисмас ответил:
– Да. С чего бы Карафе набиваться ко мне в приятели?
– Ой, смотри! Там…
Ростанг велел слугам установить по обоим концам стола две жаровни для благовоний.
– А на Тайной вечере были благовония? – удивилась Магда.
– Его высочество не выносит благоухания паломников.
Слуга внес серебряный ларец с благовониями и поставил рядом с одной из жаровень.
Магда подошла к столу и, словно из праздного любопытства, взяла из ларца небольшой окатыш и поднесла к носу.
– Знаешь, что это? – осведомился Ростанг.
– Смирна, – ответила Магда.
– Разумеется, м-гм! Все-то ты знаешь! Что ж, мы почти готовы к представлению. – Он улыбнулся и шепотом добавил: – Слава богу, мне удалось уговорить его высочество обойтись без омовения апостольских ног, м-гм!
– Мой господин почел бы за честь, если бы герцог Савойский омыл ему ноги, – с улыбкой заметил Дисмас.
Ростанг взял его за локоть и извиняющимся голосом произнес:
– Прошу прощения, мастер Руфус, но я вынужден просить вас об одной огромной услуге, м-гм!
– Чем могу быть полезен?
– Видите ли, у нас не хватает апостола…
– Уж не Иуды ли? – рассмеялся Дисмас.
– Каждый раз одно и то же, – сокрушенно вздохнул Ростанг. – Его высочество будут очень признательны, если…
– Почту за честь.
Старик с облегчением перевел дух и благодарно посмотрел на Дисмаса:
– Что ж, теперь вы – мой возлюбленный ученик, м-гм!
Судя по всему, Ростанг питал особую приязнь к Магде. Он повернулся к ней и сказал:
– Я бы и тебе с радостью предложил поучаствовать, но его высочество чрезвычайно взыскательны и требуют, чтобы в картине Тайной вечери все было соблюдено до мельчайших подробностей. Женщин там не было. Хотя некоторые и утверждают, что там присутствовала Магдалина.
