Что удивительно, Заркави, однако, так и не взял на себя ответственность за убийство Фоули, хотя поставил себе в заслугу сотни других, в том числе и убийства множества американских граждан. Исламисты, знавшие Заркави во время его пребывания на северо-востоке Ирака, утверждали, что он не имел отношения к этому преступлению.
Нада Бакос, сотрудница ЦРУ, наблюдавшая сбор информации в режиме реального времени, говорила, что на некоторые ключевые вопросы ответов так и не нашлось. “Свидетельства были расплывчатыми, — скажет она позже. — Мы, аналитики, были убеждены в причастности Заркави. Хватало ли этого для уголовного дела — другой вопрос”.
И все же аргументы аналитиков предоставляли более чем достаточные основания для действий. Тяжкое преступление было совершено против американского государственного служащего, исполнявшего свои обязанности в другой стране, и имелись причины подозревать Заркави как минимум в причастности.
Следовало восстановить справедливость, а значит, арестовать самого Заркави. К счастью, в последние недели осени 2002 года правительство США уже точно знало, где он.
Глава 6
“Войны не миновать”
Когда человек, которому предстояло стать главным шпионом ЦРУ в Северном Ираке, летом 2002 года прибыл в страну, он едва ли слышал о подозреваемом террористе по имени Абу Мусаб аз-Заркави. Но уже через несколько недель Чарльз “Сэм” Фэддис на координатной сетке изучил место обитания иорданца вплоть до квадратного метра.
Шансы выследить Заркави никогда не были так высоки.
Фэддис, ростом в шесть футов два дюйма, сын флотского капитана, родом из предгорья Аппалачей на юго-западе Пенсильвании, попал в Ирак с командой оперативников ЦРУ, чтобы собирать сведения об иракских военных частях, а также об “Ансар аль-Исламе”*, боевиках-нонконформистах, которые обитали на иранской границе и худо-бедно поддерживали связь с “Аль-Каидой”*. Сорокасемилетний Фэддис работал юристом, однако всеми силами добивался этого назначения. После терактов 11 сентября он рвался в бой, а опыт в сфере борьбы с терроризмом, прошлая служба на Ближнем Востоке и свободное владение турецким языком делали его самым подходящим кандидатом для руководства подобной операцией. Он и члены его команды, живя на конспиративных квартирах, вели наблюдение за базой “Ансар аль-Ислама”*, домом Заркави и несколькими десятками беглых афганских моджахедов. Надев курдскую одежду, офицеры иногда подбирались к базе так близко, что могли отчетливо видеть расставленных по периметру часовых, их длинные бороды и болтающиеся на ремнях АК-47.
Цель находилась невообразимо далеко. Саргат, деревушка, где после бегства из Афганистана обосновался Заркави, была последней остановкой на изрезанной колеями дороге, ведущей к границе Ирака с Исламской Республикой Иран. В нескольких милях к северо-западу располагалась Халабджа, город, название которого навсегда теперь связано с самыми страшными зверствами конца двадцатого века. 16 марта 1988 года Саддам Хусейн применил против курдских жителей смертельный нервно-паралитический газ, убив пять тысяч мужчин, женщин и детей; это была самая жестокая в истории химическая атака на гражданское население. Регион так и не восстановился полностью; после первой иракской войны, в 1991 году, американские воздушные патрули не давали самолетам и танкам Саддама приближаться к курдским поселениям, но из-за отсутствия центральной власти в регионе появились бандформирования и полевые командиры, которые то и дело завязывали перестрелки с иракскими солдатами или друг с другом.
Ко времени прибытия Заркави боевики “Ансар аль-Ислама”* уже создали упорным трудом небольшой анклав, включавший в себя город Хурмаль и несколько небольших поселений, в которых также распоряжались фанатики не лучше талибов. Официально пребывая в состоянии войны как с иракским режимом, так и с группами курдских националистов, они построили со стороны гор укрепления, которые позволяли держать под наблюдением горные тропы, а также проложили пути отступления, ведущие через границу в Иран. Главную базу в Саргате составляли семь небольших строений без отопления и электричества (если не считать единственного генератора), окруженных земляными стенами и бункерами, украшенными черными флагами. Отдельный “квартал” шлакобетонных зданий служил жильем и учебными помещениями для людей Заркави, которые старались не смешиваться со своими курдоговорящими соратниками. Местные запомнят их как представителей разных арабских народов с одинаково жесткими взглядами касательно поведения и одежды. Некоторые деревенские жители ворчали потом на непрактичность иных исламистских правил в обществе, где и мужчины, и женщины проводят долгие часы на скотном дворе или в поле. “Они принуждали женщин носить покрывала и длинные платья во время работы в полях и в саду”, — жаловался тележурналистам один из жителей через несколько месяцев после того, как боевики ушли.
Но ЦРУ не слишком интересовалось религиозными установками исламистов. После изгнания из Афганистана “АльКаиды”* “Ансар аль-Ислам”* представлял собой самую крупную базу боевиков, имевшую связи — хотя бы и самые незначительные — с организацией бен Ладена. Фэддис получил задание оценить силу объединенных войск арабов и живших в иракском анклаве местных исламистов. Также ему следовало по возможности определить, как боевики “Ансара”* координировали (если координировали) свои операции с действиями правительственных войск Ирака. Независимо от того, действовали ли “Аль-Каида”* и Ирак сообща в прошлом, Белый дом тревожился, что Саддам Хусейн мог использовать террористов как марионеток, чтобы нанести удар по западным странам. Дружественные курды сообщали о химическом оружии в лагере “Ансара”*, усугубляя подозрения Белого дома, что Саддам вооружает исламских боевиков для будущей террористической атаки.
Руководитель группы ЦРУ был настроен скептически. Фэддис провел много лет в этом регионе и понимал горькую ненависть, которую почти все курды испытывали к иракскому тирану после долгих лет геноцида восьмидесятых, выкосившего две тысячи курдских деревень и около двухсот тысяч этнических курдов. Для курдских боевиков объединение с Саддамом хоть по какой причине едва ли было возможным.
И все же Фэддис твердил своей команде: не зашоривайтесь.
“Прекрасно, если мы сумеем собрать информацию, которая на сто процентов докажет, что у Саддама роман с “АльКаидой”*, — неустанно твердил он своим людям во время совещаний летом 2002 года. — Но мы и близко ничего подобного не скажем, пока не соберем твердые доказательства. Мы не будем выдавать слухи и всякую чушь за правду”.
Группа Фэддиса состояла из восьми человек, все они имели обширный военный опыт, а двое состояли в секретном военизированном подразделении ЦРУ, известном как Отдел специальных операций. Их базой был предоставленный дружественными курдами домик в нескольких милях от лагеря “Ансара”*. Он служил оперативным центром, а также жильем для людей, которые целыми днями вели наблюдение или допрашивали боевиков, захваченных курдами-союзниками. А улов те приносили на редкость богатый — американцы смогли допросить десятки пленников из “Ансара”* и “Аль-Каиды”*, и каждое новое свидетельство они соотносили с растущей базой разведданных, полученных из предыдущих допросов, а также благодаря собственным наблюдениям за лагерями “Ансара”*. Добытые сведения переправлялись в штаб-квартиру ЦРУ в виде сотен секретных электронных донесений, которые шли в Лэнгли через спутниковый телефон Фэддиса.
