Начальство в последние годы существенно изменило лагерь к лучшему, заменив палатки кондиционированными шлакоблочными бараками и добавив специальные помещения для обучения грамоте, а также плотницкому и строительному делу. Но в начале 2004 года жизнь в платочном городке контролировали исламисты. Заключенные были разделены в соответствии с вероисповеданием, и сунниты в своем секторе жили по строгим законам шариата, по собственной воле подвергаясь жестоким взысканиям. Любой ослушник — или “предатель”, проявивший доброжелательность к американцам, — мог подвергнуться наказанию от избиения до выбивания глаза. В бараке номер тридцать, где содержались самые яростные исламисты, заключенные срывали агрессию на проходящих мимо надзирателях, швыряя в них фекалии и “масальные камни” — остатки сладкого чая, смешанные с песком и высушенные на солнце.
Один из начальников лагеря признавался, что Кэмп-Букка во времена Багдади не справлялся со своими функциями и, с точки зрения командиров, пытавшихся усмирить суннитских партизан, содержание мятежников в этом лагере давало противоположный ожидаемому эффект. Согнав исламистов-радикалов и простых иракцев в одну кутузку, где не действовали законы, американцы по неосторожности создали “джихадистский университет”, который прививал исламистские идеи новому поколению борцов.
“В каждом бараке экстремисты смешивались с умеренными, — писал в 2009 году в Military Review лейтенант-коммандер Василиос Тасикас. — К сожалению, у американских войск была принята модель содержания под арестом, которая предполагала, что все заключенные “плохие парни”, их надо “складировать” на неопределенное время и освобождать произвольными партиями. Этот подход был не только наивным и близоруким, он был еще и опасным; предсказуемым образом он подлил масла в огонь партизанской войны изнутри колючей проволоки”.
Если лагерь Кэмп-Букка был и впрямь джихадистским университетом, то Багдади суждено было стать его самым выдающимся питомцем. Не будучи крутым парнем, он нашел способ выжить и даже преуспеть в тюрьме. Багдади приобрел нескольких важных друзей и союзников, включая одного последователя Заркави по имени Абу Мухаммад аль-Аднани, который через несколько лет стал его правой рукой и пресс-секретарем. Более того — молодой богослов обнаружил, что академическое образование дает ему определенный статус. Сложившееся в лагере исламское мини-сообщество нуждалось в ком-то, кто мог бы толковать законы шариата, а в этой области Багдади определенно был знатоком. Он мог руководить дневными молитвами, когда заключенные в одинаковых желтых робах тысячами лежали на ковриках, вознося Аллаху клятвы в верности. Еще он мог говорить на классическом арабском (и учить ему) в той форме, какая употребляется в Коране и в богослужениях. Багдади, который всю свою жизнь провел среди священнослужителей, мог даже воспроизвести мимику и монотонное чтение наиболее известных имамов из великих мечетей Багдада и Мосула. У него, человека некрепкого, голос был приятный, но властный, и людям нравилось слушать его.
Но слушать им пришлось недолго. Ученость, которая помогла Багдади завоевать уважение сокамерников, также помогла ему выйти на свободу. Кэмп-Букка регулярно избавлялся от не очень опасных заключенных, чтобы избежать перенаселенности, источника постоянного напряжения и периодических бунтов. В конце 2004 года тюремный совет пересмотрел досье на Ибрагима Авада аль-Бадри и решил, что этот ученый в очках не представляет большой угрозы. 6 декабря 2004 года будущего Багдади выпустили на свободу, однако сначала медики взяли у него мазок со щеки, чтобы сохранить запись о его ДНК. Если тот же человек объявится снова, мертвый или живой, в связи с каким-нибудь терактом, в США точно будут знать, кого обнаружили.
Багдади освободился от десятимесячного пребывания на виду у солдат США, еще решительнее настроенный сражаться с ними. Через несколько лет он уже в каждой своей молитве возносил просьбу о поражении Америки. “Расправься с Америкой и ее союзниками, — будет просить Аллаха Багдади в одной из своих публичных молитв. — Жесткой рукой сдави их… Нанеси им поражение, какого они еще не видели. Разъедини их, рассеки их тела, расчлени их полностью, и дай нам разгромить их, и не дай им разгромить нас”.
Какое-то время Багдади пытался избежать дальнейших затруднений с американцами. Он уже женился на первой из своих трех жен и стал отцом по меньшей мере одного ребенка, четырехлетнего сына. После тюрьмы Багдади вернулся к образованию и продолжил прерванное движение к докторской степени по исламскому праву, которую и получил в 2007 году. Но еще до присуждения степени Багдади снова оказался втянутым в партизанское движение. Его прежняя организация слилась с несколькими другими после совета, или шуры, созванного Мусабом аз-Заркави в 2006 году. Багдади попросили быть советником по вопросам шариатского права.
Сведения, полученные западными разведками, позволяют предположить, что Заркави, дилетант в теологии, обожавший дискутировать с образованными богословами, возможно, знал человека, который со временем заменил его. Но в то время Багдади был темной фигурой даже среди джихадистов. “Заркави был мне ближе брата, но Багдади я не знал. Он был незначительным, — говорил в 2014 году лондонской газете Telegraph Ахмед ад-Дабаш, член другой боевой организации, Исламской армии Ирака*. — Он наставлял молившихся в мечети возле моего района. Никто его особенно не замечал”.
Гибель Заркави в июне 2006 года все изменила. Преемники организованного иорданцем движения “Аль-Каида в Ираке”* смотрели на партизанскую войну иначе. Они быстро реорганизовались под новым названием — Исламское государство Ирак*. Среди предводителей были теперь и офицеры из разгромленной армии Саддама Хусейна — суннитские полковники и майоры, которые объединились с Заркави, но никогда полностью ему не доверяли. Со смертью иорданца бывшие баасисты, иракцы, захватили власть над группировкой, от верховного командования до провинциальных городов, фактически находившихся под контролем исламистов. И снова знания Багдади сделали его исключительно ценным человеком: вот истинный эксперт по шариату, с почтенной суннитско-иракской родословной, который сумеет доказать, что разбросанные по стране ячейки действуют в соответствии с одной идеологической линией. Багдади быстро назначили главой шариата в маленьком, живущем сельским хозяйством городке под названием Аль-Карма, недалеко от Фаллуджи. Вскоре он отправился заведовать религиозными вопросами в провинцию Анбар. Потом, в начале 2010 года, его избрали главным ответственным за шариат во всей организации.
Это назначение сразу сделало Багдади третьим по старшинству лицом в Исламском государстве*, подотчетным только главному руководителю и военному министру. Этот пост он занимал 18 апреля 2010 года, когда американские снаряды и иракские ракеты сравняли с землей дом-убежище за пределами Тикрита, уничтожив обоих главарей. Как минимум на тот момент Багдади, ученый-книжник, заслуживший у коллег по цеху пренебрежительное “незначительный”, встал во главе Исламского государства Ирак*.
Прошел месяц, прежде чем об эмирстве Багдади объявили официально. Несмотря на высокий статус, его попадание на самый верх организации не было гарантировано. Многие западные и ближневосточные разведчики полагали, что пост перейдет к более заслуженному человеку с обширным опытом командования и руководства операциями. И все же, хотя Багдади оставался пока относительным аутсайдером, он завоевал поддержку совета, состоящего из бывших баасистов и заркавистов.
