– Никогда не надо сомневаться в древних сказаниях, – закончил он. – Мифы всегда отражают реально произошедшие события, хотя зачастую и приукрашивают их.
Беспилотник плавно поднялся в воздух.
Разговоры стихли. Толпа сдвинулась теснее, поближе к экрану, отражавшему передачи с видеокамер аппарата.
Помня прошлый опыт с запуском дронов в Баире, на этом тетракоптере установили целых шесть камер, две из которых смотрели вверх и вниз, со спины дрона и из-под брюха.
Долгое время он маневрировал, не попадая в створ канала иномерианы, видимого на отдельном мониторе как призрачный световой конус. Если в Баире канал был иногда виден даже визуально, особенно во время моросящего дождя, то здесь, над горячим источником, его смогли оконтурить только лазеры и лучи ускорителя, поэтому оператору приходилось по десятку раз заходить в конус, пользуясь подсказками Карапетяна. Длилось это маневрирование до тех пор, пока Сергея Макаровича не осенило.
– Попробуйте зайти в него сверху, – предложил полковник.
– Но в Баире мы заходили снизу, – неуверенно сказал оператор; им был второй помощник Савельева капитан Барышников.
– Там иномериана вошла в землю, а здесь вышла. Ты ведь так утверждал? – Сергей Макарович посмотрел на физика. – Может, в этом всё дело?
– Спасибо, Сергей, – повернулся к нему красный от напряжения Карапетян. – Хорошая мысль, я не подумал о таких нюансах.
– Ничего, идём на ощупь и вслепую.
Дрон запустили сверху вниз, чтобы он вошёл в узкий конец конуса и двинулся к широкому.
Через несколько секунд аппарат исчез, вызвав в толпе хор восклицаний. В воздухе осталась висеть бечева, связывающая его с лебёдкой на земле.
– Ч-чёрт! – сказал Плащинин, глянув на Сергея Макаровича как на волшебника. – Честно говоря, я сомневался.
– Я тоже, – простодушно признался Карапетян, вытирая струившийся по лицу пот.
– Не сомневаются в своих заявлениях только уфологи, – проговорил кто-то.
К счастью, Кондратюк это замечание не услышал.
– Пойду готовить «вертушку», – сказал Сергей Макарович Плащинину.
– Не торопитесь, – сказал Карапетян, кусая губы, – дождёмся возвращения дрона. Ещё неизвестно, куда он попадёт и попадёт ли вообще.
– Что ты имеешь в виду?
– Есть соображения… потом обсудим.
Возвращения аппарата ждали недолго. Он был запрограммирован вернуться через четверть часа после запуска, но выскочил из невидимости всего через четыре минуты, причём с работающими винтами. Впечатление было такое, будто его вытолкнула какая-то сила. Мало того, вместе с ним выпала из воздуха струйка чёрных точек, оказавшихся гигантскими четырёхкрылыми насекомыми, похожими на шмелей и трёхсекционных гусениц. Облачко этих странных созданий тут же распалось на отдельные экземпляры, которые понеслись к лесу и исчезли.
Беспилотник подтянули к земле и посадили.
Началась возня с осмотром аппарата и его камер. Кто-то обратил внимание на неприятный запах, исходящий от дрона.
Действительно, принюхавшись, Сергей Макарович уловил необычную горечь, несвойственную изделию из металла и пластика. Он потрогал корпус аппарата, понюхал руку, хмыкнул:
– Горчица не горчица, но что-то едкое.
Понесли диск с видеозаписями в кунг Карапетяна, где физик вывел их на экран компьютера. Его обступили со всех сторон, Плащинину даже пришлось кое-кого отодвинуть.
Сначала экран показал парящий бассейн, здания кругом и людей, провожавших беспилотник в полёт. Потом на несколько секунд стал тёмным, посветлел от начавшегося «снегопада» помех, и на нём проступило изображение пейзажа с неопределённой глубиной и плохой резкостью.
– Горы… – неуверенно проговорил Кондратюк.
– Море, – добавил кто-то. – Волны внизу…
Ему возразили сразу двое:
– Какое же это море? Волны не движутся.
– Лес! – выдохнул Спицын.
Это действительно был лес, видимый нижней камерой беспилотника с высоты примерно в двести метров. Только он совсем не походил на лес, какой видел Сергей Макарович во время своего визита на вертолёте в «потусторонний мир». В Баире, а точнее на другом конце баирской иномерианы, соединившей африканский лес с каким-то гигантским лесом в другой реальности, всё было другое, и лес был другим, чистым и светлым, несмотря на наличие огромных секвойявидных деревьев. Лес в глубине экрана представлял собой хаос диких зарослей тёмных тонов, от фиолетового до багрового, и казался сплошной косматой колючей шкурой какого-то апокалиптического зверя.
– Что молчишь, Макарович? – посмотрел на Савельева с прищуром Плащинин. Лицо у него стало озабоченным.
Сергей Макарович помедлил.
– Это не тот лес.
– В смысле.
– Наши парни остались в другом лесу. Этот какой-то совершенно дикий, слов не могу подобрать, наподобие джунглей.
– Может, мы увидели другой участок «потустороннего» леса? Иномериана-то не баирская, до неё десять тысяч километров.
Сергей Макарович молча покачал головой.
– Егор Левонович?
Карапетян очнулся.
– Мне надо подумать… я рассчитывал, что это одна и та же иномериана, пробившая Землю от Баира до Тюмени. Вполне возможно, что я ошибся.
– Ладно, посмотрим. – Плащинин стал выбираться из кунга. – Запускаем дрон ещё раз. Всем заняться своими делами.
Кунг опустел, остались только Карапетян и Сергей Макарович. Физик помял лицо ладонями, расслабился, не спуская взгляда с экрана, с которого на него угрюмо смотрел чёрный лес.
– Что ты хотел мне сказать?
– Сейчас это не имеет значения, – сказал Савельев, тоже не спуская глаз с экрана компьютера.
– И всё же. – Егор Левонович налил себе в кружку остывшего кофе из заварного чайника, сделал глоток.
– Я подумал, что, если канал иномерианы пробил Землю насквозь, он должен был на всём протяжении захватить горные породы и перебросить в другую брану. Нет?
У Карапетяна проснулся интерес к собеседнику.
– Полковник, тебе следовало бы идти в науку, а не в разведку. Мысль хорошая, хотя доказать её будет сложно. Межбранный пробой проявляется в основном в других измерениях, наши три он затрагивает частично.
– Ничего себе частично. Сгинула наша группа, африканский катер, банда СОА, американский вертолёт…
– Взаимодействие бран было сложным, – согласился Карапетян. – Это мы видим канал, а на самом деле прореагировали целые галактики. Если там, конечно, есть галактики. Очевидно, туда переместились какие-то объёмы и массы нашего континуума и оттуда к нам.
– Шмели.
– В том числе, – кивнул Егор Левонович. – Надо бы отловить пару экземпляров и передать биологам.
