– Судьба, – едва слышно шепнула она. – Пусти, а то кто-нибудь увидит.
– Да и пусть видят. Жора знает о наших отношениях, Мир – человек тактичный, ну а мнение Кости меня не волнует.
– Он высказал одну идею…
Максим выпустил девушку из объятий, пересел.
– Ботаник набит идеями как гранат зёрнами. Хотя, надо отдать ему должное, мыслит он нетривиально. Так что он там высказал?
– Что нам вдвоём будет легче разговаривать с лесом. Мы… в общем… стали близки… – На щёки Вероники снова легла краска. – И могли бы…
Максим тихо рассмеялся.
– Ботаник не дурак, всё подмечает. А что, неплохая мысль! Действительно, почему бы не попытаться поговорить с лесом вдвоём? Получим удвоение энергетики, общий интерес, женскую мягкость… может сработать.
– Но как это сделать?
– Чем проще, тем надёжней. Настроимся… – В голову толкнулась откровенная мысль: лучше всего при интимной близости, но он отбросил эту мысль. – Знаешь, что, во время своих скитаний по лесу в начале эпопеи я набрёл на гигантский дуб высотой, наверно, метров в двести. В его стволе запросто уместится хорошая церковь. Мне даже показалось, что он является центром управления лесом, неким царём, обозревающим своих подданных. Подойти к нему я не смог – не пустила какая-то сила. К тому же на меня набросились жуки.
– Жуки? – удивилась Вероника.
– Насекомые, похожие на наших жуков-дровосеков, величиной с твою ладонь. Я отступил на всякий случай. Почему бы не слетать к нему и не попробовать через него установить прямой контакт с лесом?
– Думаешь, это возможно?
– Обычно лес сам начинает контакт, посылая видения и сны. Не ждать же, когда он решит внушить мне какую-то мысль.
– Я не против. Утром полетим?
– Зачем ждать? Разбужу Жору, чтобы он подежурил, пока мы будем отсутствовать, и отправимся. Ночи здесь светлые, не то что на земных югах.
– Не заблудимся?
– Обижаете, рядовой Соловьёва.
Вероника засмеялась, вскочила.
– Оденусь потеплее.
Пока она шуршала в шалаше, ища куртку, Максим поднял Редошкина, объяснил ему ситуацию.
– Везёт же тебе, командир, – с завистью пробурчал сержант. – Такую девочку заарканил!
– Полегче, Дом, – не обиделся Максим. – Обычно везёт дуракам, если вспомнить статистику, а я вроде бы к этой категории не отношусь.
– Извини, не хотел…
– Забей. Вернёмся через час-полтора. Держим ушки на макушке.
Появилась Вероника в дутой серебристой, инопланетной куртке, смутилась под взглядом Редошкина.
– Я готова.
– Не блуданите, – сказал сержант вежливо.
Пара уселась на воздушный мотоцикл, и тот взлетел.
Глава 18. Чёрное плюс чёрное
В сознание его приводили только для того, чтобы выяснить, всё он понял из того, что ему внушалось, или не всё. Поэтому Мигомберо мало что помнил из своей бытовой жизни внутри чёрного леса, который он теперь называл Господином. В конце концов его накормили какой-то местной химией, отчего африканца пронесло, он пришёл в себя и в ярости заявил рою шмелей, сопровождавшему его всюду, что он не в тюрьме и что, если ему не вернут свободу, он откажется служить Господину и тому самому придётся решать свои проблемы.
Это подействовало. «Мозг» гигантской растительной опухоли-паразита, вторгшейся в гигантский светлый лес этого мира, имел довольно высокий интеллект и зачатки сознания, хотя и весьма отличные от человеческого, оценил последствия отказа исполнителя от выполнения задания и перестал опекать его по мелочам. Мигомберо получил возможность выбирать себе пищу и развлечения и мог теперь строить планы уничтожения русского отряда, оставшегося по непонятным причинам в мире гигантского леса. В этом его намерения совпадали с намерениями Господина.
На следующий день после более детального ознакомления Мигомберо с чёрным лесом русские сами прилетели к резиденции Господина, главный думающий центр которого кольцом лиан охватывал Мост, как африканец называл тоннель, связывающий мир леса с миром, откуда пришёл Господин и откуда продолжали прибывать всё новые формы растений и слуг.
В момент появления русского десанта (позже стало ясно, что спецназовцев было всего двое) Мигомберо находился на другом краю чёрного леса и к развязке событий опоздал. По свидетельствам роя-информатора эти двое смело проникли на территорию Господина, осмотрели некий артефакт, оказавшийся разбитым летательным аппаратом, а также труп пилота, уничтожили Дракона (коллективную биосистему, смонтированную из отдельных живых блоков наподобие деталек лего) и улетели. Догонять их было бессмысленно.
А спустя ещё некоторое время шмели принесли известие о гибели ещё одного Дракона, посланного Господином к лагерю русских для выяснения потенциала противника. И Мигомберо принял решение начать активные действия, чтобы наконец разобраться с русскими и насладиться их мучениями.
Он связался с Господином через «мобильное приложение» роя шмелей и попросил дать ему в подчинение Дракона.
Просьба была удовлетворена к вечеру. Мигомберо не видел, с помощью каких инструментов лес вокруг собирал из лего-деталей своих слуг, но догадывался, что за этими манипуляциями стоит какое-то мысленно-волевое повеление. Как бы то ни было, в его распоряжении теперь находился огромный зверь, и хотя летать на нём было некомфортно, можно было потерпеть какое-то время, так как после ликвидации русских у него должен был остаться их летающий байк.
Шмели, сопровождавшие африканца, куда бы тот ни направлялся, передали его слова Господину, после чего Мигомберо принялся обучать Дракона подчиняться командам.
Урок прошёл спокойно, если не учитывать поведение монстра. Поскольку он представлял собой конгломерат разнообразных деталей, каждая из которых являлась живым существом, удержать их в форме летательного аппарата без жёсткого крепления было невозможно, и Дракон всё время шевелил конечностями, чешуями и перьями, «шатаясь» внутри себя. Но форму держал. Убедившись, что он понимает звуковые команды, Мигомберо взобрался на него и проверил манёвренность гиганта, длина туловища которого достигала двадцати с лишним футов, а размах крыльев – более сорока.
Конечно, сидеть на спине зверя между его верхними крыльями было неуютно, тем более что пришлось привыкать к постоянным рывкам крыльев. Однако и это неудобство не отбило охоту у Мигомберо к расправе над непокорными русскими, лишь подогревая злость и ненависть к ним.
Наступила местная ночь, опускавшаяся на бесконечный лес после того, как светило в небе уходило к горизонту, так и не скрываясь за ним, и небеса темнели.
Мигомберо наконец закончил сборы, забрался на спину Дракона, и четырёхкрылый монстр поднялся в воздух.
До лагеря русских летели два часа – по оценке пилота. Часов у него не было, мобильный давно перестал работать, и он перешёл на интуитивное определение времени.
