– Разве есть какие-то сомнения?
– Я просто пытаюсь учесть все обстоятельства. Ещё раз повторяю: меня сильно напрягает вид леса. Наши парни попали в другой, не в эту чёрно-бурую кипень. Обещаю одно: сделаем всё от нас зависящее.
– Надеюсь на тебя! – сжал локоть полковника Плащинин.
Перед отправкой вертолёта ещё три раза посылали беспилотники в призрачный тоннель иномерианы. Дроны возвращались обратно без особых затруднений и привозили один и тот же видеопакет: «потусторонний мир» представлял собой угрюмый тёмный лес, состоящий из безумных зарослей лиан и колючих растений. На светлый и ухоженный лес, в котором остались бойцы группы майора Реброва, он не походил никак.
– Ладно, разберёмся, – пообещал Сергей Макарович, забираясь в кабину Ми-171 вслед за Карапетяном.
Физик уговорил-таки Плащинина взять его с собой в рейд и был излишне суетлив: то и дело вспоминал, какие приборы они взяли, что надо сделать в первую очередь и какой стратегии придерживаться.
Вместе с ними на борт вертолёта поднялись и верные помощники Савельева: майор Спицын, имевший не только огромный опыт участия в разведакциях по всему миру, но и опыт броска в «потусторонний мир» вместе с командиром ССН, а также капитан Барышников, спец по диверсиям, умеющий пилотировать все виды воздушного транспорта и водить все колёсные и гусеничные машины. Сергей Макарович часто брал его с собой в командировки, зная, что на капитана можно положиться в любой ситуации.
Боевую группу майора Бунина решили пока с собой не брать. Шли на разведку.
Пилоты Ми-171, капитан Державин и лейтенант Скабеев, поначалу восприняли возложенную на них миссию чуть ли не как тест на профпригодность, как игровое испытание, в котором надо было проявить себя достойно и получить за это категорийные баллы для присвоения очередных званий. Однако убедившись в реальности происходящего и в её исключительной необычности – никто из них даже представить не мог, что понадобится лететь в другую вселенную, – перестали относиться к заданию как к игре и прониклись важностью предстоящего «нырка в преисподнюю», как выразился при них уфолог группы Кондратюк.
Он, кстати, тоже просился на борт вертолёта, но Плащинин не рискнул дать ему разрешение.
В три часа дня вертолёт поднялся в воздух.
Ми-171 хотя и являлся транспортно-десантной машиной, по манёвренности почти не уступал «Ночному охотнику», имея великолепный компьютеризированный комплекс контрольно-измерительной аппаратуры. Именно поэтому Сергей Макарович не особенно переживал насчёт поиска иномерианы. Характеристики вертолёта позволяли ему садиться и взлетать даже на палубы фрегатов, а опыт пилотов лишь добавлял уверенности в успехе операции.
Поднялись над бассейном на полукилометровую высоту.
Карапетян включил свои футуристического вида измерительные системы, развернул два монитора – для связи с командным пунктом, где перед компьютером сидел Плащинин, и для корректировки положения вертолёта.
Все члены группы надели специальные наушники, нейтрализующие гул вертолётных винтов и обеспечивающие прямую связь со всеми участниками операции, в том числе с лётчиками. Сергей Макарович мог не только отдавать им приказы и разговаривать с Карапетяном, но и слышал Плащинина, подсказывающего посланцам положение вертолёта.
С первого раза нырнуть в устье иномерианы не удалось. Вертолёт отклонился от оси канала буквально на пару метров, долетел почти до квадрата бассейна, заполненного парящей водой, и вынужден был подняться на прежнюю высоту, под тучи, сеющие снежок.
– Ещё раз, – прилетел в наушники голос нервничающего Плащинина. – Помедленнее, не торопитесь, мы никуда не спешим.
Карапетян взмок.
– Я сам сяду за штурвал…
– Не дёргайся, ты не лётчик – удержал его Сергей Макарович. – Следи за приборами. Они справятся. «Вертушка» не ракета с самонаведением, главное, чтобы она уместилась в канале. Парни, вниз по сантиметру!
– Выполняем! – в один голос ответили пилоты.
Слегка покачиваясь с боку на бок, Ми-171 пошёл вниз с действительно очень малой скоростью.
Закричал Карапетян:
– Чуть левее! Сантиметров на тридцать…
Послышался голос Плащинина:
– Вы сели на ось! Ещё два десятка метров вниз…
– Ради бога, не качайте вертолёт!
– Спокойно, Егор, никто специально борт не раскачивает! Воздушная яма.
– Ещё десять сантиметров, пожалуйста…
– Влево, вправо?
– Влево…
Сергей Макарович хотел подойти к пилотам, и в этот момент на голову ему обрушился потолок кабины! Наступили темнота и тишина!
Очнулся он столетие спустя, которое оказалось равным всего паре секунд, если судить по хронометру на запястье.
Тело не подчинялось командам мозга, пропитанное водой как губка. В ушах шипело, сердце работало с перебоями. Но Сергей Макарович уже переживал такое состояние после нырка в иномериану и через несколько секунд начал бороться с самим собой, пока не заставил тело слушаться.
Шипение в ушах оказалось отзвуком работы лопастей вертолётных винтов.
Глаза обрели способность видеть. В голову ударил букет непривычных ощущений.
– Мы падаем! – крикнул кто-то из пилотов.
Сергей Макарович представил чувства пилотов и посочувствовал им.
– Спокойно, бойцы! – рявкнул он. – Никуда мы не падаем, это невесомость! Выключить двигатель!
– Но, полковник…
– Выполнять!
Гул двигателя стих. Свист лопастей превратился в урчание, в рокот, в тихое ворчание, смолк.
Но ощущение падения от этого не пропало. Вертолёт медленно вращался вокруг оси, в то время как пассажиры внутри плавали в воздухе как воздушные шарики.
– Обзор!
Спицын, Барышников и даже позеленевший от потери веса Карапетян кое-как подсунулись к иллюминаторам. То же самое сделал и Сергей Макарович.
Стало видно, что вертолёт висит между двумя уходящими в бесконечность стенами, поросшими не то мхом, не то лишайником серо-зелёного цвета. Горизонт между стенами тоже уходил в бесконечность, превращаясь в узкую, слабо светящуюся полоску. До стен можно было, казалось, дотянуться рукой, но Сергей Макарович вдруг понял, что они представляют собой плоскости планетарного масштаба, удалённые от вертолёта на тысячи километров, и мох на них вовсе не мох, а лесные заросли!
– Боже мой! – прошептал Карапетян.
– Егор, очнись! Куда мы попали?!
– Н-не знаю, – ответил Карапетян, заикаясь. – Слева вроде бы лес…
– И справа лес! – констатировал Спицын хладнокровно.
– Что посередине? Не похоже на иномериану.
Карапетян оттолкнулся от стены, ухватился за ножку сиденья, подтянул себя к компьютеру.
