Но хозяева безумного чёрного леса не слышали мыслей командира группы спасателей и начали активные действия раньше, чем земляне успели осмотреться.
Гигантская четырёхкрылая тварь, соединившая в себе крокодила, черепаху и летающего древнего ящера, кинулась на вертолёт как ястреб на орла, не обращая внимания на размеры противника втрое крупнее его.
– Товарищ полковник! – крикнул пилот.
– Огонь! – скомандовал Сергей Макарович.
Ми-171Ш не зря считался самым крутым десантно-штурмовым вертолётом мира. В него была встроена самая современная система вооружений, включающая в себя комплекс управляемых ракет «Штурм-В» (8 ракет «Штурм» и «Атака»), два комплекта НУР Б-88–20А (40 ракет) и четыре пулемёта: два курсовых «Корд-Т», один «Корд-В» для поддержки десанта, установленный в отсеке десанта и способный вести огонь из открытой двери, а также задний пулемёт КВП. Так как Сергей Макарович не дал указания, с чего вести огонь, оператор-стрелок «вертушки» начал стрелять сначала из пулемётов. Короткая очередь на двадцать патронов вонзилась приблизившемуся монстру в грудь, но странным образом не произвела на него особого впечатления.
Сергею Макаровичу даже показалось, что пули калибра 12,7 миллиметра прошили зверя насквозь как кисейное полотнище, выбив лишь пару чешуй, после чего дыры в теле четырёхкрыла мгновенно затянулись, и он, дёрнувшись, только увеличил скорость.
«Ракеты!» – хотел крикнуть Савельев, но стрелок и сам понял, что надо делать, открыв огонь из «Штурма».
Пыхнув языком пламени и дымным хвостом, ракета сорвалась с кронштейна и вонзилась в раскрывшуюся пасть монстра. Взрыв разнёс его на сотни осколков, создав облако дыма, распухшее множеством струй.
Вертолёт содрогнулся от ударной волны. До точки поражения было всего метров пятьдесят, и некоторые осколки долетели-таки до машины, воткнувшись в корпус.
– Держать ось! – напомнил Сергей Макарович.
– Держим! – ответил пилот. – Что за зверюга на нас напала?
Если б я знал, подумал Сергей Макарович, не отвечая.
С минуту напряжённо всматривались в тёмную трясину под вертолётом и прислушивались к гулу вертолётных винтов. Сергей Макарович на всякий случай велел откатить обе двери десантного отсека, посадил Спицына за пулемёт. Сам взялся за бинокль, скомандовав Барышникову сделать то же самое.
– Наблюдай за лесом.
– Поднимаемся? – послышался озабоченный голос пилота. – Или опускаемся?
– Стоять на месте!
– Слушаюсь. Просто горючка кончается.
– С полчаса ничего не происходило. Что-то надо было делать, но у Сергея Макаровича не появилось ни единой прорывной идеи. Вариантов было всего два: возвращаться назад, в родную вселенную, не дожидаясь нового нападения, либо возвращаться, но выбрав запас терпения и ресурс вертолёта до конца. Если чёрный лес и являлся частью леса светлого, загнившей и заросшей колючим хаосом, отыскать на этом огромном пространстве бойцов Реброва вряд ли было возможно. Во всяком случае, за короткое время. А ждать их появления в месте выхода иномерианы вообще не имело смысла. Лишь фантастическое стечение обстоятельств могло привести землян к району чёрного леса, вероятность которого почти равнялась нулю.
– Вижу вспышки! – крикнул Барышников.
Сергей Макарович пересел к нему, сидевшему у открытой двери отсека.
Помолчали, уткнувшись в окуляры биноклей.
– Ничего не вижу. Что за вспышки? На что похожи?
– Неяркие, с десяток, я бы сравнил их с автоматной очередью, но вряд ли здесь кто-то вооружён автоматом.
Сергей Макарович напрягся.
– Автоматная очередь? У группы Реброва были М4 и «Лобаев», они вряд ли очередями начали бы стрелять.
– Ситуации бывают разными.
– Но автоматы были у боевиков. С другой стороны, как они тут оказались? – Сергей Макарович оторвался от бинокля. – Илья, дрон!
– Запускаю! – Спицын принялся готовить к полёту беспилотник.
На горизонте снова сверкнуло.
– Ещё! – выкрикнул Барышников.
Вспышка была похожа на электрический разряд сварки, только длившийся не мгновение, а несколько секунд. Возможно, она сопровождалась и сильным треском, но гул двигателей вертолёта перекрывал все внешние звуки, вызывая естественное раздражение у спецназовцев, привыкших работать в тишине.
Беспилотник скользнул в проём двери, нырнул вниз, попадая под струю воздуха винтов вертолёта.
– Вижу подозрительное движение! – заговорил пилот. – На одиннадцать по носу!
Сергей Макарович перебрался к другой двери, поднёс к глазам бинокль и увидел поднимавшуюся из тёмной бездны, дёргавшуюся абсолютно по-птичьи, стремительно приближавшуюся фигуру.
– Опять крокодил! – процедил сквозь зубы Барышников.
Но на этот раз монстр был не один. Вслед за ним вынырнули ещё четыре лохматых летуна и понеслись к вертолёту, бесстрашно демонстрируя свои намерения. Опыт нападения первой твари их не впечатлил.
– Огонь! – отдал приказ Сергей Макарович.
Лётчики начали стрельбу.
Сергей Макарович оглянулся на Спицына.
– Девяносто четвёртые!
Майор бросился открывать контейнеры с ручными многозарядными гранатомётами ГМ-94 калибра сорок три миллиметра. Этот гранатомёт по сути являлся крупнокалиберным помповым ружьём, был прост в применении и считался одним из мощных и эффективных гранатомётов мира.
– Егор! – напомнил о себе Карапетян.
Сергей Макарович с удивлением обнаружил, что физик продолжает колдовать у своих исследовательских комплексов в глубине отсека и не обращает внимания ни на маневры вертолёта, ни на стрельбу и переговоры в эфире.
– Что?! – отозвался полковник, снова прижимая тубус бинокля к глазам.
– Надо возвращаться! Иномериана вошла в резонанс!
– И что?
– Масса вертолёта слишком велика для неё, она может внезапно схлопнуться!
– Занимайся своим делом! – рявкнул Савельев. – Пилот, держи ось! Ни шагу назад!
Барышлников внезапно выругался, отшатываясь от двери.
Из-под вертолёта с гитарным звоном вырвалась струя шмелей, превращаясь в своеобразную шевелящуюся штору…
Глава 25. Жертвуя собой
Так как пули карабина не остановили преследователя, пришлось прибегать к более серьёзным средствам противодействия. Редошкин заставил аэробайк двигаться по кругу, а сам высвободил из петли один из «фаустпатронов».
Летучий крокодил в этот момент поднялся в кильватере на пару десятков метров выше, намереваясь спикировать на противника, и разряд «фаустпатрона» пришёлся ему на голову и грудь, превращая монстра в прозрачно-дымную вуаль. Вниз полетели остатки крыльев и лап, на лету распадаясь на отдельные лего-детали.
